вздохнул от зависти.
Дама вдвое старше меня, без болтового читерства, но оказалась способна на такие фокусы. Или тот же телекинез с ножом…
Внезапно захотелось попросить у Светланы-Орлеи зеркальце, но не ответит же. В муаровом диапазоне отчетливо виден поводок, тянущийся от головы перворожденной к печатнику.
— В темпе! — скомандовал Михей, обращаясь к водителю. — Мадам опять будет ругаться…
— А я что сделаю? — ответил ему водитель. — В жадной зоне пробки, в фазу с таким грузом не сунешься, а меридианы в такой конфигурации, что это крюк в несколько километров. Сам же понимаешь, не я тут определяю, как ехать.
— Сдержишь свой артефакт на какой-то время?
Я даже не сразу понял, что последняя реплика обращалась ко мне.
— Если объяснишь, как, попробую.
— Достаточно волевой установки. Активно желай не перераспределять вокруг себя реалистичность, а то повозка начнет оставлять следы протекторов на асфальте и оставлять после себя кильватерную струю причинности.
Единственное что я кое-как умею, устремлять к чему-то свою волю. А тут впечатавшийся в ладонь болт…старый знакомый, проекция внеметрического корабля. Леоника, если слышишь сейчас мои мысли, постарайся не влиять на окружающую меня реальность…
Путь до управы прошел словно мимо меня. Я погрузился в отвлеченное от всего окружающего мира медитацию. Мне требовался отдых, а волевое проявление, направленное к авалонскому ключу стало хорошим поводом для отстранения от всего остального.
Должно быть, я задремал, потому как следующим воспоминанием оказался осторожный тычок в плечо от Михея.
— Приехали.
Витражи, старинные фонари. Памятная табличка и курящая Мадам. Скажи мне в тот момент, что весь мой жизненный путь, от получения гражданства до возвращения сюда является всего лишь магическим фокусом, мог бы ненадолго поверить.
Слишком многое свалилось на мою голову за последние дни для того, чтобы оставаться реальным.
— В предыдущий раз печать ставили на сам топологический изолятор, — сходу переходя от слов к делу сообщила Мадам, уводя нас с Михеем по уже привычным коридорам к залу топологической развертки. — Как обычно, в спешке упустили уйму ограничений. В результате защиту с легкостью вскрыл посторонний. К тебе у безопасности претензий нет. Не защищай ты ключ, с городом в вашем сегменте пришлось бы распрощаться. Но ошибки все равно придется исправлять.
Прошлый раз мы посетили зал номер два, в этот раз я удостоился первого номера — размером в четыре раза больше. Пустое пространство, стены облицованы кафелем с какими-то малозаметными узорами на каждой плитке. Тусклое освещение и отчего-то повышенная влажность.
В центре зала я увидел самый настоящий черный ящик. Казалось, свет падает на него и забывает о способности отражаться в принципе.
С сомнением посмотрев на мою раненую руку, Мадам предложила надеть защитные перчатки. Сами перчатки подал тот печатник, который в прошлый раз с помощью своего посоха накладывал заклинание на браслет.
Набалдашник посоха, ассоциативно напомнивший трость инспектора, высовывался из нагрудного кармана его рубашки. Без фокусов с пространством не обошлось и тут.
О том, как я буду их надевать, снова никто не подумал. Я-то ладно, у меня только за сегодняшний день было несколько ситуаций, когда едва не расстался с жизнью. Но остальные разве не могли понять, что если у человека одна рука замотана так тщательно, что за ней можно легко спрятать голову, а в другой — эти самые перчатки, то затык неизбежен?
— Схема с прошлого раза немного изменилась.
Мадам подошла к ящику и небрежно пнула его ногой. Только вот меня с недавних пор стилистикой не обманешь. Прикосновение черного лакированного сапога сопровождалось сложным муаровым всплеском, после которого на поверхности ящика какое-то время подсвечивались неизвестные мне узоры.
— Сначала кладешь свою игрушку в этот артефакт. Он работает так же, как и твой браслет. Прижимаешь ладонь к стенке, пропихиваешь болт внутрь. Сложности начнутся во второй части. Не прерывая тактильного контакта с ящиком, запихиваешь его внутрь своего браслета
— Я же не умею!
— И бабушка не научила? — моментально усомнилась Мадам, но затем внимательно присмотрелась ко мне и тяжело вздохнула. — Схема усложняется. Болт в ящик, я локально уменьшаю ящик и держу его в приемлемом масштабе. Ты удерживаешь ящик одной рукой, а другой пропихиваешь внутрь браслета. Как ящик оказывается внутри, масштабирование пропадает. И тогда мы обновим печать на самом браслете.
Я попробовал представить, как все будет выглядеть. В этом контексте перчатки вызывали некоторое опасение.
— Давай помогу, — вызвался наконец Михей. Все равно кому-то накладку снимать. Сейчас ты уже гражданин и пару минут удержишь артефакт от деформаций. Хотя откачка маны из зала все равно неизбежна.
— Я что тогда, что сейчас не понимаю, что же страшного в этой вещи. На правах невольного носителя не проинформируете? Во избежание?
Вопрос пришлось задать для того, чтобы хоть как-то отвлечься от боли, вызываемой натягиванием перчатки на израненную руку. Пальцы слушались плохо, зато ныли так, что каждый перекрывал норму всех конечностей вместе взятых.
— А он гость из другой реальности, — по-простому высказался Михей. — У него реалистичность более плотная, такой даже в Метрополии почти нигде не встретить. Для любого предмета с высокой реалистичностью, наш мир похож на фата моргану, галлюцинацию, спроецированное вовне воспоминание.
Листок бумаги оттуда может с легкостью резать здешние алмазы и не сгорать в местных термоядерных реакциях. А этот твой артефакт еще и занимается перераспределением реалистичности. В непосредственной близости от себя пытается сделать ее такой как у себя на родине, но хм… материал берет извне.
Если его не запереть, то через месяц этот город разделит судьбу Атлантиды. Станет чем-то вроде воспоминания. Зато вокруг ключа будет несколько сотен кубометров высокореалистичного континуума. Теперь понимаешь, что нас это совсем не устраивает?
Я поежился, но окружающие списали это на боль от ранений.
— Как поступим с второй перчаткой?
Мне пришлось помахать перед печатником накладкой.
— В два приема, — распорядилась Мадам, очевидно решившая задачу много раньше. — Сначала перекладываешь артефакт в левую руку, уже в перчатку. Михей быстро натягивает на правую перчатку. Затем по предыдущей программе.
— Только мне так никто и не рассказал, как запихнуть ящик в браслет, — уточнил я. Вспоминать о том, что родители с Алладо пребывают в замкнутом континууме было неприятно. Хотелось побыстрее разобраться с проблемами управы, встретиться с Роффе, Олюэн и понять, как снять блокаду с родного дома. А между делом, отдохнуть и не вляпаться в новые передряги.
— Интуитивно понятный интерфейс! — в этот момент Мадам до боли напоминала мою бабушку. Не образом, а именно манерами. — Вжимаешь ящик в браслет и направляешь свою свободную волю на то, чтобы тот оказался внутри. Разберешься, Имярек. Ты для этого достаточно сообразителен.
Михей,