- Вдруг я сейчас понял, что для профессионалов Чернобыль -трагедия вдвойне: и человеческая, и профессиональная…
- Конечно.
- Вы убеждены, что нам жить без атомной энергетики нельзя?
- Безусловно, и причин тому множество. Одна из главных: нельзя вечно пользоваться органическими природными ресурсами. Плюс к этому - "парниковый эффект", который грозит планете. Об этом много говорится и повторяться мне не хочется. В-третьих, природа создала великолепный источник энергии -уран. У него два способа использования - взрывы…
- Это мы хорошо научились делать!
- И станции неплохие!.. Почему же мы не должны использовать этот природный ресурс энергии, который создан Богом для нас?
- АЭС - символ научно-технического прогресса. Не кажется ли вам, что постепенно начинаем отставать от Запада, то есть терять лидерство и в этой области? Вы много контактируете с зарубежными специалистами, не чувствуете признаки отставания?
- Пока нет. Дело в том, что на Западе атомная энергетика тоже "сворачивается", точнее - не развивается столь же интенсивно, как раньше. Я имею в виду Европу и США. Иное дело Юго-Восточная Азия, там сейчас идет ее бурное развитие. Какие-то элементы отставания есть, финансирование науки у нас явно недостаточное, но заделы были в стране большие, а потому мы пока не уступаем другим странам…
-А в будущем?
- Надеюсь, мы развернемся лучше и быстрее их.
- Даже так?
- У нас есть нормальная программа развития, причем весьма реалистичная. Мы надеемся продлить ресурс работы блоков по крайней мере лет на десять, чтобы сохранить и поддержать всю научно-техническую культуру атомной энергетики, которая была создана и которая есть в России. Безусловно, где-то в начале XXI века возникнет экономическая потребность в бурном развитии энергетики, а потому нужно быть к этому готовыми… Такая точка зрения не нравится на Западе, они хотели бы ликвидировать нашу атомную энергетику (как и отрасль в целом!), но мы обязаны поддерживать ее, чтобы не растерять научно-технический потенциал России. Мы достраиваем ряд энергоблоков - третий на Калининской, первый на Ростовской и пятый на Курской АЭС. Это тоже реальная программа. И мы не просто достраиваем, но делаем их самыми современными…
Так что мы живем, работаем… И у нас в стране есть уникальнейшее достижение - это быстрый реактор на Белоярской АЭС. Это мировое достижение, оно признано всеми и везде - так что я не бахвалюсь… И то, что в проектах есть строительство БН-800 на Южном Урале - значит, мы размышляем и заботимся о будущем.
- У вас уже сложилась психология "рыночника" ?
- Я понимаю их, ориентируюсь на рыночные отношения, воспринимаю нормальный рынок, управляемый государством, где конкуренция заставляет каждого участника делать продукт лучше… Такой рынок я считаю явлением положительным. Ну а то, что на самом деле происходит, комментировать не хочу -это очевидно…
- Ну а атомная энергетика?
- Хотя в Америке она находится в частном секторе, я все-таки считаю, что в наших условиях регулировать ее развитие должно государство.
Академик Федор Решетников:
ОТКРЫТИЕ БЕСКОНЕЧНОСТИ
Академику Решетникову, одному из немногих, довелось и видеть вечность, и открывать бесконечность, и начинать новую эпоху в истории цивилизации. Ведь именно он держал в своих ладонях слитки плутония, из которого был сделан заряд для первой советской атомной бомбы, первые слитки урана-235 и урана-233, а потом и трансурановых элементов, циркония и других металлов, которые требовались "атомному веку".
Истину теперь устанавливать легко: достаточно открыть документ № 142 "Постановление СМ СССР № 5070-1944 сс/оп "О награждении и премировании за выдающиеся научные открытия и технические достижения по использованию атомной энергии", и сразу же становится ясно, что именно делал тот или иной человек, принимавший участие в "Атомном проекте СССР".
Поясняю: "сс/оп" означает "Совершенно секретно. Особая папка". Проще говоря, таким грифом охранялись высшие секреты государства, иони являлись таковыми целых полвека! Наконец-то, некоторые документы рассекречены, и они проясняют многое как в истории страны, так и в человеческих судьбах.
В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года, появившемся вместе с Постановлением, сказано и о моем нынешнем собеседнике:
"За выполнение специального задания правительства наградить:
…ОРДЕНОМ ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ…
355. РЕШЕТНИКОВА
Федора Григорьевича - старшего научного сотрудника".
Естественно, наш разговор начался именно с этого события, так как он стал своеобразной "отправной точкой" в жизни академика Решетникова.
Я спросил его:
- Чем вы гордитесь?
- Недавно отмечалась дата: 50 лет со дня испытания первой советской атомной бомбы. Я горжусь тем, что принимал непосредственное участие в этой работе…
Чтобы получить это признание от Федора Григорьевича мне потребовалось почти тридцать лет! Сначала знакомство было заочное - о Решетникове я услышал впервые в Глазове, куда приехал писать о цирконии, а потом спустя десяток лет мы увиделись - тогда впервые мне, научному обозревателю "Правды", довелось прикоснуться к святая святых "Атомного проекта" - производству плутония. И моим гидом в этой суперсекретной области стал Решетников. Но получилось это невольно, по крайней мере, для него…
Однажды позвал меня к себе министр Средмаша Ефим Павлович Славский.
- Нужно написать о получении плутония у нас, - сказал он. -А расскажет тебе об этом академик Бочвар, он все о плутонии знает… Я ему позвоню, скажу, что разрешил…
Однако академик А.А. Бочвар ослушался своего министра: он всячески избегал встречи со мной, хотя я даже полетел вслед за ним в Алушту, где проходила конференция по топливу для реакторов. Там академик, наконец-то, прямо сказал, что о плутонии он "ничего не знает, и говорить о нем не может".
Спустя несколько лет, когда мы познакомились с академиком Бочваром поближе, он признался:
- Я даже в своем кабинете не произношу слова "уран" и "плутоний", а вы попытались расспрашивать меня! Секретность настолько въелась в наше сознание и образ жизни, что менять свои навыки я не могу… Так что уж извините.
Но приказ министра есть приказ (известно, Славский не привык, чтобы его распоряжения не выполнялись!), а потому в мое распоряжение был предоставлен первый заместитель директора НИИ-9 Федор Григорьевич Решетников. Рассказывал он охотно, хотя ясно было: он ни на сантиметр не отступил от той тропы, что была ему определена режимом. Я понимал, что иначе и быть не может… Но там факты были любопытны, и материал, опубликованный в "Правде" был поистине сенсационным: ведь речь шла о том, о чем не принято было рассказывать в Советском Союзе!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});