— Значит, необходимо помочь монстру с выходом на поверхность.
— Долг перед смежниками после подобной услуги возрастет чрезмерно.
— У нас нет другого выхода, — впервые оторвавшись от дороги, водитель поглядел на соседа. — Будем договариваться на их условиях.
— Да, пожалуй, иного выхода у нас нет, — после непродолжительных раздумий кивнул ему пассажир.
Через несколько секунд черный джип плавно затормозил в густой тени зарослей орешника и, через мгновение полностью в ней растворившись, сгинул без следа.
Глава 23
Глава 23, в которой мы шли, шли и нашли… на свою голову.
Не было никаких братских прощаний и долгих напутственных речей. Расставание с побратимами произошло предельно просто. Вот наш маленький отряд бежит в середине растянувшейся длинной цепью вереницы зактунков, и вдруг — бац! — все серые спереди и сзади, синхронно активировав свой читерский скрыт, дружно сгинули без следа, и среди пустоши серых земель мы вновь остались наедине лишь друг с другом.
Да, по факту провожатые нас тупо бросили. Но не кинули — это важно! Потому как, аккурат в момент исчезновения серых, вдали показался темно-зеленый контур приграничного с серыми землями лесного кластера. То есть зактунки, как и обещали, довели нас до границы своих земель, соответственно, никакой обиды на их по-английски сдержанное расставание у нас не было, да и быть не могло.
Вид леса впереди, обещающего долгожданное спасение от опостылевшего жаркого солнца пустынных серых земель, придал сил нашим утомленным ногам. И примерно через полчаса отчаянного ускорения наш маленький, но зубастый, отряд ворвался на густую зеленую траву лесной опушки, под тень огромного развесистого дуба.
Поскольку окончательно выбившиеся из сил крестники там же и рухнули без сил, я вынужден был устроить под дубом отряду очередной привал. После того, как очнувшиеся слабосилки схомячили, следом за нами с девчонками, по банке тушенки с сухарями, запили эту «роскошь» водой и живцом, и окончательно пришли в норму, мы впятером стали планировать маршрут дальнейшего продвижения к цели.
Имеющаяся у Скунса карта Замка Ордена и его ближайших окрестностей на нынешнем этапе отрядного рейда по-прежнему оставалась для нас практически бесполезной. Потому как на карте отражался кусок территории в незнакомом никому из нас Двенадцатом Юго-Восточном регионе Континента. Мы же, волею проведения, оказались теперь в соседнем с Двенадцатым — Четырнадцатом Юго-Восточном регионе Континента. И, что вдвойне паршиво, кластеры этого региона для нас были такими же терра инкогнита, как и территория Двенадцатого… Эх, а ведь у нас была такая замечательная возможность: порталом переместиться сразу в окрестности Замка. Раз, и мы в дамках. Но на кону в тот роковой момент оказались судьбы друзей, предательство которых лично для меня было гораздо хуже собственной смерти, и уж точно не стоило награды за системное задание, даже эпическое. Повторная же активация портала в Месте Силы Зактунков, со слов шамана (у которого я, разумеется, об этом поинтересовался, выловив серого побратима сразу после спасения друзей) оказалась возможна только через десять дней. Но это лишь пол беды — на крайняк мы могли бы как-то перекантоваться эти десять дней в стойбище побратимов, благо данный нам Системой временной интервал на исполнение эпика позволял это сделать. Однако, у серых имелись собственные виды на использование следующих порталов, и, при всем уважении к новоявленным побратимам, тратить на нужды игроков еще один драгоценный портал шаман Зактунков отказался на отрез.
К счастью, у нас имелся Жаба, с Даром Менялы, скрытая ступень которого (полученная от системных щедрот крестником еще в Крынке) позволяла генерировать план незнакомой местности. Увы, и здесь имелись подводные камни. Жаба мог снабдить участников отряда планами окружающей местности только знакомых ему лично стабов. Получить же всю необходимую информацию о стабах незнакомого региона проще всего было у любого местного менялы. Иными словами, чтобы обзавестись подробной картой Четырнадцатого региона, отряду необходимо было вслепую отыскать ближайший стаб, доставить туда нашего менялу, и организовать там встречу Жабы с тамошним коллегой-менялой… Ну а дальше, когда у нас появится карта, можно будет планировать путь к наиболее удобному для пересечения участку пограничного барьера между Четырнадцатым и Двенадцатым регионами. А там уж… Впрочем, так далеко загадывать пока что было рановато.
Определившись с первоначальной целью, мы закончили полдничать, покинули просторные владения гостеприимного дуба и зашагали к зеленой стене пышного лесного орешника.
Отменно прокаченный Следопыт позволил мне играючи отыскать среди кустов начало неприметной звериной тропы, и, наказав друзьям следовать точно за мной, я первым нырнул в переплетение затянутых паутиной веток и листвы.
Первая сотня шагов далась мне сравнительно легко, дальше, однако, и без того густые лесные заросли превратились в сущую чащобу, и мне пришлось буквально продираться сквозь сросшиеся заросли над тропой, чувствуя себя при этом натуральным кабаном. Еще неделю назад (по местному исчислению, разумеется) такое яростное сопротивление лестных насаждений грозило б быстро меня утомить, что в конечном итоге обернулось бы существенной задержкой отряда, но теперь, после недавней экспресс-прокачки в Лабиринтах, я пер вперед, как танк, играючи проламываясь сквозь ветки и листву по бокам, и с корнями выдирая и тут же безжалостно вбивая подошвами в землю кусты, посмевшие пустить побеги прямо на моей тропе.
Друзья жаловались потом, что еле успевали бежать за мной по проторенному в чащобе пути. И в таком угарном темпе мы штурмовали чащобу примерно полтора часа.
Потом лес вокруг начал редеть, и мы вывалились на обочину лесной дороги.
— И куда теперь? Вправо? Влево? — простонал задыхающийся от быстрого бега Жаба.
— Вообще-то, это мы у тебя спросить должны, — фыркнула отдувающаяся рядом Слеза.
— Меняла, блин! — вторила ей Белка, в кой то веки раз поддержав соперницу.
— Ну Жаба же вам объяснил… — запыхтел верный Санчо Панса нашего менялы.
— Ну-ка тихо все! — шикнул я на друзей и, махнув рукой в левом направлении, пояснил: — Кажись, оттуда только что крик донесся женский.
Но мое предупреждение неожиданно обернулась против меня.
— Млять, Рихтовщик, ты угомонишься когда-нибудь наконец! — грозно подбоченившись, вдруг возмутилась Слеза.
— Че?.. — я растерянно обернулся на девушку.
— Фигней хоре страдать — она говорит! — опередив заклятую подругу, «перевела» Белка и, хмыкнув, добавила: — Нас и так, вон, уже двое. С третьей точно будет перебор.
— Не отряд, а гребаное бабье царство какое-то! — подхватила Слеза.
— А ему, кобелю, все мало! — продолжила нагнетать и Белка тоже.
— Крики баб новых в округе мерещатся! — добила Слеза.
— Девчонки, вы че? Я ж правда там только что слышал… — к счастью, мой растерянный лепет очень вовремя прервал повторный женский крик, раздавшийся уже гораздо ближе:
— СПАААСИИИТЕЕЕ!..
Какая-то попавшая в беду бедняжка, похоже, бежала по дороге в нашу сторону. Но от намерения броситься ей навстречу меня удержали руки объединившихся перед потенциальной общей угрозой подруг, намертво впившиеся с обеих сторон в мои локти.
— Сейчас я тоже слышал, — возникшую напряженную паузу рискнул нарушить пофигист Жаба.
— И я! — храбро поддержал товарища Скунс. Но через мгновенье бедолага, угодивший под перекрестье тяжелых злых взглядов двух повисших на моих руках фурий, позорно испортил воздух.
Еще через пару секунд вопящая беглянка, в рваной, заляпанной кровью майке, джинсах и кроссовках, показалась из-за поворота. За жертвой с отставанием буквально на пару-тройку шагов неслась толпа бегунов — с полсотни, не меньше. Своей массой твари-преследователи мгновенно запрудили всю лесную дорогу, от кроя до кроя. Обезумевшая от ужаса девушка неслась без оглядки, с вытаращенными глазами и вытянутыми вперед руками, прямо на нас.