Лишь эта мысль, а вовсе не сознание утраченной реальности, заставила меня оттолкнуть ее и отступить назад. Но красавице было все равно. Она продолжала обнимать воздух.
И тут я понял, что не осталось больше средства проверить, в здравом ли ты уме, – невозможно отличить поддельное от настоящего. Ты теряешь последнее средство проверить, не лишился ли ты рассудка, если иллюзия вторгается в жизнь и можно касаться, осязать и держать в объятиях рекламное изображение, словно живую женщину. Больше нечем защититься от мира подделок.
Я смотрел, как Ниобе Гей осыпает ласками пустоту. Видение, воплотившее все прекрасное, все самое желанное на свете, ласкало пустоту, словно живого человека.
Я открыл дверь и вышел в коридор. Мистер Филд ждал меня, изучая записи в своем блокноте. Надо полагать, глаз у него был наметанный одного взгляда ему оказалось достаточно; он только пожал плечами и кивнул.
– Что ж, на всякий случай вот моя визитная карточка, – сказал он. Многие, знаете, приходят снова. Хорошенько поразмыслив.
– Не все, – возразил я.
– Да, не все. – Он стал серьезным. – Некоторым, видимо свойственна природная сопротивляемость. Быть может, вы из таких. И тогда мне вас жаль. В мире царит полная неразбериха. Винить, конечно, некого. Стараемся выжить, а по-другому не умеем. Вы все-таки подумайте. Быть может, потом…
Я спросил:
– Где моя жена?
– Вон в той комнате, – показал он. – Извините, я не буду вас ждать. Дел по горло. Лифт вы найдете сами.
Послышались его удаляющиеся шаги. Я прошел вперед, постучал в дверь, подождал. Ответа не было.
Я постучал снова, сильнее. Но стук получался слабый, глухой, в комнату видимо, не проникал. Да, в раю неустанно пекутся о клиентах.
Тут мне бросилась в глаза металлическая пластинка на двери. Вблизи я легко разобрал надпись: "Запечатано до 30 июня 1998 г. Оплачено полностью".
Я быстро подсчитал в уме. Да, она уплатила все деньги, все восемьдесят четыре тысячи долларов. Этого ей хватит надолго.
Интересно, что она предпримет в следующий раз, подумал я.
Стучать я больше не стал. Я направился в ту же сторону, что и мистер Филд, увидел лифт, поднялся наверх и вышел на улицу.
Ступив на быстроходный тротуар, я покатил по Манхэттену. Рекламы вспыхивали и вопили. Я достал из кармана затычки и сунул их в уши. Шум прекратился. Но объявления по-прежнему вертелись, слепили глаза, бежали по фасадам домов, огибали углы, льнули к толстым стенам. И, куда ни глянь, всюду маячило лицо Фредди Лестера.
Даже когда я закрывал глаза, это лицо горело у меня под сомкнутыми веками.
Каттнер Генри
Черный ангел
Генри Каттнер
Черный ангел
Рев музыкального автомата заполнял прокуренный бар. Старик, которого я искал, сидел в дальнем углу и пялился в пустоту. Дрожащими руками со вздутыми венами он сжимал небольшую рюмку. Я узнал его.
Именно он мог рассказать мне все, что я хотел знать. После того, что я видел сегодня вечером в "Метрополитен"…
Старик был здорово пьян, глаза его блестели. Я скользнул в нишу, сел рядом с ним и услышал, как он непрерывно бормочет себе под нос:
– - Кукла… Джоанна, ты не можешь… Джоанна…
Он явно заблудился в мире алкогольных видений. Смотрел на меня, но не видел. Я был для него лишь одним из призраков.
– - Расскажи мне об этом, -- попросил я. Эти мои слова каким-то чудом пробились сквозь туман, окутавший его разум. Он утратил чувство реальности и подчинился мне, словно марионетка. Правда, пришлось задать ему несколько наводящих вопросов; он отвечал и продолжал рассказывать снова и снова, возвращаясь к Джоанне и кукле.
Мне было жаль его, но я хотел узнать правду о том, что случилось в "Метрополитен" час назад.
– - Очень давно… -- пробормотал он. -- Тогда все и началось. В ту ночь, когда была большая метель, когда… а может, еще раньше? Не знаю…
Он не знал. Позднее, когда перемены стали заметны, он пытался вспомнить, вылущить из памяти ключевые события. Но мог ли он распознать их?
Жесты, слова, поступки, казавшиеся прежде совершенно обычными, сейчас лишь усиливали кошмарную неуверенность. Первые сомнения возникли у него в тот вечер, когда разгулялась метель.
Тогда ему было сорок лет, Джоанне тридцать пять, и оба они только начинали ценить преимущества среднего возраста, что в их случае было вполне естественно. За двадцать лет Тим Хэтауэй продвинулся от служащего рекламного агентства до генерального директора с хорошим заработком и без особенных забот.
У них была квартира на Манхэттене и маленький злобный пекинес по кличке Цу-Линг. Детей у них не было. И Тим и Джоанна с радостью обзавелись бы несколькими сорванцами, но -- не сложилось.
Они были симпатичной парой, эти Хэтауэй: Джоанна с черными волосами без единой седины, блестящими как агат, с гладкой кожей без морщин, свежая и жизнерадостная; и Тим -- солидный, спокойный мужчина с приятным лицом и седеющими висками.
Их начали приглашать на обеды в лучшие дома, где они каждый раз принимали участие в тайных попойках.
– - Только не гони, -- сказала Джоанна, когда большой "седан" катил вниз по Генри Гудзон Парк-уэй, а хлопья снега залепляли ветровое стекло. -- Этот джин -- штука коварная.
– - Дай мне сигарету, дорогая, -- попросил Тим. -- Спасибо… Не знаю, где Сандерсон берет выпивку, по-моему, вылавливает из Ист-Ривер. У меня в животе бурчит.
– - Осторожно!.. -- воскликнула она, но слишком поздно.
Встречная машина мчалась прямо на них.
Тим отчаянно крутанул руль и тут же ощутил неприятное перемещение центра тяжести вбок -- машина пошла юзом. Через мгновение "седан" содрогнулся и замер.
Тим тихо выругался и вылез.
– - Задние колеса в кювете. -- сказал он Джоанне через открытое окно. -Лучше выйди. Даже если мы включим фары, ни один водитель не заметит нас, пока не будет слишком поздно.
Он представил свои "седан" превращенным в груду металлолома, что было вполне вероятным. Когда закутанная в меха Джоанна присоединялась к нему, Тим наклонился, ухватился за задний бампер, изо всех сил рванул его вверх, но не сумел даже шевельнуть машину.
Со стоном выпустил он бампер.
– - Попробую выехать, -- буркнул он. -- Подожди здесь, Джо, и крикни, если появится какая-нибудь машина.
– - Хорошо.
Тим выжал сцепление и поддал газу. Потом вдруг увидел фары какой-то машины, они приближались с бешеной скоростью.
Столкновение казалось неминуемым. Тим нажал педаль газа, почувствовал, как буксуют задние колеса… и вдруг машина подскочила. Это было невероятно, но никакое другое слово тут просто не подходило. Что-то подняло машину и вытолкнуло ее на дорогу. Или, может быть, кто-то?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});