коридоре было пусто, ни первого «свидетеля», ни второго, в зоне видимости не наблюдалось. Когда я вошел в зал, у меня возникло ощущение, что присутствующие только что говорили обо мне и замолчали при моем появлении.
— Извините, уважаемый суд, я свидетеля противной стороны не нашел.
— Раз нет больше свидетелей, суд назначает перерыв на один час и рекомендует сторонам обсудить вопрос взаимного примирения. — судья зло сверкнула стеклами очков и стремительно ушла в совещательную комнату.
— Мы это… извини, зятек, хотели договорится. — стоило мне выйти в коридор, как меня окружили тетки и, выглядывающий из-за их плеч, Юрик.
— Договаривайтесь. — я пожал плечами, мгновенно, с пониманием, что дело закончилось, навалилась усталость и пустота в голове.
— Мы вот посовещались и решили — зачем нам сироту обижать. Давай, мы Наташе денег дадим, месяца за три соберем семьсот тысяч и вышлем ей, куда она скажет.
— Вы женщины не поняли — судья вам сказал, что договариваться надо, а не пытаться наи…ть сироту. Давайте, это мы вам денег дадим, и не семьсот тысяч, а миллион, и вышлем, куда вы скажете.
Честно говоря, я был готов дать и два миллиона за квартиру на внешней стороне МКАДа, и участок в шесть соток с домом, со второго этажа которого окраину Москвы было хорошо видно. По глазам Юрика, я видел, что он готов обменять эту недвижимость на деньги, но тетки, существа более приземленные, были активно против.
Мировое соглашение я накидал на коленке, тут же, в коридоре. По этому соглашению, тетки отказывались от своих исков к Наташе, а Юрик с Наташей делили наследное имущество в натуре — Юрику дача в садовом обществе с универсальным названием «Дружба», недалеко от Красногорска, а Наташе квартира в Одинцово, с толпой хулиганов и насильников во дворе. В мировое соглашение это не вошло, но Юре, как обязательное условие, пришлось решать вопрос с, все еще кружащими вокруг нас, как акулы, милиционерами. Не знаю, во что обошлось Юре вопрос с прекращением дознания по его заявлению, но милиция после короткого разговора с забинтованным, нас покинула. Мировое соглашение суд утвердил в течении десяти минут, решение секретарь судьи, за шоколадку скромных размеров, пообещала выслать мне в Город, в адрес родителей. После этого тетки, громко препираясь, пошли в сторону автобусной остановки, а я повел Юрика к своему автомобилю, чтобы доехать до нотариуса и закрепить мировое соглашение еще и договором.
— Нравится? — я заметил, что Юрик, как-то неровно осматривается в салоне «Реношки», поэтому крутил руль и газовал особо активно, «шашечками» обгоняя всех на дороге.
— Нравится, конечно. — Юра тяжело вздохнул.
— А что вздыхаешь? Ты же каждый месяц деньги за квартиру получаешь? Глядишь, за пару лет и соберешь на что-то подобное.
— Да где там соберешь. — Юра задумчиво попутался поцарапать ногтем пластик торпедо: — Мать все деньги с квартиры забирает, мне ничего не дает, а на работе зарплату задерживают, четыре месяца уже.
— Ну так скажи матери, что на машину собираешь, тем более, на ней же таксовать можно…
— Нет, мне деньги спрятать негде. Дома она точно найдет, а вне дома — просто страшно прятать. Друзья у меня такие, что им сколько не дай, в тот же день прогуляют, а на сберкнижку положить, то ее мать тоже обязательно найдет.
— А давай меняться. — я обогнал «КАМАЗ» и устремился вперед: — Наташа тебе даст два миллиона, в течении месяца ну и… эту машину впридачу, а ты в ее пользу отказываешься от дачи. А?
— Нет, меня мать убьет.
— Ну как хочешь. — я опустил боковое окно и ловко сплюнул на дорогу:
— Так и будешь до пенсии по маминой указке жить.
Через пару минут мы припарковались у конторы нотариуса.
— Вылезай. — я поиграл ключами.
— Слушай, а если я соглашусь, то, когда машину мне отдашь?
— Да хоть сегодня. Перепишу на тебя доверенность, договор заключим и вперед, владей.
— А с деньгами ты точно не обманешь?
— Не
Т, Юра, мы же у нотариуса договор заключим, там все расписано будет, в какой срок и сколько я тебе должен денег отдать.
Нотариусы — люди странные. И тяжелые. Особенно тяжелыми нотариусы становятся после того, как посетят еженедельные занятия по юридическим вопросам, после которых то, что вчера было можно, внезапно становится нельзя. Слава Богу, местный нотариус, в последние дни, никаких юридических занятий не посещал, но заставить его заверить сложносочиненный договор меня между Наташей, в моем лице и Юриком, где фигурировали квартиры, дачи, машины и деньги, было очень тяжело. Хорошо, что у меня с собой была толстая папка с документами по всем этим объектам. Подозреваю, что, если бы не существенная доплата за срочность, договор с Юрой мы бы не подписали.
— До Москвы подбросишь, хозяин? — я вложил в Юрину ладонь ключи от машины.
Юра немного поломался, ссылаясь на срочные дела, но было видно, что до ближайшей станции метро новый автовладелец довезет меня с удовольствием.
Локация — съемная квартира в Мытищах.
Вечер того же дня.
— Ты что так долго? — Наташа вышла из кухни, держа мокрые руки на отлете и ткнулась сухими губами в мои: — Я уже волнуюсь, время уже девять часов, тьма за окнами, а тебя все нет. И машину я не слышала, когда ты подъехал.
Рассказывай.
— А что рассказывать. — я протиснулся на кухню, с досадой бросил на стол папку с документами, сунул руки под кран с водой, после чего достал из кармана холодную бутылку водки и, сковырнув винтовую пробку, налил себе на четверть стакана.
Водка была прохладной, в организм зашла без проблем, я с удовольствием выдохнул и занюхал рукавом свитера.
— Что-то случилось? — Наташа прислонилась к дверному косяку, не сводя с меня тревожных серых глаз.
— Да что могло случится? — я пожал плечами и снова налил себе на два пальца: — Дело мы не выиграли, машину у меня забрали, завтра улетаем домой, билеты я уже купил.
— И что все? Ничего изменить нельзя? — Наташа села за стол, грустно глядя на клеёнку: — Ну там жалобу написать? А кто машину забрал?
— Ладно я пошутил. — я понял, что моя шутка «не зашла» и решил сдать назад:
— Все в порядке. Дело я действительно не выиграл, но и не проиграл, мировое