макароны и собрал посуду, — Во сколько?
— В три.
— К двум подойдет Рус.
— Ну и здорово, наконец-то в твоей берлоге соберется больше трех человек! — Ива подвинула к себе кружку с чаем.
Я закатил глаза. Счастье великое — набьется полная квартира народу! Иволга положила голову на ладони и надула щеки.
— Убубубу, Кедр, великий и ужасный, опять ходит со сложным лицом!
— Имею право! Я должен радоваться?!
— Конечно! С новым человеком познакомишься!
— Сводничаешь?
— Фу, — скривилась Иволга. — Какой ты… Грязный, что ли?
— Ну а чего тогда? — я открыл воду в кране.
— Милка, вообще-то, по девочкам, — мелкая допила чай и встала из-за стола. — А ты — пошлый человек. Вспомнила, как это называется.
— Опошлишься тут с тобой, — проворчал я, промывая стакан.
* * *
Рус и Иволга сидели за шахматами, я — за ноутбуком. Поглядывал изредка, наблюдая за игрой. Конечно же, побеждал Руслан — за ним и ум, и опыт. Уверенно разыгрывая дебют за дебютом, подводя к эндшпилю, он обходил Иву на всех участках доски. Мелкая же старалась «съесть» как можно больше фигур, чтобы потом как-нибудь поставить мат оставшимися силами.
— Ты беспорядочно мыслишь, — улыбнулся Рус.
— На хрен порядок! — Иволга подвинула ферзя и убрала с доски коня. — Порядок — это система. Система — это ограничения! На хрен ограничения!
Руслан переставил ладью и «съел» ферзя.
— Система помогает сохранить и преумножить, выжить и победить.
— Зачем жить и побеждать по строго определенным правилам? Крушить систему, вырываться за рамки и лететь так далеко, как сможешь!
Ответить Рус не успел — в дверь позвонили.
— Это Милка, — Ива развернулась на табурете.
Я пошел открывать.
На пороге стояла высокая, худющая до костлявости девушка в свитере и светло-голубых джинсах, с черным рюкзаком за спиной. Из-под осветленного несимметричного каре выглядывал левый глаз, голубой почти до синевы. Правый прятался за длинной челкой, но я заметил маленький шрамик, тянувшийся от нижнего века. Смотрела незнакомка не прямо, а как бы через плечо. Руки сцепила за спиной.
— Извините. Я к Иволге.
— Привет, — я отошел от двери, пропуская девушку. — Она…
— Тут! — Ива вылетела в прихожую и, схватив подругу за руку, потащила в комнату. — Милка, ну чё ты якоришь, пошли уже!
Я последовал за девушками. Вытащив подругу на середину комнаты, Иволга плюхнулась на диван, с чувством выполненного долга.
— Короче, это — Милка, — объявила она, — Милка, знакомься: Рус и Кедр!
— Глеб, — представился я.
Мила густо покраснела, растерявшись и не зная, куда себя девать. Пришлось спасать, указав ей на кресло.
— Приятно познакомиться.
— И мне, — тихо отозвалась девушка.
Села Мила странно — обняв руками рюкзак, она согнула в коленях ножки и поставила их на краешек кресла. Пальцев её я не видел — девушка прятала кисти рук в длинных рукавах свитера. Повисла неловкая тишина.
— Так, — Ива спрыгнула с дивана. — Я за краской и прочим, а вы тут давайте, общайтесь! — и мелкая полетела в ванную.
Мила на приказ подруги не отреагировала. Достав из рюкзака телефон, она залипла в экран, слишком явно отгораживаясь от нас с Русланом. Друг махнул рукой, приглашая доиграть партию, оставленную Иволгой. Делать было нечего, и я сел за стол.
— Мила, а вы с Иволгой давно знакомы? — Рус сходил пешкой.
— Почти год, — ответила девушка из-за огромного смартфона.
— То есть, давно. Интересно…
— Она тоже жила у тебя какое-то время? — поинтересовался я.
Мила покачала головой.
— Я живу с родителями.
— Понимаю, — я кивнул и сосредоточился на немногих моих фигурах, которые Ива смогла уберечь.
— Скажи, — не унимался Рус, — Иволга местная?
Мила опять покачала головой.
— Откуда она?
Пожала плечами.
— Как её зовут, по-настоящему?
Опять пожав плечами, девушка совсем закрылась от нас. А через минуту вернулась Ива, нагруженная кучей всякого. Расстелив на полу широкую клеенку, мелкая поставила на неё стул и уселась, требовательно глядя на подругу. Мила отложила смартфон в сторону и принялась доставать из сумки парикмахерские инструменты.
— Как обычно? — осведомилась она.
— Ага, — ответила Иволга.
Мила принялась за работу. Я заметил, какими мягкими, ласковыми и плавными стали движения её рук. Длинные бледные пальцы скользили по локонам Ивы, аккуратно собирая их, где нужно, ножницы точно и быстро обрезали лишнее. Сама Мила тоже преобразилась — расправила плечи, сосредоточенно прищурилась, даже щеки слегка порозовели.
«Очень любит либо работу, либо подругу».
Рус поставил шах, так что пришлось опять сосредоточиться на игре.
— Как ты? — вдруг спросила Мила.
— Лучше, — Иволга дернулась было, чтобы кивнуть, но подруга ловко прихватила пальцами круглый подбородок и удержала красноволосую на месте.
— Посиди спокойно хоть полчаса.
— Ладно-ладно, — буркнула Ива. — Ещё к стулу привяжи, доктор Менгеле!
Доигрывали с Русом недолго — друг поставил мат еще через пять ходов. После этого он, разумеется, предложил матч-реванш, уже от начала до конца в равных условиях, но я отказался.
— Лучше чай принесу.
На кухне пришлось задержаться — Иволга опять запихала банку с сахаром не на её место, а куда придется. Наконец, наполнив две чашки (девушкам не предложил, у обеих руки были заняты), я вернулся в комнату.
Мила закончила с челкой подруги и приступила к окрашиванию. Руслан молча наблюдал за ней, потом спросил:
— Как вы познакомились?
Иволга дернулась снова, Мила моментально прижала ее к стулу и ответила:
— В одном плохом месте. Она меня спасла.
Расспрашивать сейчас было невежливо, так что я решил сменить тему.
— Ив, а ты откуда к нам свалилась?
— В смысле? — напряглась мелкая.
— Ну, с юга или с севера?
«Я же вижу, что ты точнее ничего не скажешь!»
— С юга.
— Родители там остались?
Человек во время стрижки всегда чувствует себя неуверенно, беззащитно. Зная об