Читать интересную книгу Старик Хоттабыч (ред. 1938 года) - Лазарь Лагин

Тот, кто никогда не возился с заболевшим джинном, не может даже себе представить, какое это утомительное и хлопотливое дело.

Во-первых, возникает вопрос: где его держать? В больницу его не положишь, и дома на виду его тоже держать нельзя.

Во-вторых, как его лечить? Медицина рассчитана на лечение людей. При лечении джиннов медицина бессильна.

В-третьих, заразны ли для людей болезни джиннов?

Все эти вопросы были тщательно обсуждены ребятами, когда они на такси увозили бредившего Хоттабыча из цирка. Было решено:

1. Хоттабыча в больницу не везти, а держать его со всеми возможными удобствами у Вольки под кроватью, предварительно предложив ему для безопасности сделаться невидимым.

2. Лечить его, как лечат людей от простуды. Давать на ночь аспирин, поить чаем с малиновым вареньем, чтобы он хорошенько пропотел.

3. Болезни джиннов людям, очевидно, не передаются.

К счастью, дома никого не было, и Хоттабыча удалось спокойно уложить под кроватью. Женька с Серёжей побежали в аптеку и в гастроном за аспирином и малиновым вареньем, а Волька пошёл на кухню подогреть чай.

— Ну, вот и чай готов! — весело сказал он, через пять минут возвращаясь из кухни с кипящим чайником в руке.- Будем пить чай, а, старина?…

Ответа не последовало.

«Умер!» — ужаснулся Волька и вдруг почувствовал, что, несмотря на все неприятности, которые уже успел доставить Хоттабыч, ему будет очень жалко, если старик умрёт.

— Хоттабыч, миленький…- залепетал он и, встав на коленки, полез под кровать.

Но старика под кроватью не оказалось.

— Вот проклятый старик! — рассвирепел тогда Волька, сразу позабыв о своих нежных чувствах.- Только что был здесь и уже успел куда-то запропаститься!

Неизвестно, какие ещё горькие слова произнёс бы Волька по адресу старика, если бы в комнату в это время не ввалились Женька и Серёжа, с шумом волоча за собой Хоттабыча. Старик упирался и бормотал себе под нос что-то несвязное.

— Вот чудак!… Нет, ты подумай только, что за чудак! — возмущался на всю квартиру Женька, помогая укладывать больного на место.- Возвращаемся это мы сюда, смотрим, а Хоттабыч-то твой стоит на углу с мешком золота и всё норовит всучить его прохожим. Я у него спрашиваю: «Что ты делаешь здесь на улице с повышенной температурой?» А он мне отвечает…

— Нет, это он мне отвечает,- вмешался Серёжа.

— А он нам отвечает: «Я, мол, чувствую приближение смерти. Я, мол, хочу по этому случаю раздать милостыню». Тут мы ему говорим: «Чудак ты, чудак! Кому же ты собираешься раздавать милостыню, раз у нас нищих давным-давно нет? Расхватают у тебя золото жулики, и всё». А тогда мне…

— Нам,- поправил Серёжа.

— А тогда мне,- продолжал Женька раздражённо,- а он тогда мне и говорит: «В таком случае, я пошёл домой». Вот я его…

— Мы его!

— Вот мы его и привели. Лежи, лежи, старичок, поправляйся. Умереть всегда успеешь.

Хоттабычу дали лошадиную дозу аспирина, скормили ему с чаем всю банку малинового варенья и, укутав получше, уложили спать.

Старик, полежав некоторое время спокойно, вдруг заволновался и собрался вставать, чтобы пойти к покойному Сулейману ибн Дауду извиняться за какие-то давнишние обиды. Потом он заплакал и стал просить Вольку, чтобы тот сбегал в Средиземное море и в Индийский океан, разыскал там на дне медный сосуд, в котором заточён его дорогой братик Омар ибн Хоттаб, освободил его из заточения и привёл сюда.

— Мы бы так чудно зажили здесь все вместе,- бормотал он в бреду, заливаясь горючими слезами.

Через полчаса старик пришёл в сознание и проговорил слабым голосом из-под кровати:

— О юные мои друзья, вы не можете себе вообразить даже, как я вам благодарен за вашу любовь и дорогое ваше внимание! Окажите мне, прошу вас, ещё одну услугу: завяжите мне покрепче руки, а то я во время горячки такое наколдую, что потом и сам ничего не смогу поделать.

Старика связали, и он моментально уснул как убитый.

На утро Хоттабыч проснулся совершенно здоровым.

— Вот что значит вовремя поданная медицинская помощь! — удовлетворённо сказал Женя.

Надо заметить, что Женя давно мечтал по окончании школы поступить учиться на медицинский факультет.

XXIV . Старик Хоттабыч и гражданин Хапугин

— Благословенный Волька,- сказал спустя три дня Хоттабыч, блаженно греясь на солнышке,- всё время я делаю тебе подарки, по моему разумению ценные, и каждый раз они тебе оказываются не ко двору. Может быть, сделаем так: ты мне сам скажешь, что бы тебе и твоим достойным молодым друзьям хотелось от меня получить, и я почёл бы за счастье и честь немедленно доставить вам желаемое.

— Подари мне, пожалуйста, большой морской бинокль,- ответил, не задумываясь, Волька.

— С радостью и любовью, о превосходный Волька…

— Нам тоже бинокль, если можно,- застенчиво сказали одновременно Женя и Серёжа.

— Бесспорно можно,- радушно отвечал Хоттабыч, и они всей компанией пошли в магазин случайных вещей.

Магазин, расположенный на шумной и узкой улице в самом центре города, буквально кишел покупателями.

Хозяйственные горожане уже примеряли зимние вещи, хотя июнь был ещё в самом разгаре. Наши друзья с трудом протиснулись к прилавку, за которым торговали настолько случайными и разнообразными предметами, что их никак нельзя было распределить по отделам, потому что тогда пришлось бы на каждую вещь заводить особый прилавок.

— Покажи мне, о Волька, как они выглядят, эти бинокли, угодные твоему сердцу,- весело сказал Хоттабыч и вдруг побледнел и затрясся мелкой дрожью.

Он горестно взглянул на своих ничего не понимающих молодых спутников, заплакал, гробовым голосом сказал им: «Прощайте, друзья мои» — и, направившись к пожилому покупателю, стоявшему около самого прилавка, растолкал локтями публику и бухнулся перед ним на колени.

— Приказывай мне, ибо я твой покорный и смиренный раб! — сказал он, глотая слёзы и порываясь поцеловать полы его пиджака.

— Не лезьте ко мне,- замахал пожилой гражданин руками,- не лезьте, а то я вам съезжу по физиономии! Ишь ты, к карману подбирается, бумажник свистнуть хочет! Жулик!

— Ты ошибаешься, о мой повелитель. Я жду твоих приказаний, чтобы исполнить их немедленно и беспрекословно,- отвечал убитым голосом старик, всё ещё стоя на четвереньках.

— Стыдно, гражданин, нищенствовать в наше время,- укоризненно сказал Хоттабычу продавец из-за прилавка.- А ещё прилично одетый.

— Значит, сколько за колечко? — нервно продолжал пожилой гражданин разговор, прерванный Хоттабычем.

— Всего-навсего три рубля сорок одна копейка, гражданин Хапугин,- ответил продавец.- Вещица, конечно, случайная.

Продавцы магазинов случайных вещей хорошо знали гражданина Хапугина, бывшего частника, а теперь помощника заведующего хозяйством кустарной артели «Красный пух».

Каждый день после службы Хапугин обходил один за другим магазины в надежде воспользоваться неопытностью продавцов и отхватить за бесценок какую-нибудь ценную вещицу. Совсем недавно ему удалось купить за десять рублей какую-то особенную фарфоровую чашечку, и вот сейчас, как раз тогда, когда перед ним бухнулся на колени Хоттабыч, он приценивался к потемневшему от времени колечку, которое продавец полагал серебряным, в то время как Хапугин сразу определил его как платиновое.

— Д-да-а,- иронически протянул гражданин Хапугин, протягивая продавцу через минуту кассовый чек,- по цене и колечко.

Получив свою покупку, он сразу спрятал её в свой старомодный кожаный кошелёк и быстро вышел на улицу. Вслед за ним поспешил и Хоттабыч, утирая кулаками слёзы, обильно тёкшие по его лицу. Пробегая мимо своих друзей, он едва успел бросить им на ходу:

— Увы, в руках этого почтенного Хапугина я только что увидал волшебное кольцо Сулеймана ибн Дауда — мир с ними обоими! — а я раб этого кольца и должен следовать за тем, кто им владеет. Прощайте же, друзья мои, я всегда буду вспоминать о вас с благодарностью и любовью…

Только теперь, безвозвратно расставшись с Хоттабычем, ребята поняли, как они к нему привыкли. Печальные и молчаливые вышли они из магазина, даже не взглянув на бинокли, и отправились на речку, где привыкли последние дни собираться для задушевной беседы. Они долго лежали на берегу у того самого места, где ещё так недавно Волька нашёл знаменитую глиняную бутылку с Хоттабычем. Они припомнили смешные, но милые повадки старика и всё больше убеждались, что у него был очень приятный и добродушный характер.

— Скажем прямо: не ценили мы старика,- сказал самокритически Серёжа и сокрушённо вздохнул.

Вслед за ним тяжело вздохнули и оба его приятеля.

— Да! — прошептал задумчиво Волька.- Раз у этого самого Хапугина кольцо Сулеймана, то Хоттабычу, выходит, труба. Помните, ребята, такой же случай приключился в своё время с Алладином и его волшебной лампой?