Поэт
Да они же в говне.
Политтехнолог
Ты дурак. Это нефть.
(Поэт вытирает пальцы об штаны и прячет нефтедоллары в задний карман).
Радикал
Ты дар свой готов продать
За подачки начальства
Никакой ты не Киплинг, блядь
А Сулейман Стальский.
Прибыло пополнение
В полк продажных писак.
Но русское сопротивление
Им не сломить ни как.
(разливает текилу)
А ну приказ пацана
Слушай, козлы косые
Встали и быстро до дна
Выпили
(вскакивает, выбрасывает вперед и вверх правую руку с рюмкой текилы)
Слава России!
(поэт с политтехнологом вскакивают, вскидывают руки с рюмками, причем у поэта опрокидывается стул, а политтехнолог расплескивает текилу)
Слава России!
(чокаются, выпивают)
Радикал (глумливо)
Ну что, малохольные
Как вам все это нравится
Ладно, садитесь. Вольно.
Можно оправиться.
(политтехнолог садится, поэт по началу садится мимо упавшего стула, ухватившись за стол сохраняет равновесие, поднимает стул садится).
Политтехнолог(с мефистофельским блеском в глазах обращается к радикалу).
А что же я спорю что-ли
Очень даже России слава
Лежит от моря до моря
Великая наша держава.
Реки, леса, болота
Залежи нефтяные
Куполов позолота
Это наша Россия.
Серебристые рощи
Небоскребы московского Сити
Объясни мне подпольщик
Чего же вы все хотите?
Мы и сами сцепив ладони
С ментами дрались когда-то
Возле посольства Эстонии
За бронзового солдата.
За подвиги наших дедов
За великие даты.
У нас много бывших скинхедов
И футбольных фанатов.
Но они прекратили
Разжигание розни
Увидев, что Саакашвили
Строит грязные козни.
Нанятый Пентагоном
Тявкает Саакашвили
А ты тут дерешься с ОМОНом
Да предаешься текиле.
А ты загубишь здоровье
По отделеньям милиции
Зачем тебе харкать кровью
Ради дурацких принципов.
Хватит с тебя неудач
Давай ты с нами пойдешь
На решенье задач
Поднимать молодежь.
Станешь конкретным политиком
Тебе же ведь это нужно?
Есть у нас аналитики
Есть секретная служба.
Станешь одним из нас
Это гавно вопрос.
Сменишь свой ганжубас
На колумбийский кокс.
(При словах ганджубас и кокс, задремавший было радикал оживляется, открывает глаза
и изображает напряженное внимание).
Мы признали Осетию
Мы признали Абхазию
Как солнце на белом свете
Воссияет скоро Евразия.
Хватит нам роль пациента
Играть в глазах у Европы
В „Билингве“ портрет президента
Повесим мы вместо жопы.
Радикал.
Рассказам твоим не верю я
Мутная ты фигура
Но я и сам за империю
От Ла Манша до Порт Артура.
Надеюсь, что среди вас
Все же нет пидарасов
Кстати, что ты сейчас
Тер на счет ганджубаса?
Политтехнолог достает жестом фокусника откуда-то из под стола маленький целлофановый пакетик и футболку. Протягивает радикалу. Радикал быстро прячет пакетик и недоуменно смотрит на футболку.
Радикал.
Откуда — то из под столика…
Понять не могу что енто?
Политтехнолог.
Это наша символика
На ней портрет президента.
Радикал.
Надо же как ты быстро…
Майка откуда-то вынырнула…
(нюхает майку)
Слушай она хоть чистая?
Политтехнолог
Стиранная.
(толкает в бок задремавшего поэта)
Надо под это дело
Быстро разлить по бокалам
А то вы были все в белом
А теперь мы все в этом самом.
(разливают, выпивают звучит музыка. Все трое встают обнимаются и начинают петь раскачиваясь в такт)
Вся эта жизнь хуйня
Усевшись на трубе
С похмельной головой
Мы ждали свой кусок
Остался у меня
На память о тебе
Портрет твой, портрет твой
Работы Пабло Пикассо.
На линии огня
Ты проиграл в борьбе
Соляркою умой
Разбитое лицо
Остался у меня
На память о тебе
Портрет твой, портрет твой
Работы Пабло Пикассо.
Прощай моя родня
В нетопленной избе
Я ухожу в запой
Твой тонкий колосок
Остался у меня
На память о тебе
Портрет твой, портрет твой
Работы Пабло Пикассо.
В неверном свете дня
Сотрудник ФСБ
Озлобленный конвой
И бабы без трусов
Остался у меня
На память о тебе
Портрет твой, портрет твой
Работы Пабло Пикассо.
Свой дар ты разменял
На радость голытьбе
Нестройный бабий вой
Прострелянный висок
Остался у меня
На память о тебе
Портрет твой, портрет твой
Работы Пабло Пикассо.
Занавес.
Стихотворение о русско-грузинской информационной войне
Дожидаясь рассветного часика
Средь похмельной моей бессонницы,
Я читал блог ходячего классика -
Стихотворца Бориса Херсонского.
Как там в Грузии на фестивале
Среди пальм и столов накрытых
Жирно потчевали хинкали
Знаменитых русских пиитов.
Там в бассейнах плескались форели,
Их ловили, варить несли.
Как увидят, блядь, посинели,
Заливали в уху „Шабли“.
Жрали блюда деликатесные,
Пили весело и легко.
А вокруг их ансамбли местные
Танцевали им „Сулико“.
Их встречали послы и епископы,
Им устраивала там шоу
Прогрессивный поэт тбилисский
Пресловутая Кулешова.
Подливали им „Цинандали“,
Щедро мазали им повидло.
Меня, правда, туда не позвали,
Так как я — бездарность и быдло.
Раньше лишь Евтушенко так где-то
Принимали в Советском Союзе.
И поэтому все поэты
Были в данном конфликте за Грузию.
И не надо о пятой колонне,
Я вам правду открою простую -
Всем известно, кто девушку кормит,
Тот в дальнейшем ее и танцует.
Это ж надо быть негодяйкой,
Чтобы шавкою полной злости
Грозно скалится на хозяйку,
Угостившею вкусной костью.
И не то чтоб „Давить их, гадов,
За измену Родине-маме!“
Я к тому, что „Кормить их надо!“
Как в какой-то старой рекламе.
Я поэт, по мозгов квадратам
Могу жарить похлеще „Града“.
Только, если нету зарплаты,
На хера мне все это надо?
Мне же, блядь, от родимой власти
И стакана-то не налили,
Но сто раз в милицейской части
Оставляли следы на рыле.
Сотни лет поэты с поэтками
Харчевались не очень густо,
Но всегда имели объедки
Со стола царя иль курфюрста.
Отнесись к ним по-человечески,
Заплати по 2000 долларов,
И поэты врагам отечества
Разобьют их собачьи головы.
Мы б эпитеты подыскали
Посильней чем „Мочить в сортирах!“
Нет, не зря нам товарищ Сталин
Выделял на Тверской квартиры.
А пока вы жидитесь дать бабки,
Господин президент и министры,
Будут русские Гомеры и Петрарки
Сплошь агенты империалистов.
Если уровень жизни поэтов
Вы не сделаете достойным,
Все просрете, так же как эту,
Информационные войны.
Киношок
(после очередного просмотра х/ф „Кавказская пленница“).
Где Шурик ездил на осле
В блокнот записывая тосты
Там смерть стоит навеселе,
Чтоб ямы вырыть всем по росту.
Где Вицин в лесополосе
Сидел в засаде с Моргуновым
Спит БТР возле шоссе
Являясь коллективным гробом.
Легли на цинковые полки
И больше не сопротивляются
Студентки ВУЗов, комсомолки,
Спортсменки, местные красавицы.
Прекрасны древние обычаи
Их чтут воинственные горцы
Сказала маленькая птичка:
„Я, лично, полечу на солнце“.
А я седая, злая шавка
Хуячу по клавиатуре.
Но птичку жалко, птичку жалко.
И я рыдаю словно Шурик.