Читать интересную книгу Игольное ушко - Кен Фоллетт

– Боже. Неужели дела в Берлине так плохи? Какие-то астрологи…

– Ну почему? Его снабжают самой разносторонней информацией. Я лично считаю, он использует предсказания астролога как предлог, когда думает, что генералы ошибаются, но не может аргументированно доказать это.

Фабер вздохнул. Как раз больше всего он боялся получить новости такого рода.

– Продолжай!

– Ваша задача – определить, какими силами, возможно, располагает Паттон: численность войск, артиллерия, средства авиационной поддержки и так далее.

– Я сам знаю, что и как следует определять.

– Не сомневаюсь, сэр. – Он с минуту помолчал. – Меня просили подчеркнуть исключительную важность задания.

– Считай, что ты это уже сделал. Скажи-ка лучше, неужели в Берлине действительно все так плохо?

– Нет, с чего вы взяли, сэр, – агент явно нервничал, колебался. – Моральный дух войск и населения высокий. Из месяца в месяц растет производство вооружений. Люди просто плюют на английские бомбардировщики, никто их не боится…

– Дальше можешь не продолжать. Пропаганду я могу слушать по радио.

Майор замолчал.

– Ты еще должен мне передать что-нибудь? Я имею в виду официально.

– Да, на время выполнения задания у вас будет специальный канал.

– В Центре действительно уделяют этому большое внимание, – сказал Фабер.

– Вы можете воспользоваться подводной лодкой, которая будет ждать вас в Северном море точно в десяти милях восточнее шотландского города Абердин. Просто свяжетесь с ними по радио на вашей частоте, и они всплывут на поверхность. Как только вы или я доложим в Гамбург, что указания получены, канал заработает. Лодка будет там каждые пятницу и понедельник с 6 вечера до 6 утра.

– Абердин – большой город. У тебя есть с собой точные координаты?

– Да. – Агент назвал цифры, и Фабер хорошо их запомнил.

– Это все, майор?

– Так точно, сэр.

– Что ты думаешь делать с теми ребятами в доме напротив?

Агент пожал плечами.

– Придется от них ускользнуть.

«Не здорово получается», – подумал Фабер.

– Хорошо. Что ты должен делать после того, как встретишься со мной? У тебя есть свой канал?

– Нет. Я должен добраться до городка Уэймот, выкрасть где-нибудь лодку и на ней вернуться во Францию.

«Это вообще какая-то глупость, – подумал Фабер, – несомненно, Канарис догадывался, как все произойдет. Что ж, хорошо».

– А если англичане тебя поймают и станут пытать?

– На этот случай у меня есть таблетка с отравой.

– И ты ей, конечно, воспользуешься?

– Разумеется.

Фабер посмотрел на него.

– Да, ты мог бы ей воспользоваться, но сейчас уже поздно. – Фабер внезапно опустил левую руку агенту на грудь, надавил на него всем телом, будто собирался встать с кровати и опирался. Сделал он это преднамеренно, чтобы почувствовать, где кончается грудная клетка и начинается мягкая ткань живота. Он вонзил лезвие стилета точно под ребро, направив острие в область сердца.

Глаза агента на секунду расширились. Немой крик застыл в горле. Тело забилось в конвульсиях. Фабер для верности еще на дюйм вдавил стилет вглубь. Глаза закрылись, и тело начало обмякать.

– Ты видел мое лицо, приятель, – сказал Фабер.

8

– Я считаю, ниточку мы потеряли, – сказал Персиваль Годлиман.

Блогс кивнул в знак согласия и добавил:

– Это моя ошибка.

Парень явно выглядит усталым, подумал Годлиман. У него такой вид уже почти год, ровно с той ночи, когда из-под обломков разрушенного при бомбардировке дома в Хокстоне вытащили обезображенное тело его жены.

– Мне не нужно, чтобы кто-то брал вину на себя, – сказал Годлиман. – Факт в том, что на Лейкестер-сквер что-то произошло в течение тех нескольких секунд, когда вы потеряли Блондина из виду.

– Ты думаешь, состоялся контакт?

– Возможно.

– Когда мы опять взяли его под наблюдение в Стоквэле, я решил, что он просто отчаялся встретиться со своим агентом в тот день, и поэтому ушел.

– Если бы все было именно так, он повторил бы «Рандеву» вчера и сегодня. – Годлиман перебирал спички на своем столе, раскладывая их в различных комбинациях – это помогало ему думать. – В доме по-прежнему никакого движения?

– Абсолютно. Он там безвылазно уже сорок восемь часов. Это моя вина, – опять повторил Блогс.

– Что ты все заладил одно и то же, как шарманка, ей-богу. Это я дал указание пока не брать его, чтобы он вывел нас на более крупную рыбу; кстати, до сих пор считаю, что такое решение было верным.

Блогс сидел неподвижно с пустым выражением лица, руки засунуты в карманы плаща.

– Если контакт состоялся, не следует тянуть с арестом Блондина. Необходимо срочно выяснить, какое у него задание.

– Но в этом случае мы теряем все шансы, что Блондин выведет нас на кого-нибудь. К тому же, он может многого и не знать.

– Тебе решать.

К этому времени Годлиман уже построил из спичек церковь. Он несколько секунд пристально смотрел на стол, затем неожиданно вытащил из кармана монету достоинством в полпенса, подбросил ее.

– Решка. Даем ему еще 24 часа.

* * *

Домовладелец был среднего возраста ирландский республиканец из Лисдунварны, графство Клэр. Он тайно надеялся, что немцы выиграют войну и освободят его родной Зеленый остров[6] от английского господства. Сейчас, хромая из-за своего артрита, мужчина шел по старому дому и собирал еженедельную ренту с жильцов, прикидывая в уме, сколько он будет иметь, если квартирная рента на рынке основательно подскочит. Домовладелец не был богатым человеком. У него только два дома – этот и поменьше, в котором жил он сам. Ирландец всегда пребывал в плохом настроении.

На втором этаже он постучал в дверь старика. Этот жилец всегда ему рад. Вероятно, рад каждому, кто заходит к нему. Старик обратился к ирландцу:

– Здравствуйте, мистер Райли, рад вас видеть, хотите чашку чая?

– Сегодня нет времени.

– Хорошо, хорошо. – Старик протянул ему деньги. – Думаю, вы уже обратили внимание на кухонное окно?

– Нет, я туда не входил.

– Там вывалилось стекло из рамы. Я закрыл его занавеской, но все равно дует.

– Кто же его разбил?

– Смешно, но оно совершенно цело. Лежит себе рядом на траве. Полагаю, просто не выдержала старая шпаклевка. Я могу вставить стекло сам, вы только дайте мне немного свежей шпаклевки.

«Вот старый дурак», – подумал домовладелец, а вслух сказал:

– А вам не приходило в голову, что вас, возможно, обокрали?

Старик, казалось, оторопел.

– Надо же, даже не подумал об этом.

– Никто не заявлял о пропажах?

– Ничего такого не слышал.

Хозяин подошел к двери.

– Хорошо, я взгляну, когда буду спускаться.

Старик проводил его в коридор.

– Не думаю, что тот новый парень у себя наверху. Уже несколько дней у него полная тишина.

Хозяин чихнул раз, затем еще.

– Он что, готовит прямо в комнате? Такой странный запах.

– Не знаю, мистер Райли.

Оба поднялись наверх.

– Если он там, то ведет себя очень тихо, – произнес старик.

– Мне наплевать, что он там варит, но ему придется прекратить. Пахнет просто жутко.

Хозяин постучал в дверь. На стук никто не ответил. Он открыл дверь запасным ключом и вошел – старик за ним.

* * *

– Так, ясно, – пробурчал полицейский сержант. – Думаю, мы имеем дело с трупом. – Он стоял в дверях, осматривая комнату. – Прикасались к чему-нибудь тут, папаша?

– Нет, нет, – ответил хозяин. – Вообще-то меня зовут мистер Райли.

Полицейский оставил его слова без внимания.

– Лежит не так долго. Я нюхал и похуже. – Он обвел взглядом старый комод, чемодан на низком столике, выцветший ковер, грязные занавески на окне, кровать в углу. Никаких следов, что в комнате шла борьба.

Он подошел к кровати. Лицо у парня спокойное, руки сложены на груди. Если бы не его молодость, вполне можно предположить сердечный приступ. Ничего не свидетельствует в пользу самоубийства – например, не валяется никаких упаковок от таблеток снотворного. Полицейский взял кожаный бумажник на комоде и заглянул в него. Там лежали удостоверение личности, продовольственные карточки, довольно толстая пачка денег. Бумаги в порядке, и деньги тоже – его не ограбили.

– Этот парень здесь всего неделю или около, – сказал хозяин. – Я почти ничего о нем не знаю. Приехал откуда-то из Северного Уэльса работать на фабрике.

– Да, – произнес сержант, – только вот что странно. Если он такой здоровый, как выглядит, тогда почему не в армии? – Он открыл чемодан на столе. – Черт побери, вот так дела…

Хозяин и старик прошли дальше в комнату.

– Это радиоприемник, – сказал ирландец, а старик воскликнул, показывая на постель: