Читать интересную книгу Отступники - Леонид Корычев

За время знакомства с Безымянной наша четвёрка друзей привыкла к её необъяснимым переодеваниям, однако в клубах и тому подобных общественных местах она не щеголяла разнообразием, раз за разом перевоплощаясь в привычный всем образ чёрной вдовы с таинственной символикой на уровне бедра. Тем более Безымянная никогда не надевала ничего короткого или слишком открытого, наверное, скрывая под одеждой ужасные шрамы или анатомические особенности своей расы.

В тот роковой вечер мне довелось увидеть её в другом свете. Вполне обыденное начало: я сидел за ноутбуком с чашкой чая и сладостями, спасал вселенную, ну, или, как минимум, нашу галактику, а может быть, отдельную планету, а то и какое-то государство на худой конец. Краем глаза я заметил грациозно выплывающую на середину комнаты царевну-лебедь. Пристально рассматривая царевну под звуки выстрелов и кряхтения компьютерных болванчиков, я, право слово, сперва смутился. Сказочный персонаж красовался передо мной, сохраняя молчание. Во мне не было уверенности в необходимости произносить банальные комплименты, а ничего путного в голову не лезло, так что я воспринимал спонтанное дефиле как нечто, само собой разумеющееся, инстинктивно подперев при этом подбородок.

Взятые по отдельности вещи, составлявшие изысканный ансамбль, не были примечательными. Наличие их на Безымянной я бы назвал фантасмагоричным. Босоножки на каблуках, мини-юбка, топ с довольно глубоким декольте, полностью открытая спина и плечи, распущенные волосы, крупные серьги. Мне нравилось всё: блеск её губ, сияние неземных фиолетовых глаз, мягкое дружелюбное выражение лица, опять-таки не характерное для Безымянной, обворожительные ресницы и очаровательные брови.

– Великие планы на сегодняшнюю ночь? – у меня перед носом возник экран с надписью «game over».

– Что-то вроде того.

– Когда заявятся остальные, и куда ты собираешься отправиться в таком виде?

– Каком виде?

– Сногсшибательном виде, – я, возобновив игру, размозжил голову одному из оппонентов из снайперской винтовки.

– Остальных не будет, я рассчитывала только на тебя.

– Дай подумаю минутку. – Я скрестил пальцы рук в молитвенной позе и опустил на них голову. Стало очевидно, что у Безымянной имелся определённый план, другого от неё ожидать не приходилось. Удивительно, но я даже представлял, что именно она задумала. От размышлений захватывало дух, участился пульс, организм, казалось, без видимых причин впал в состояние «бей или беги».

– Да, я составлю тебе компанию, – твёрдо, но с плохо скрываемым волнением произнёс я, поднимая глаза на Безымянную.

Не имея ни малейшего представления, зачем она хочет втянуть меня в свои дела, я сперва подумал одеться максимально броско. Позже планировалось сжечь эту одежду. И какой только бред не придёт в голову, коли она разгорячена, а не холодна.

Несколько минут ушло на анализ идеи одеть что-нибудь с капюшоном. Она была отвергнута. Во-первых, я терпеть не мог всех этих бесящихся с жиру пижонов, героически ломающих витрины магазинов или вытворяющих другие, не менее глупые вещи. Во-вторых, я очень чётко понимал – спасти меня мог только зачинщик, то есть Безымянная, в сравнении с арсеналом фокусов которой мои потуги замаскироваться ничтожны.

У меня ненадолго возникло желание обратиться к своей спутнице и попросить её наколдовать что-нибудь на этот вечер, дабы соответствовать её великолепию. Такое я счёл лишним, хотя Безымянная и исполняла то, о чём я её просил. А потом я подумал: «Собираюсь как на казнь!» – быстро схватил первые попавшиеся штаны и футболку, надел самые удобные для сверкания пятками кроссовки.

Закрывая входную дверь квартиры на ключ, я посмотрел на Безымянную. Признаки суровой сосредоточенности вновь обозначились на её лице.

– Для существа, собирающегося разнести в пух и прах половину города, у тебя слишком серьёзная мина, – мысли вращались в голове неистовым круговоротом, вытесняя друг друга наперебой. Я начинал чувствовать себя, как намазавшаяся особой мазью Маргарита.

– И Безымянная, – мы остановились у выхода из подъезда, я посмотрел ей в глаза, сделал глубокий вдох.

– Да?

– Постараемся никого не убивать, – глубокий выдох.

– Да.

Наше пришествие в город подарило мне яркий калейдоскоп невероятных ощущений. Быть соучастником всего того, о чём в современном обществе тайком мечтает чуть ли не каждый первый, но в силу страха быть сожжённым на костре помалкивает об этом, мне, надо сказать, понравилось, хотя были приступы такого ужаса, который, надеюсь, не доведётся испытать больше никому.

Около подъезда нас уже ждала машина. Очень дорогая машина. Очень дорогая спортивная машина, вокруг которой собралось несколько зевак. Не мешкая ни секунды, я плюхнулся на единственное пассажирское сидение, а Безымянная уселась за руль.

– Подожди одну минуту, – попросил я, опять делая несколько глубоких вдохов, пытаясь избавиться от будоражащей слабости в ногах. Сложнее, чем я думал.

– К чёрту патетические речи. Можешь сделать так, чтобы музыка играла не из колонок, а просто вокруг нас из воздуха? Всегда о таком мечтал.

– Да.

– Её будут слышать окружающие?

– Если захочешь.

– Нет, не хочу, – вспотевшими ладошками я вцепился в первый попавшийся под руку предмет, – включай.

Музыка зазвучала так громко, что я вздрогнул, невольно начав вертеть головой по сторонам. Я никогда не слышал такого чистого, всепоглощающего и всепроникающего звука. Ровного, гармоничного, на него ничто не могло повлиять. Мы смеёмся над дикарями, не знающими назначения простых бытовых предметов, но в тот момент я чувствовал себя именно таким дикарём. На восприятие музыки не влияло ничто. Я с минуту затыкал себе пальцами то одно, то другое ухо. Внезапно лишившись возможности ориентироваться во внешнем мире по звуку, я впервые познакомился с чувством дезориентации.

Мой сбитый с толку мозг запускал все законсервированные ранее производственные мощности, пытаясь адаптироваться к новым реалиям, не вызывавшим (самое удивительное!) никакого отторжения. Своего рода звук без звуковых волн, поступающий извне прямиком в сознание, минуя при этом уши. А если нет звуковых волн, то ваши внутренности не трясутся, как желе, под их ударами, да и сами органы слуха не испытывают на себе деструктивного воздействия. Воздух жадно заглатывался моей ротовой полостью. Тем временем машина стартовала весьма резво. Мы неслись по улицам во всю прыть, нередко по встречной полосе.

– Так не интересно, – свой голос опомнившийся дикарь с Земли слышал великолепно, и голос Безымянной, и все другие звуки тоже без препятствий вплетались в игравшую музыку, не требуя никакого напряжения, дабы их расслышать, – убирай крышу у нашего дилижанса, я хочу почувствовать себя жителем родной планеты, а не застрявшим в соседском заборе между известным и враждебным мирами при попытке кражи яблок пакостником.

Одно из любимейших дел – переключение музыкальных композиций – всецело захватило меня. Всё происходило само собой, мне стоило только воспроизвести желаемое в своих мыслях. От волнения я начал сквернословить и похлопывать себя по коленкам. Став свидетелем не укладывающегося в голове числа дорожно-транспортных происшествий, порождённых управляемым Безымянной четырёх-колёсным транспортным средством, я подумал, что настал подходящий момент проголодаться. Думы о хлебе насущном успешно вытеснили попытки совести устроить жалостливую презентацию со слайдами и видеороликами спровоцированного транспортного армагедона. Аварии носили массовый, но лёгкий характер, к моему удивлению, не причиняли никакого вреда чужому здоровью, за исключением испугов и синяков.

Бросив самоходный аппарат в какой-то подворотне, мы торжественно устремились распахивать двери всех подряд благопристойных на вид заведений под «from where I stand». Раздразнённый фамильярным обращением с собой, город силился разыскать внезапно возникший из ниоткуда и исчезнувший в никуда автомобиль, а тем паче управлявших им. Преспокойно отужинав, гонщики (Я употребляю это слово в основном применительно к Скоту Томасу, потому что он постоянно гонит, то есть врёт, выражаясь понятным языком – бредит) лениво вышли на улицы.

Вечерний променад и светская беседа сопровождались подходящим музыкальным оформлением, в котором наиболее удачно прозвучала «Oh What a Night for Dancing». Эта непринуждённая прогулка стала приятным отступлением от основной цели нашего выхода в свет. По моим прикидкам её более разрушительные, чем у поездки на машине, последствия должны были стать центральной темой новостей всего мира.

Сперва Безымянная мгновенно уничтожила стеклянное великолепие витрин, переливающихся в свете зазывающих лампочек и вывесок одной из известнейших туристических улиц города, спровоцировав панику. Я только потом додумал цепочку событий, настолько быстро всё произошло.