Читать интересную книгу Отступники - Леонид Корычев

Безымянная быстро опомнилась, откуда ни возьмись у неё в руках тоже появилась бутылка с водой. За десять минут неравного боя, так как вода у Безымянной почему-то не заканчивалась, мы залили всю квартиру. Особо отмечу, что ванная не спасла меня от вражеского гнева. В какой-то момент я схватил кастрюлю и стал, набирая в неё воду, поливать соперницу.

Бой прекратился, когда сработала невидимая пожарная сигнализация и с потолка на наши головы обрушился настоящий тропический ливень. Несколько мгновений мы враждебно косились друг на друга.

– Хватит, выключай дождь, так невесело, – первым опомнился я.

Падающие из ниоткуда струи воды мгновенно прекратились. Безымянная при этом, насторожившись, застыла.

– У нас проблемы?

– Не знаю, – чуть заметно отрицательно покачала головой Безымянная.

– Гм.

Следы затяжных водных сражений бесследно улетучились, стоило мне на секунду отвернуться.

– М-м-м, а мою одежду так же высушить нельзя? Уж больно переодеваться не хочется, – вызывающий комментарий сам собой слетел у меня с губ.

Мой мозг не успел ещё поставить точку в сказанном предложении, а надетое на мне уже высохло. Я посмотрел на валявшуюся на полу пустую пластиковую бутылку, перевёл взгляд на кастрюлю у себя в руках, помолчал секунды три.

– Какие ещё функции у тебя есть?

Последние надежды на существующее рациональное объяснение происходящего разбились вдребезги.

Официальная наука не подтверждала наличие разумной жизни где-то вне нашей планеты, наряду с этим она отнюдь не опровергала возможность такой жизни. Что там бесконечный космос, сама наша планете содержит в себе огромное количество так никем и не решённых загадок. Накопать вменяемые сведения на тему внеземной жизни оказалось ожидаемо тупиковым занятием. Всё, что так или иначе попадалось мне на глаза, в общем, делилось на две категории. Первая получилась не такой объёмной, как хотелось бы, она состояла из сухо задокументированных достоверных случаев наблюдения за чем-то необычным.

Вторая распласталась в информационном поле гигантской аляповатой медузой. Её хотелось изловить, выбросить на берег и безжалостно сжечь на солнце. Медуза вмещала неиссякаемую подборку весьма сомнительных близких контактов. Одной из сторон таких контактов выступали не только гипотетические существа с далёких планет, но и представители параллельных вселенных.

«… Антонио Исабель дель Сантисимо Сакраменто дель Алтар Кастаньеда и Монтеро – кроткий приходской священник, который в свои девяносто четыре года трижды видел дьявола…» Серьёзную конкуренцию такому литературному персонажу составлял вполне реально существующий автор одной забавной книжонки. Дьявол не удостоил его своим визитом ни разу, зато двукратно посещали очаровательные серые гуманоиды. Во время продолжительных душевных бесед за кухонным столом они в довольно льстивой форме открыли истинную картину мироздания. С дозволения инопланетян, улыбающихся при этом как Голубой Воришка, (персонаж Олега Табакова в экранизации «12 Стульев») автор объявил себя реинкарнацией ни больше ни меньше самого Циолковского. Дальнейшие откровения новоявленного светила науки вгоняли меня в ступор. Заскорузлый учёный мир не спешил принимать подробные трактаты об Атлантиде, Гиперборее, Лемурии, основанные на том, что древние египтяне были гермафродитами. Я искренне сожалел, что реинкарнация Циолковского не удосужилась ознакомиться с творчеством Говарда Лавкрафта. Я с удовольствием почитал бы про традиционный уклад жизни обитателей Плато Ленг.

Довольно интересные знания я почерпнул, увлечённо штудируя труды, проливающие свет на мало изученные явления, встречаемые относительно часто, но не афишируемые. На статном всесильном теле современной науки они выскакивали уродливыми бородавками.

– Что читаешь в этот раз? – спросила меня Безымянная как-то вечером.

– Твою биографию, – не отрывая глаз от страниц книги с характерным названием «Призраки и полтергейсты», ответил я.

Шутки шутками, а кто бы мог подумать, что у Безымянной много общего с полтергейстом? Всё почти сходилось. Источником полтергейста всегда был человек – носитель. Полтергейсту предшествовало какое-то событие, запускавшее его. Психологическая травма, в частности. А как иначе назвать тот период времени, когда я вынужденно прожил без ноутбука несколько месяцев? При полтергейсте нередки были материализации привидений.

В момент прочтения этого я, помнится, перевёл взгляд на Безымянную и с прищуром посмотрел на её новый, сменившийся буквально минуту назад наряд. Полтергейст проявлялся преимущественно ближе к вечеру или по ночам. При нём нередки случаи обрызгивания невесть откуда взявшейся водой. Он зачастую следовал за своим носителем буквально по пятам. Считывая информацию с собеседника, Безымянная прельщала его своими ответами, говоря попросту то, что тому хотелось бы слышать. Перечень гипотетических сходств на этом иссякал. Различий всё же было гораздо больше.

С первых дней своего стремительного появления Безымянная вела активную светскую жизнь. Основным побочным эффектом её старания всячески очеловечиться было активное вовлечение меня в сей процесс. К вящему ужасу, Безымянная не избегала чьего бы то ни было общества, а, наоборот, притягивала к себе людей, будто магнитом. Вышеупомянутые действующие лица нередко собирались у меня на посиделки. С тех пор как нашу мужскую компанию разбавила Безымянная, гости стали бывать у меня практически ежедневно. Моя квартира обернулась каким-то притоном, концентрировавшим в себе человеческое разгильдяйство и страсть к развесёлому образу жизни. Накопившееся в ней за день выплёскивалось вечером на улицы города, почти как помои в средневековье, которые лили из окон прямо на головы случайных прохожих. Я потерял счёт всякого рода заведениям, в которых мы побывали.

Безымянная никогда не отказывалась от еды или питья. По моим наблюдениям поглощение земных продуктов следовало из необходимости поддерживать подобие маскировки, а не из эволюционно обусловленной физиологической потребности. Что-то она оценивала как более вкусное, а что-то нравилось ей меньше, но в целом Безымянная была всегда готова пожрать абсолютно всё. Пожалуй, сладкое вызывало в ней энтузиазма больше, чем всё остальное. Вливая в себя напитки в любой пропорции и последовательности, Безымянная никогда не пьянела.

На следующий день после памятного посещения кинотеатра и ночного клуба, когда вся компания вновь собралась у меня дома, гостья за считанные минуты нашла общий язык с каждым участником событий в отдельности. Помню, я тогда особенно насторожился. Сидя таким образом, чтобы иметь возможность видеть каждого без помех, я чувствовал себя наблюдателем грандиозного социального эксперимента, но никак не мог понять его сути. Впоследствии индивидуальный подход ко всякому, удостоенному общества Безымянной, только развивался. Кстати, другим она представлялась Шейлой.

Через несколько дней неизвестно откуда взявшееся существо стало изучать мою библиотеку, а ещё через какое-то время помогать мне с домашними хлопотами. Её можно было отправить на добывание пищи, при этом я всегда снабжал её необходимым количеством разноцветных фантиков, имеющих высокое значение в человеческом мире. Механически приняв от меня клочки бумаги, Безымянная всегда хладнокровно возвращала их назад вместе с горой припасов. Она явно относилась к этому, как к какому-то священному ритуалу, интерпретация коего вызывала у неё затруднение.

Я никогда не видел начала или середины того или иного её общественно полезного действия. Они просто случались. Не знаю, наверное, в её мире полагается смертная казнь, если тебя застукают со шваброй в руках, или моющим посуду, или готовящим еду, или вытирающим пыль.

Моя жизнь дьявольски упростилась. С бесконечным источником золотовалютного запаса Земли, персональным телохранителем, собеседником и компаньоном приходилось расставаться всё реже и реже. Услугами джина я старался не пользоваться, исключение составляли случаи, когда джин сам проявлял инициативу.

В том мире, где постоянно витала Безымянная, явно не всё было спокойно. И со временем я начал видеть это довольно отчётливо. За непрекращающимся щебетанием на фоне декораций ночной жизни пряталась нечеловеческая сосредоточенность и серьёзность.

Совершаемые ею действия не приносили какого-то желаемого результата. На выработку новой стратегии Безымянная тратила все, имевшиеся у неё ресурсы и время. Мне часто доводилось быть свидетелем обдумывания чего-то. Приступы пиковой мозговой активности постепенно учащались. При мне она не стеснялась впадать в своё особое состояние задумчивости, признаков коего я не замечал вне домашней обстановки или при посторонних, даже моих друзьях.