— Ур, — сказал он, — ты читаешь или перелистываешь?
— Читаю. — Ур подумал немного и добавил: — А по мере прочтения перелистываю.
Валерий привстал с кресла и выхватил книгу из рук Ура.
— Если ты так быстро читаешь, то скажи, что ты прочел на этой странице.
Ур добросовестно ответил:
— «Он прошел через земли паропамисадов на закате Плеяд. Земля паропамисадов гориста и тогда так была покрыта снегом, что только с трудом можно было проходить по ней. Впрочем, множество деревень, снабженных всем, кроме масла…»
— Стой! — несколько ошарашенно сказал Валерий. — Нет, сиди, — добавил он поспешно, увидев, что Ур собирается встать. — Я хотел сказать достаточно. А что это за земля паро… черт, не выговоришь… паропамисадов?
— Теперь она называется иначе. Горы Гиндукуш.
— Чего только не узнаешь от нечего делать! — проворчал Валерий. Ты-то сам не из этих мест, случайно?
— Данет, я не понял. Как я могу быть случайно из этих мест?
— О господи, ну, так уж говорится… По чертам твоего лица, по привычке, сидя на диване, поджимать ноги можно подумать, что ты происходишь с Востока. Теперь понятно?
— Понятно. Те, кто сидят на диване, поджав ноги, происходят с Востока.
В сердцах Валерий кинул томик Хенига Уру на диван. Но Ур уже углубился в другую книгу. Возле него на диване много было раскидано книг, среди них и вузовские учебники математики и физики. Ур необычайно быстро освоился с математическими терминами и перелистывал страницы, испещренные уравнениями и формулами, еще быстрее, чем страницы географических или иных популярных изданий. Вот и теперь Валерий, искоса посматривая на Ура, видел, как он небрежно листает толстый учебник высшей математики. Валерий сам давно уже собирался засесть за этот учебник, освежить в памяти кое-какие сведения, которые могли понадобиться для диссертации.
Теперь Валерий остерегался задавать Уру проверочные вопросы. Но тут Ур застрял на какой-то странице, и Валерий не без злорадства подумал; «Ага, голубчик, сел на мель».
— Что, на трудное место наскочил?
Ур прочел:
— «Легко видеть, что если мы введем величину, названную Вейлем контрвариантной тензорной плотностью первого ранга, то получим…»
— Непонятно, да? — сказал Валерий почти радостно.
— Непонятно, — подтвердил Ур. — Кто такой Вейль?
— Математик, — твердо сказал Валерий. Он был убежден, что в этой книге не упоминаются артисты и спортсмены.
— Современный?
— Не могу же я все помнить. Сейчас посмотрим.
Валерий вытащил из шкафа том энциклопедии. Между немецким этнографом Карлом Вейле и французским историком Жоржем Вейлем он обнаружил принстонского математика, автора одной из неудачных теорий единого поля Германа Вейля.
— На, читай.
Ур быстро пробежал небольшую статью о Вейле и отложил том.
— Он выбрал самый трудный путь. Непонятно почему. Эту контрвариантную плотность проще применить вот так…
В руках Ура оказался его роликовый блокнот. Он набросал несколько строк уравнений и показал Валерию.
— Знаешь, я в этом не очень разбираюсь, — честно сказал тот. — Я ведь не математик, а гидролог…
— Но ведь это так просто.
— Для тебя, может, и просто. Хочешь, я приглашу кого-нибудь из настоящих математиков?
— Данет, я не хочу, — сказал Ур. — То, что здесь называется математикой, я знаю.
— Значит, ты по специальности математик?
— У меня нет специальности.
— Как это? — спросил Валерий, а сам подумал: «Так я тебе и поверил!»
Ур молча взялся за газеты.
«Поговорили! — подумал Валерий с чувством неясной обиды. — До чего односторонняя коммуникация: я, как справочное бюро, на все вопросики отвечаю, а он о себе молчок. «У меня нет специальности»! Что-то втираешь ты мне очки, приятель. Н-да, пожалуй, мне потруднее приходится, чем опекунам Каспара Хаузера. Тот и сам не знал, кто он такой и откуда взялся, а этот… этот все знает, но не хочет говорить».
Вдруг ему пришло в голову: а может, Каспар Хаузер был инопланетным пришельцем? И его убийцы — тоже, только из другой планетной системы…
Валерий был многолетним искушенным читателем научной фантастики, и теперь перед его мысленным взором стал раскручиваться такой сюжет, что впору хватать карандаш и бумагу…
Он вздрогнул от телефонного звонка, раздавшегося за дверью. Протянув руку к трубке, подумал: вот сейчас металлический голос потребует к телефону герцога звездного герцогства Фомальгаут, известного на Земле под именем Ур…
— Валера, ты? — прозвенел в трубке оживленный высокий голосок. Приветик.
— Привет, — ответил он и прокашлялся.
— Что-то давно тебя не видно в институте.
— Да, понимаешь, неожиданно вытолкнули в отпуск…
— Ой, бедненький, каким жалобным голосом ты сказал! — засмеялась Аня. — Знаю, знаю, кто-то говорил, что тебя к иностранному специалисту приставили. И не отпуск у тебя вовсе, а спецкомандировка. Растешь, Валера!
«Ну вот, — подумал Валерий, — уже слухи пошли. Попробуй хоть что-нибудь сохранить в тайне…»
— А как ты с ним объясняешься? Ведь по-английски ты не очень, продолжала болтать Аня. — Он молодой или старый? Хотя я уже знаю, Нинка его видела, ты с ним стоял на Большой Морской у автомата с газировкой.
— Раз ты все знаешь, чего ж спрашиваешь? Слушай, Анюта, расскажи лучше, что в институте нового?
— Да ничего! Нонну назначили руководителем группы…
— Вот как, — сказал Валерий, неприятно удивленный. — Что, не нашли никого другого?
— И она уже поцапалась с Грушиным. Тут всю лабораторию, можно сказать, кинули на помощь одному важному диссертанту, а Нонна отказалась. Ой, что было! Петя рассказывал, Грушин прыгал до потолка, чуть наружу не вылетел. — Аня хихикнула.
— Ясно, — сказал Валерий сухо. — Уж если Петя рассказывал, значит, так оно и было.
— А Петя, между прочим, купил «Запорожец».
— Видишь, сколько новостей. А говоришь — ничего нового.
— Разве это новости? Ничего особенного. Ты что вечером делаешь, Валера? В кино не хочешь сходить?
— А ты поезжай на «Запорожце»…
— Ну-у, Валера, как тебе не сты-ыдно! Вот не ожида-ала!
Столько было в ее голосе ласковой укоризны, что Валерий смягчился. Ему хотелось поскорее увидеть Аню. Ах, хорошо бы рассказать ей все, облегчить душу, свалить тяжкое бремя тайны!.. Нельзя, нельзя. Уж если есть человек, менее всего пригодный для посвящения в тайну, то это, конечно, Аня…
— Извини, — сказал он. — А какое кино?
— В клубе моряков идет «Фальшивая Изабелла». Говорят — ничего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});