Позевывая и потягиваясь, я огляделась и невольно рассмеялась: Икас сидел рядом с Накаром, и они внимательно следили за поплавками, всеми тремя поочередно, и даже голову поворачивали синхронно. А позади этой неординарной рыбацкой парочки в небольшом надувном водоемчике плавала уже выловленная рыба, короче, я так поняла, что Икасик наелся.
Еще немного полежав на матрасе, я решила, что погода вполне располагает к купанию, и начала раздеваться.
— Ты куда собралась? — заметив мое пробуждение, спросил Накар.
— Купаться, — позевывая, ответила я.
— Жить надоело? — лениво поинтересовался мужчина. — Тут ядовитые водоросли, Кир.
И купаться расхотелось вмиг.
— Ладно. — Накар начал поочередно вытаскивать и складывать удочки. — Раз ты проснулась, пошли назад. Рыбу жарить будем. Ты чистить умеешь?
— Не-а, — поспешно ответила я.
— Правда? — искренне удивился Накар. — Неправильно это — на Иристане женщина обязана уметь освежевать дичь и почистить рыбу.
Мама все это умела. А еще умела охотиться, но я предпочитала без всех этих жестокостей и грязно-стей обходиться и, несмотря на все мамины старания, готовить не умела, не умею и уметь не желаю.
— Удочки понесешь, — скомандовал Накар мне, а Икасу: — Ты несешь матрас.
И как ни странно, мы послушались, в смысле и я, и мой шерстюсик, так и возвращались в наше убежище, когда у Накара тревожно зазвенел сейр.
Осторожно поставив надувное ведро на пол, Накар достал сейр, ответил на входящий и почти сразу перевел в режим громкой связи.
— Подземелья обыскивают, — произнес незнакомый мне мужик. — Дьяр МакВаррас и его люди.
— Усердствуют? — бледнея, спросил Накар.
— Задета его честь, — ответил собеседник.
Я почему-то вспомнила слова мамы про то, что нельзя становиться между воином и его честью. Кажется, и этот мамулин запрет я умудрилась нарушить.
Тихо выругавшись, Накар принял решение:
— Концы в воду по всем операциям. Уводи людей в хассарат Этра, немедленно.
— Мы не успеем собрать всех, — возразил мужик.
— Немедленно, — повторил Накар. — Дьяр МакВаррас — будущий глава клана, это я тебе говорю, так что прикинь возможности.
— Да, шеф, — отрапортовал тот, — сворачиваемся.
— Нижние уровни временно прикроем.
— Ясно.
Накар вернул сейр на место, подхватил ведро, и мы пошли дальше. Лично я решилась спросить, только когда пришли на кухню:
— Все так плохо?
— Относительно, — уклончиво ответил Накар.
Я забралась на стол, села, болтая ногами и глядя, как он начинает чистить рыбу в раковине. Потом не выдержала и попыталась извиниться:
— Накар, я не хотела.
— При чем здесь ты, — не оборачиваясь, произнес мужчина. — Дело в Штофе — не сунься мы к МакОратам, воины не сунулись бы в подземелья, потому как ранее они просто не интересовались нашими делами. Знали, несомненно, но не трогали.
— А почему ты так уверен, что знали? — Я даже ногами болтать перестала.
— Понимаешь. — Он обернулся, подмигнул и продолжил: — Тар-эны — это нечто среднее между сверхчеловеком и искусственным интеллектом. Они странные, Кир, и мы с ними не связываемся. Мы просто занимаем те ареалы обитания, которые им не интересны. Вот и все. А о том, что мы есть и что мы делаем, воины знают. На Иристане вообще практически невозможно что-то скрыть. И когда ты сунулась к МакОратам и помогла мне со Штофом, воины хассара мгновенно сообразили, где тебя искать. Но если бы ты не сунулась, последствия лично для меня были бы значительно печальнее, а так… Когда все утихомирится, мы вернемся к тому, с чего начали, а Иристан очень быстро окупает все потери.
— Ну-у, — протянула я, — не выкаблучивайся я с Дьяром… не затронь я его честь…
— Ты продукт нашей цивилизации, Кира. — Накар приподнял уже почищенную рыбу за жабры, придирчиво осмотрел результат своей работы и бросил тушку в соседнюю мойку. Затем занялся второй хвостатой. — И для тебя отношения между родственниками противоестественны, для меня тоже, так что осуждение — это последнее, чего ты можешь от меня ожидать.
Хотелось обнять его от благодарности. Благодарности за все: за то, что помогает, и за то, что понимает, и за Икасика моя огромная благодарность.
Тихий перезвон над нашими головами.
Накар прислушался и бросил мне через плечо:
— Топай в переговорную, мать звонит.
Я спрыгнула со стола, подбежала к нему, порывисто обняла со спины и сорвалась на бег.
Икас, решив, что это очередная игра, бросился за мной, радостно повизгивая и помахивая хвостом. Он меня обогнал три раза, потом попытался не пустить в дверь, довольный, что с ним играют. Обманный бросок — и я, освободив путь, вбежала и сразу ответила на вызов.
Экран развернулся, мигнул и отобразил мою любимую мамочку в черной летной форме, с черными волосами и уже без седины и на фоне кабины управления малого крейсера YS 200, а таковые корабли уже лет двести как никто не выпускал!
Мамуль засекла мой неприятно удивленный взгляд, оглянулась, рассмеялась и успокоила:
— Это корабль контрабандистов, не суди о нем по обертке.
— Да при чем тут обертка? — Я все еще осматривала кабину управления. — Ма-а-ам, у тебя система охлаждения накрывается. Вон тот сине-оранжевый датчик на панели 3889.
Мамуль оглянулась, принялась считать панели, пытаясь понять, о чем вообще речь. Вот она, разница в образовании — мама летчик, а я будущий капитан, и потому в отличие от мамы у меня более широкая специализация.
— Правее, еще правее, ниже, чуть левее, ага, он. Запусти систему очистки, не-а, ниже, ага, это, — руководила я мамиными поисками нужных датчиков. — На сорок процентов запускай, больше этот утиль не потянет. И вот, мам, вот чем ты думала, когда брала этот корабль, а? Ну, поменяли они двигатель и, возможно, систему обороны, и что? Остальное-то рухлядь!
Мама не спорила, потому как знала — конкретно в данной области я соображаю лучше, а родительский авторитет не та величина, что фигурировала в наших отношениях.
— Так? — внося данные, спросила мам.
— Ага, и заодно запусти систему диагностики неисправностей.
— Кирюсь, а она не запускается автоматически?
— На этих моделях — нет, крейсер YS 200 рассчитан на команду в двенадцать человек.
И мама заметалась по кабине управления, быстрая, стремительная, красивая. Я всегда мамочкой восхищалась, она для меня как эталон идеальной женщины была… если бы не любовь к папандру. А так, какое-то разочарование появилось в моем отношении к мамочке. И вроде люблю, а как-то… не ожидала я от нее такой глупости. А потом припомнились мне синие-синие глаза, революция моих гормонов…
короче, все мы имеем право на свое маленькое сумасшествие, вот.
Мамуль, отбегавшись, снова села в кресло, выдохнула, лучезарно мне улыбнулась и, скрывая страх за улыбкой, спросила:
— Пантеренок, ты как?
Хороший вопрос, я даже задумалась, что на это ответить. Потом тоже решила спросить:
— А ты про что знаешь?
— Начинается! — правильно поняла мой вопрос мамуля.
С улыбкой смотрю на маму и понимаю, как сильно соскучилась.
— Ты где? — спрашиваю без лишних слов.
— На подлете к астероиду. — Она отвлеклась на панель управления. — Буду ждать вас с Демоном здесь. Не знаю, кто это, но Исинхай заверил, что доверять ему можно. У тебя что? Исинхай только глаза отводит, Ашары нет на связи, Наска тоже исчез. — Моя мать выдала такую тираду на элате, что мне плохо стало. — Но… ты у людей Исинхая, значит, проблема решаема. Рассказывай, Пантеренок.
— Мм… это долгая история, — протянула я.
Мама на меня так глянула, что стало кристально
ясно — тема обсуждению не подлежит.
— Я жду, Кира, — уже нервно потребовала мамочка.
Не на ту нарвалась. Просто в свете всего сообщенного Дьяром и вообще у меня наконец была возможность нормально пообщаться с мамой, и этот шанс я упускать не собиралась.
— А знаешь, — я руки на груди скрестила, — начнем с тебя, мамуль! Рассказывай!
Мама напряглась, узрела мой возмущенный взгляд, глазки опустила и грустно спросила:
— Что тебе уже известно, Кирюш?
— Много чего, — нервно передернула плечами и все же не сдержалась: — Мам, тут планета сплошного идиотизма! Меня папандр сначала под Нрого подсунул, а потом… Дьяру отдал! Я от него едва смылась, и то тени Нрого помогли.
У мамули глаза увеличились, пальцы вцепились в панель управления, лицо побелело, и посиневшими губами она прошептала:
— Так, значит, Нрого…
— Да, мам, — подтвердила я ее невысказанное предположение, — меня отдали Нрого исключительно чтобы ты прилетела! А по идее, папандр сразу хотел кому-то из сыновей всучить.
Мама застонала, закрыла лицо руками и простонала громче. А потом я расслышала приглушенное: