Читать интересную книгу Две недели у моря - Ирина Лобусова

Друзьям и родственникам можешь говорить абсолютно всё, что угодно. Можешь изо всех сил рассказывать им, какая я последняя дрянь. Это твоё право. Тем более что это правда. А правда не может причинить боли. И мне вообще всё равно.

Теперь прощай. Это последние строки моего последнего письма к тебе. Кажется, я сказала всё, а, заканчивая письмо, понимаю, что не сказала почти ничего. Я ничего не объяснила, не оправдала, не доказала. Всё как-то сумбурно, скомкано – как, собственно, и бывает в жизни. Не вспоминай моё имя с проклятиями и злом. Лучше вообще не вспоминай. Так будет для всех лучше. Мы, наверное, никогда больше с тобой не встретимся. Надеюсь, ты понял, что больше никогда не будет никакой свадьбы. Я больше не захочу с тобой говорить, поэтому не доставай меня попытками встретиться или разговаривать о том, о чём невозможно разговаривать. Спасибо за то, что ты был в моей жизни. Помнить меня не прошу. Простить – тем более. Поэтому прощай. Прощай навсегда. Спасибо за то, что ты дочитал до конца мои сумбурные мысли».

Это письмо я запечатала в настоящий бумажный конверт и отправила по почте накануне своего отъезда с Филиппом Рубиновым.

На следующий день после моего первого визита в гостиницу и моего ответа о том, что я соглашаюсь ехать, я приехала к Рубинову снова и привезла свой паспорт для того, чтобы он заказал через гостиницу билеты на самолёт. Так же обсудили наши планы.

– Честно говоря, куда именно я должен ехать, я даже не представляю. Знаю, что это где-то рядом с Гурзуфом. Или в самом Гурзуфе. Для меня все эти названия ничего не значат. Конечно, я записал адрес и всё такое, у меня даже есть ключ от дома и код, как именно выключить сигнализацию. Но я ничего не видел, поэтому нас могут ждать любые неожиданности.

– Просто потрясающе! Ты купил дом, даже не видя его в реальности! Извини, я, конечно, не избалованный миллионер, для которого одним миллионом больше, одним меньше… Но ты хоть представляешь, что на месте дома тебя может ждать глиняная развалюха в виде самой поганой хижины, которая не стоит и десяти долларов?

– Ну, это уже слишком! Тогда это агентство недвижимости я просто сотру с лица земли. У меня есть для этого и связи, и финансовые возможности. Нет, такой фортель они могли бы выкинуть с кем-то другим, но только не со мной, прекрасно зная, что у меня есть сила. Поэтому такой сюрприз нас не ждёт. Дом есть, и он приличный. Только вот как до него добираться – не знаю.

– А если дом тебе не понравится?

– Тоже мне, проблема! Продам. Знаешь, какой ценной считается такая недвижимость? Богатые люди расхватывают недвижимость в тех местах, как горячие пирожки!

Филипп Рубинов был очень доволен собой и очень самонадеян. Тут же он поставил меня в известность о своём отредактированном плане.

– В тех краях у меня есть друг, богатый бизнесмен, занимается гостиничным бизнесом. Он и поможет мне сориентироваться. План такой: до Симферополя летим на самолёте, а потом в Гурзуф, он отвезёт нас на своей машине. Ну и даст мне какую-то машину, чтобы мы перемещались в местных краях. Я уже с ним договорился. Учти: подробности нашей поездки будут храниться в глубокой тайне – и от прессы, и от досужих сплетников. Поэтому если ты и ляпнешь родителям или подруге, что едешь с кем-то в Крым, пожалуйста, не вздумай называть мое имя.

– Это я могу тебе обещать. Я всё-таки люблю своих родителей. Когда они узнают, что я связалась с мужчиной, который старше меня на 26 лет, не собирается на мне жениться, да ещё и в довершение ко всем прелестям художник… Нет, я ни слова им не скажу. Я очень люблю своих родителей.

– Спасибо и на этом! Высоко же ты меня ценишь.

– Как и ты меня.

– Ладно. Давай остановимся, а не то сейчас как наговорим друг другу комплиментов… Короче – будешь молчать. О Крыме, обо мне, обо всём. Иначе у нас ничего не получится.

– А что должно получиться?

– Спокойно, без проблем провести две недели у моря в моём новом доме. Что же ещё?

Самым трудным оказался разговор с мамой. Я и не подозревала, насколько он будет сложным. Мама никак не могла принять то, что я решила полностью изменить свою судьбу. Мне пришлось ей рассказать всё. И то, что я рассказала, повергло её в ужас. Я прекрасно могла понять её чувства. Но она ни за что не хотела понять мои.

Однажды вечером я попросила её сесть и сказала:

– Мама, через несколько дней я уезжаю в Крым отдыхать с одним человеком. Это не мой жених. И я тебе не скажу, кто он. Прости меня за это. Он не женится на мне никогда. Кстати, он и не собирался этого делать. Да я ему и не пара. Я его недостойна. Мы будем вместе две недели у моря. И, конечно, никакой свадьбы не будет. Я всё рассказала моему бывшему жениху, и мы решили расстаться. Навсегда. Я его не люблю, и никогда не любила. Я не могу выйти замуж без любви.

– Тебе плохо? Ты не здорова?

– Нет. Мне хорошо. Того, с кем я поеду к морю, я, наверное, очень сильно люблю. Хотя это совершенно не важно. Важно другое. Мама, я всё решила. Не думай, пожалуйста, что сейчас я советуюсь с тобой. Это низко – так говорить, я знаю. Но, повторяю, я всё давно решила и ставлю тебя в известность. Папе скажи сама так, как посчитаешь нужным. Про свадьбу, и про всё такое. Я не знаю, как ему сказать.

– У тебя есть жених.

– Уже нет. Я его бросила.

– Ради того, с кем ты едешь в Крым?

– Да. И не только из-за этого. Просто я поняла, что не смогу прожить так всю свою жизнь.

– Так – это как?

– Спокойно. По привычке.

– Что плохого в спокойствии?

– Всё. Оно убивает.

– А неопределённость и одиночество?

– Почему ты заговорила об одиночестве?

– Я так поняла, что твой этот… попутчик по отдыху просто ищет сомнительных развлечений. Решил две недели без всяких обязательств поразвлекаться с тобой, а потом беспардонно выбросить, ничуть не интересуясь твоей жизнью. Я правильно поняла?

– Наверное, да.

– У него хоть деньги на дорогу есть, или он едет за твой счёт?

– Есть. Это я еду за его счёт. Мама, у него всё в порядке с деньгами.

– Он женат, так?

– Ну… наверное, но не на женщине.

– ЧТО?!

– Извини, я пошутила. Нет, не женат.

– Тогда почему он не хочет жениться на тебе?

– Мама, я не могу объяснить. Это слишком сложно.

– Нет, это просто. Если он не хочет связать с тобой свою жизнь, значит, он не только тебя не любит, но даже не уважает.

– Возможно, ты права.

– И ради такого человека ты бросила жениха, который готов был тебя на руках носить?

– Это не так. Он не был готов носить меня на руках. И я его тоже.

– Очень смешно! Самый повод хохмить! Я одного не могу понять: если с этим… типом всё так плохо, почему нельзя было съездить тайком, не говоря правду?

– Мама!.. Я не могу тайком!

– Ну и дура! Неужели ты считаешься, что такими, как твой жених, можно бросаться? Да его через две минуты подберут!

– Пусть подбирают.

– Нет, ты определённо выжила из ума! А о нас с отцом ты подумала? Могла бы выйти за него хотя бы для нашего спокойствия, чтобы мы были твёрдо уверенны в том, что ты хорошо устроила свою жизнь…

– Мама, ты сама себя слышишь? Ты хоть слышишь, что говоришь?!

– Может, ещё не поздно передумать?

– Поздно. Я не выйду замуж за моего бывшего… Он мне противен. Так противен, что мне неприятно даже вспоминать его имя.

– Что он сделал? В нём причина, да?

– Нет. Он ничего не сделал. И это причина. Сделала я.

– Но ведь свадьба, гости, ресторан…

– Ещё никто ни за что не платил, так что всё в порядке. Кроме того, я с самого начала была против этой свадьбы. Но вы с отцом так решили, вот и выходите за него замуж.

– Ещё смешнее! Как ты смеешь поступать с нами так?

– Мама, перестань!

– Да это просто неприлично! Я тебя не отпущу!

– Мама, не будь ребенком. Я взрослый совершеннолетний человек и имею право сама распоряжаться своей жизнью.

– Я никогда не думала, что ты способна на такой ужасный поступок!

– Что я делаю такого ужасного?

– Когда станешь матерью, ты меня поймёшь! Отпустить неизвестно куда, неизвестно с кем… А если ты не вернёшься из этой поездки? Где тебя потом мне искать? Ты просто обязана мне сказать имя этого человека! Если уж ты не хочешь привести его в дом, познакомить с нами… В конце концов, я имею право знать!

Я задумалась – в словах мамы был смысл. В конце концов, она была самым близким для меня человеком… и я назвала имя Филиппа Рубинова, и даже оставила маме его номер мобильного телефон. Конечно, я немного нарушила данное мною слово… Но иначе поступить я не могла. И я не сомневалась в том, что поступаю правильно. Я не могла причинить маме столько боли, я прекрасно понимала, знала и чувствовала, что если не скажу правду, мама будет страшно страдать.

Но едва я сказала правду, как тут же пожалела об этом.

– Я не выдам твой секрет, – мама поджала губы, – от меня никто не узнает имя твоего любовника. Но знай, что с сегодняшнего дня ты навсегда упала в моих глазах. Я никогда не думала, что ты упадешь так низко. Мне жаль, что я родила настолько неудачную дочь.