Читать интересную книгу Война крыш - Леонид Словин

Два израильских араба на машине встречали приехавших — отъевшиеся, веселые. Женщина, словно не заметив их, прошла мимо к машине. Прибывшие и встречавшие радостно не менее четырех-пяти раз приложились друг к другу щеками…

Ленка на секунду прижала Борькину ладонь к груди, он ошутил почти каучуковую твердость теннисного мяча.

— Тебе интересно, какая она там вся из себя под вуалью? Как ты себе ее представляешь?

— Вроде тебя…

— Ну все же!

— Трусики, резинки.

— Небогатая же у тебя фантазия, Боря!

— Надеешься развить…

— В Кордове…

— Я тебе говорил, оставь это!

Они говорили довольно громко.

Вика шла рядом, украдкой поглядывала на часы: ей хотелось уединиться с Гией в подъезде до того, как они разойдутся. Внутри у нее все ждало…

Но, похоже, этому не суждено было сбыться.

Вика не обратила внимания на разговор, но Гия, по-видимому, понял в чем дело, взглянул косо-неодобрительно.

Ленка добавила, не понизив голоса — пусть слышит!

— А еще лучше — на Гавайях. Какие там кровати в отелях! Я видела рекламу.

Повернули назад.

У домов пышно цвела бугенвиллея — фиолетовые, сиреневые, красные цветы, совсем разные на одном дереве… Ленка сломала веточку.

— Удивительное дерево. В курсе? Растет только там, где само захочет. Где для него благоприятная аура… Обычно в монастырях, у храмов…

У Борькиного дома еще постояли, напротив окон, за которыми было совершено убийство.

— Я слышала: если человека погубили, душа несколько дней после смерти приходит на место, где это случилось… Смотри! Не заметил?! Мне показалось, мелькнул огонь внутри!

Я приехал на Кутузовский проспект с опозданием.

Марина и мой партнер Петр ждали меня. На Тушинском рынке, куда они ездили с охраной, Любка вручила им кучу денег. Оба вернулись довольные.

Марина накрыла стол в зале, под хрустальной люстрой. Цветы, свежие фрукты, торт… Крахмальная белейшая скатерть — «ретро»…

— Фирменный кофе мы, бесспорно, заслужили…

— Можно заваривать…

Я осмотрелся.

«Красиво выстроенная мизансцена…»

Безыскусно подобранные гирлянды цветов. Уходящий в глубь квартиры широкий нескончаемый коридор. Врезанная в квадрат цельного стекла панорама проспекта за окном.

— Садитесь, мальчики…

Спортивная, отлично причесанная, с шелковистыми волосами Марина — чуть в тени — выглядела моложе своих тридцати пяти…

«Ну, прямо принцесса Диана…»

Петр — в неизменном пасторском узком костюме, тесной сорочке и галстуке, затянутом морским узлом, выглядел бедно-провинциально. По пьесе он мог быть уличным филером, следившим за преступником…

Втроем мы, наверное, хорошо смотрелись — словно персонажи классического детектива. Высокий, худой, со впалыми щеками, подстриженный под киллера частный сыщик в дорогом неброском костюме, со вкусом подобранных сорочке и галстуке.

Как и многие, в той, другой, своей жизни я думал, что, когда у меня появятся деньги, я стану завзятым театралом. Любовью моей был театр Маяковского. Гам у меня даже был друг Александр Фатюшин…

Увы! Я был по-прежнему далек от сцены…

Бандит, которого наш охранник Глеб прихватил в прихожей этой квартиры на Кутузовском, оказался весьма непростым субъектом.

Никакого отношения к Любке и к Пальчику, откуда она приехала в Москву, он не имел. А был из ментов. В прошлом работал в Тувинском ОМОНе в Кызыле.

«Король Николай Алексеевич…»

В факсе из Кызыла, который по моей просьбе запросили, значилось:

«Инструктор боевой подготовки ГУВД. Зарекомендовал себя положительно. С большим рвением относился к порученному делу. Неоднократно поощрялся руководством за достигнутые успехи в работе. Награжден медалями „За безупречную службу“ и „За охрану общественного порядка“. Уволен по собственному желанию из органов. Разведен. Жена работает инспектором по делам несовершеннолетних в Абазе…»

Уехав из Кызыла, вчерашний инструктор ОМОНа попал в Москву. Случайно оказался на «Центрнаучфильме».

Мои друзья с «железки» прокачали его по всем учетам и связям.

Владимир Яцен — тогда второй оператор — взял его охранять кинопленку. Дорогую «акву» и «кодак», которую продавали на сторону. Это было незадолго до раздела Госкино СССР.

Следующая работа Короля была уже в фирме «Босса Нова» в ее первой ипостаси — посредник в продаже за рубеж картин молодых художников…

Разгадки, скорее всего, следует искать не столько в экономической истории фирмы, сколько в связях и образе жизни ее сотрудников.

Это был прием, проверенный временем.

Если верить поданным в налоговое управление декларациям, «Босса Нова» полгода посредничала в выставках-продажах художественных картин в Германии, в одной из нескольких малоизвестных картинных галерей, и едва сводила концы с концами.

Немецкие партнеры норовили не отвечать на факсы, исчезать вместе с деньгами и картинами.

Постоянный персонал фирмы кроме самого Яцена состоял из двух человек технического персонала — секретаря и секьюрити-водителя.

Короля…

Король большую часть времени проводил в разъездах.

Появление бывшего омоновца в картинных галереях должно было действовать на недобросовестных партнеров-немцев отрезвляюще.

По мнению установщиков, занимавшихся фирмой, Король выбивал деньги за картины, которые Я цен продавал за рубеж. Там он пообтерся. Не шутка: Антверпен, Франкфурт-на-«Майне, Бремен…

Секьюрити-водитель исчез из штата фирмы, как только от выставки-продажи картин фирма перешла к продаже недвижимости.

Его вытащили. Определили в фирму «Пеликан»…

«Пеликан» покупал жилье не под конкретного покупателя, а впрок, в надежде на положительную игру цен, а главным образом, по случаю. Затем на деньги пайщиков производился европейский ремонт квартир, после чего жилье как бы выставлялось на продажу.

Чувствовалось, что это все липа.

Теперь Король значился в СБ — службе безопасности «Пеликана».

Итак, Яцен скрыл от Марины свое знакомство с торгашкой, приставил к Любке известного ему бандита из СБ…

Все это внушало мне опасения.

Постепенно я отвлекся от своих тревог.

Марина вспомнила.

— Кстати! В прошлый раз кто-то обещал рассказать о моей фирме…

— Это точно.

Я был готов дать справку.

— «Босса Нова». Покупка квартир у тех, кто уезжает за границу. Пересылка денег за рубеж. Это в идеале. В повседневности — продажа недвижимости. Генеральный директор Яцен Владимир Ильич. Тут у меня есть данные, телефоны нескольких его людей. В основном крутят деньги бывшие ваши коллеги по киностудии…

— «Центрнаучфильм» — моя альма-матер!

Мы с минуту курили молча.

— Все правильно. Что ж… У меня проблема. Этот самый Яцен Владимир Ильич… Вы видели его когда-нибудь?

— Только фотографии.

— Яцена можно часто встретить в Доме кино, его там все знают. В ресторане «Бизнес-клуба». Красивый, жесткий. Из нынешних. Смешанных кровей. Там и цыганская, и еврейская, и русская. Татарская. Даже немецкая!

Марина рассказала о нем довольно подробно. В то же время явно упуская какие-то линии.

Яцен — из известной семьи киноартистов, гремевших в семидесятых, даже являлся каким-то ее родственником.

— Седьмая вода на киселе…

Ее мать, на много лет пережившая своего последнего мужа, погибшего во время ракетных испытаний недалеко от Ленинска, говорила ей об этом родстве.

«Ну, вылитый хан Батый!»

— Он мой должник. Ему благоволит Игорь Воловец. Знаете?

— Бывший зампред Госкино…

— Да.

Имя это последние годы стало весьма известным в связи с раскручиванием новой финансовой пирамиды. Тут стоило призадуматься.

— Воловца вы тоже не видели?

— Нет.

— Фигура весьма колоритная. Рост 190, вес 120 кг … Спортсмен. Занимался регби. Начал с администратора на студии. Прошел весь путь. Свой, как говорят, в доску… Любит себя показать. Не без этого… Девчонки под него стелились. Сейчас, правда, это уже совсем другой человек…

Я мог бы больше поведать об этих людях.

Однако Рэмбо не советовал с этим торопиться. Бывший зампред Госкино, в свое время самый молодой из руководителей этого ведомства, возглавил администрацию «Пеликана». Так называлась пирамида. На ее эмблеме был изображен занесенный в Красную книгу полутораметровый представитель отряда веслоногих, питающийся рыбой…

Администрация «Пеликана» жила словно в ожидании конца света.

Игорь Воловец фактически управлял самовластно и деспотично, распоряжаясь огромными деньгами, в то время как номинальный руководитель делал политическую карьеру.

Показывать себя Воловцу особенно было негде.

— Они все скрываются от держателей билетов. Все больше обитают в загородных пансионатах… — сообщил наш источник, сотрудник фирмы. — Пьют по-страшному. Раньше Воловец этого себе не позволял.