– Иосиф, мы все порезали. Иди водку открой!
Но он не торопился в выпивкой. По-хозяйски пройдя в большую комнату, он развалился на огромном кожаном диване и закинул ноги на журнальный столик.
Аннушка на цыпочках вышла на балкон. Перед ней расстилался безумно прекрасный чужой город, а спиной она чувствовала пристальный взгляд хозяина замка.
В тот вечер она впервые в жизни она напилась и ее сильно стошнило. Гофману пришлось вызвать такси, чтобы отвезти пьяную мышь на улицу Баратынского.
На следующее утро, с мокрым полотенцем на лбу, она рассказала тете о вчерашней экскурсии.
– Ты только представь: Кремль как на ладони!
В глазах старой девы из Моршанска зажглись огоньки надежды. Если раньше дурочка-Нютка казалась ей серой мышкой, то теперь перед ней был дипломированной филолог с прекрасными видами на будущее. Клавдия Авдеевна хотела сказать племяннице что-то важное, но вовремя осеклась.
Немного подумав, она лишь осторожно спросила:
– И сколько вас же вас там было?
Аннушка, не чувствуя подвоха, ответила:
– Всего восемь человек. Иосиф и семеро девчонок. Мы так хорошо посидели, тетя! Да ты не думай ничего дурного. Я просто что-то несвежее съела, вот и все.
Но Клавдия Авдеевна – учитель математики с двадцатилетним стажем – уже просчитала шансы племянницы на выгодное замужество. Они, по теории вероятности, были ничтожны.
– Ладно, – холодно произнесла родственница, уткнувшись в свое вязание. – Это не последний москвич на твоем пути.
И вот теперь, подъезжая к улице Баратынского, Аннушка вспоминала события, полугодовой давности. А ведь тетя тогда недвусмысленно намекнула, что ей стоит продолжить знакомство с Гофманом! Конечно, он совсем не похож на сказочного принца из ее мечтаний. Так, серенький какой-то, хвостик зачесывает.
Где-то высоко в небе летел серебристый лайнер. Вагон слегка покачивало. Анну Петровну укачало, и она заснула.
Ей снилось, будто она едет по лесу в экипаже. Лошади резво несут ее вперед, но ей все равно страшно. Она кутается в соболье манто. Но что это? Звуки выстрелов, крики. На нее напали разбойники, целых трое. На лицах у них черные платки, а в руках ножи и пистолеты! Они не хотят, чтобы их узнали, но от нее не скроешься. Это второкурсник Коршунов, секретарь директора Макушин и сам директор колледжа Василий Петрович Скрягин.
– Что вам надо, милостивые господа? – спрашивает она с достоинством.
– Вы до сих пор не сдали справку! – ревет Скрягин, вынимая пистолет из кобуры.
– Вы хотите выбросить мой букет! – завывает Валик, размахивая ножиком.
– А у вас черный лифчик просвечивает! – насмехается ей прямо в лицо Коршунов.
– Да ты никакая не принцесса! – кричат они хором ей прямо в лицо.– Ты – понаехавшая, ты из-под Липецка!
Они вышвыривают ее из кареты и произносят над ней жестокий приговор:
– Ты недостойна жить в высотном замке! Валяйся всю жизнь в грязи!
С этими словами они уносятся прочь, точно черный вихрь. Она, униженная и оскорбленная, остается лежать на сырой земле. А темный лес, между тем, наполняется тревожными звуками. Она с замиранием сердца ждет своей участи и кутается в соболье манто. И тут…
– Постойте! – раздается звонкий юношеский клич. – Отпетые мошенники! Вы обидели Прекрасную даму! Я отомщу вам, всем троим! У меня есть джойстик, бластер и волшебный планшет впридачу!
Она открывает глаза и видит перед собой прекрасного юношу, похожего на принца. Он такой тоненький и такой нескладный! В руках у него не то щит, не то книжка. Его лицо озарено не то отвагой, не то светом монитора.
«Все так быстро меняется!» – проносится в ее голове.
Юноша тем временем подхватывает ее на своего 3-D коня, и они проносятся над лесами, полями, реками. Позади уже Липецк, Тамбов и Моршанск. Уже виден ее замок в излучине двух рек.
Остановившись у его гранитных стен, доблестный рыцарь слезает со своего чудо-коня, опускается на одно колено и галантно произносит:
– Прекрасная Дама! Позвольте мне быть вашим рыцарем!
Она с кроткой улыбкой смотрит на его тонкое лицо, которое кажется ей почему-то знакомым. И где она его видела? Но юный герой уже скачет прочь, а она бросает ему вслед свой кружевной платочек с вензелем «А.Б.»
Платочек друг разворачивается и развевается над ней, точно знамя.
– Почему же Б. а не П.? – доносится до нее его звонкий голос.
– Да потому что я Брынцева! – отчаянно кричит Анна Петровна и просыпается.
Прямо возле нее стояли трое мужчин в черном и настойчиво трясли ее за плечо:
– Эй, гражданка Брынцева! Чего вы кричите? Предъявите билет!
«Ну вот, началось!» – пронеслось в голове у Аннушки.
Она снова чуть не лишилась чувств, как тогда, возле волшебного замка.
В руках у троих мужчин были какие-то странные приборы, похожие на орудия пыток.
– Вот, – пискнула мышка Брынцева и протянула голубую карточку.
Те поднесли ее к прибору и строго сказали:
– Учтите, у вас последняя поездка!
Она поглядела в окно и поняла, что проехала свою остановку.
12
– Как же надоели эти трамваи! Все грохочут и день и ночь!
Тоньке сегодня нездоровилось. Она не обманывала Никитоса: у нее, и правда, болел живот с самого утра. Все три пары она думала, что он вот-вот пройдет, но к четвертой паре ей стало совсем тоскливо от съеденного с голодухи сникерса. Она рассудила, что нечего высиживать правоведение, а надо ехать домой и поесть чего-нибудь основательного. «Попью кофе, посплю, и все пройдет, – решила рассудительная девочка с малиновыми волосами. – Сегодня Варьки не будет, поэтому можно позвать Никитоса и спокойно выяснить, чего он так нервничает.»
Она не врала Коршунову и насчет танца живота. Она уже давно хотела снять свой собственный клип. Когда она узнала, что коршуновский ролик набрал двести просмотров за две недели, она решила, что с помощью опытного клипмейкера ей, уж точно, удастся вывести свой собственный ролик в топ. У нее были далеко идущие планы, но живот, которым она собиралась вертеть в танце, сегодня отчего-то бунтовал.
На первом курсе, когда Антонина Большова только приехала в Москву, она старалась хорошо учиться и каждый день честно отсиживала по три или даже четыре пары. Ближе к сессии ей вдруг стало ясно, что ее голова умнее от учебы не стала, а вот спина стала ныть от сиденья за узкой неудобной партой. К тому же, преподаватели, на которых Тонька сначала взирала с благоговением, не слишком следили успеваемостью своих подопечных. Они и сами частенько опаздывали на занятия, а если и приходили вовремя, то открывали какой-нибудь учебник и час с лишним диктовали оттуда. Сообразительная Тонька смекнула, что в столице для нее найдутся более важные дела. Она выкрасила волосы в малиновый цвет, записалась на курсы танцев и устроилась на работу. В общем, она стала обыкновенной московской девчонкой – деловой и взбалмошной, которой некогда слушать всякую ерунду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});