может отец изменился? Несколько раз они виделись, но договориться не смогли. «Ни фига он не изменился», — резюмировал эти встречи Кирилл.
Про яблоки и яблони
— Нарушу хронологию, чтобы было понятно, почему, сложилось, как сложилось. Много думала на эту тему. И пришла к выводу: если два состоявшихся мужчины (а у Кирилла к тому времени уже родился Тони) набирают и держат между собой дистанцию, повлиять на их выбор нельзя. И никакие родственные связи, увы, тут не включишь. Тем более, у каждого в голове своя модель семьи.
Никогда Маира Яковлевна Толмацкая не рассказывала о Сашином отце, о ситуации, почему она растила сына в одиночку. Расспрашивать я, конечно, не решалась, да и повода как-то не было. За двадцать лет семейной жизни мы сего достойного гражданина никогда не видели и ничего о нем не слышали. С Маирой Яковлевной поддерживали самые добрые отношения и после развода, она была удивительной женщиной, всегда обожавшей Кирилла. Сын ездил к ней показать внука, навестить, я иногда заезжала помочь и поговорить по душам. Но дверь в ее личную историю так и осталась плотно закрытой.
С Мартой, моим мопсом, я обычно гуляю в Петровском парке. Собачники — народ общительный, и с владельцами корги, которая часто оказывалась на прогулке вместе с нами, я здоровалась, знала их по именам. Однажды пошли проветрить Марту вместе с внуком. И на площадке снова оказалась та корги. Хозяева ее тоже были с детьми. Погода прекрасная. Ребята наши перезнакомились и вместе побежали на площадку к качелям. В процессе выяснили, что у Тони — Ира Толмацкая, то есть я, — бабушка, а мама нового друга — Аня, ранее тоже была Толмацкой. Я этого не знала.
— Наверное, Александр ваш бывший муж? — Спросила меня Анна.
— Ну да.
— А мы его родственники — я дочь брата Александра Яковлевича по отцу.
Конечно, мне и в голову не могло прийти, что все эти годы дед Кирилла жил буквально в соседнем квартале! Ни разу он не попытался найти с нами контакт, хотя бы из любопытства. Неужели не интересно увидеть внука или пообщаться с сыном, между прочим, успешным человеком? Никогда не могла понять такого! Анна рассказала мне, что Яков Толмацкий был артистом, талантливо исполнял степ, в один из следующих дней даже показала газетную публикацию о его творчестве. В живых деда на тот момент уже не было, но остались братья, сестры — тот, слава богу, успел жениться четырежды. И по странной иронии судьбы все мы собрались в одном районе. Когда вечером Кирилл приехал за Тони, рассказала ему об очередном удивительном совпадении:
— Мой внук нашел твоего деда.
Сын улыбнулся, мол, прикольно. И на этом все. Подобное положение дел кажется непостижимым: меня родители воспитали так, что в семье все друг за друга горой! Близкие же люди. Моего отца Кирилл называл идеалом мужчины, примером, на который хочется равняться. Даже когда папы не стало, и сын ездил на кладбище прибраться, цветы посадить, утверждал, что чувствует присутствие деда. Поэтому, закончив дела, всегда садился на скамейку возле могилы и говорил точно как при его жизни: «Ну что, дед, перекурим?»
По линии Толмацких все устроено иначе. Не только ведь танцор не искал контактов с семьей сына, Саша тоже как-то не сильно страдал по этому поводу. Ну или не показывал.
Была у Кирюши еще одна черта — никогда не обострял конфликты, предпочитая отойти в сторону. И ведь он с детства такой! Помню, однажды поссорился с учительницей математики. Мне позвонила завуч школы: оказалось, Кирилл уже полгода не посещает уроки определенного преподавателя — или уходит болтаться по улицам, или отсиживается в туалете. С точными науками у сына проблем никогда не было и вдруг такая засада! Завуч потребовала разобраться в ситуации, иначе итоговая «тройка» нам обеспечена. Пришел домой, спрашиваю, в чем дело?
— Она меня оскорбила.
— Бог с ней с тройкой, но знаний не будет! Столько пропустил!
— Не будет именно тройки, — сказал он и за две ночи мы проштудировали полугодичный курс математики так, что итоговую работу сын написал блестяще.
Вроде бы объяснила, как вышло так, что Толмацкие, однажды разойдясь в стороны, долгие годы удерживали набранную дистанцию. К моему сожалению, кстати.
— Слушаю сейчас «Фибоначчи», на мой взгляд, одну из сильнейших вещей Кирилла. Будто и не рэп даже, а главное, так все перемешалось — математика, Бог, любовь. Как появилась Юля?
— Хороший вопрос. Порой, кажется, Юля пришла из ниоткуда и ушла в никуда. Я не очень имею право о ней говорить, да и вряд ли ей это понравится. У нас разные весовые категории были всегда, но она этого не понимала. И в то же время, когда читаю разные предположения вроде — Юля позарилась на шикарный пентхаус, захомутала, они вот-вот должны были разбежаться, хочется возразить. Все это, наверное, возможно, но давайте будем честными: Кирилл — на редкость постоянный человек. Юлю он любил. Как встретил пятнадцать лет назад, так и оставался рядом.
Да, у них был итальянский вариант семьи — ссорились, мирились. Ревновала Юлька сильно, что всегда казалось странным. Обычно, красавицы этим недугом не страдают. Вокруг артиста ведь всегда народ. Признание — это важно. Как по-другому? И главное, зачем лишать его того, что дает новую энергию, мотивацию, приносит идеи? Но девочки-поклонницы ее раздражали, девочки-единомышленницы вообще бесили. А ревновать к матери, на мой взгляд, совсем уж смешно, в смысле неумно.
Люди в ссоре, бывает, не сдерживаются, могут допустить резкое слово, обозваться гадом там, козлом даже. Кирилла в запале выяснения отношений обычно ругали маменькиным сынком. Безусловно, в моем доме Кира всегда был желанным гостем, часто обсуждали с ним что-то, беседовали по душам. Но разве это плохо?
Случалось, в интервью говорил, что я его настоящий друг. Надеюсь, так и было. И если подбирать слово, чаще ощущала себя его соучастницей, а не опекуном. Маменькин, как и папенькин сынок — это вообще не про Кирилла. Нужны были карманные деньги, подростком мыл машины, продавал книжки, но не просил. Рано выразил желание жить отдельно. Когда влюбился. Это отдельная история.
Он хотел жить с девушкой, папа наш был резко против, я, как всегда, в нейтралитете. Редко кому достается счастливая первая любовь. Ну, конечно же, она его разлюбила или, может быть, никогда не любила и все вышло, как предсказывал великий оракул Александр Толмацкий. Но Кирилл предпочел свободу выбора и право набить свои собственные шишки. Именно в съемной квартире, где