– После ужина я схожу за всем недостающим, пока вы будете размешивать то, что уже лежит в миске. Не беспокойтесь. Мы справимся.
Слоан улыбнулся, услышав ее оптимистические заверения. Рэйчел – удивительная женщина, в ее присутствии все вокруг преображается.
Пока они с Рэйчел отмеряли порции, замешивали тесто и разливали его в формы, Слоан вы-. ступал в роли внимательного ученика. Ее кулинарное мастерство ничем не уступало организаторскому таланту на работе. В офисе ее административные способности ни у кого не вызывали сомнения – они были безупречны. Она утверждала, что всему обучилась по ходу дела и никогда раньше не была знакома с тонкостями приготовления выпечки. Но она сразу же сообразила, что надо добавить в тесто и как его разделать.
Вечером, когда первая партия выпечки была готова, теплая и мягкая, с густым ароматом шоколада, Рэйчел, прищурившись, предупредила Слоана, что он получит по рукам, если только покусится хотя бы на одно из пирожных. Он рассмеялся в ответ, но пообещал сдержаться, пока не будут готовы и вынуты из духовки все сто восемьдесят штук. Только тогда, сказала Рэйчел, ему будет позволено удовлетворить свою страсть к сладкому.
Но он жаждал пирожных не только из-за их потрясающего запаха и аппетитного вида. Причина заключалась и в том, что они были приготовлены Рэйчел и напоминали ему вкус ее губ во время поцелуя на вечеринке. Он вновь и вновь мечтал ощутить его.
Наблюдая, как она ловко перекладывала пирожные на сетку для охлаждения, Слоан видел ее губы, соблазнительно поблескивавшие в свете лампы. Чтобы заставить себя отвлечься от них, он сосредоточил все свое внимание на коробке, в которую складывались уже остывшие пирожные.
Как она хороша сейчас, хлопочущая и раскрасневшаяся! Что бы он делал без нее! Она всегда приходила на помощь, всегда была рядом, особенно с тех пор, как он остался один с детьми. Что же теперь стоит между ними, что мешает ему?
– Что-то не так? – спросила Рэйчел. – Вы как-то очень печально выглядите.
– Ничего, – поспешил ответить он.
Слишком поспешил, как будто его действительно что-то угнетало. Такая нарочитость не укрылась от Рэйчел. Она обеспокоенно взглянула на Слоана.
Невыносимо. И как поступить теперь, когда она задает прямой вопрос о его состоянии, которое он всячески стремился скрыть?
– Я просто с нетерпением мечтаю заполучить пирожное из коробки, – солгал он, чтобы успокоить ее.
Ее губы и жажда поцеловать их замучают меня до смерти, думал Слоан. Нет, он не мог позволить себе выдать свои переживания. Он все еще сомневался в своих чувствах. Она не представляет себе его страданий, и не надо. Он почти справился с собой, эта маленькая ложь оказалась для него спасительной.
– Нет уж, давайте побережем их, – предупредила Рэйчел, – мы не можем допустить, чтобы их форма пострадала. Иначе все наши усилия сведутся на нет.
Она была так серьезна, что он Невольно улыбнулся.
– Конечно, нас никак не устроит принести их в помятом виде, – сдерживая смех, согласился он.
– Мы не можем стать посмешищем на ярмарке, – сказала Рэйчел, казалось не замечая его веселого настроения.
«Я должен сказать тебе о том, чего я хочу…» эта четкая мысль внезапно возникла в голове Слоана, краткая и ослепительная, как взрыв бомбы, и жар разлился по всему его телу.
Но он только сжал губы, чтобы сдержать непроизвольное желание рассмеяться, отчего лицо его исказила насмешливая гримаса.
– Только что вы были чем-то расстроены, удивленно заметила Рэйчел, повернувшись к нему, – а теперь смеетесь. Что на вас нашло?
– Я и сам не знаю, – честно признался он. По-моему, я просто устал.
Конечно, усталость. Он прекрасно осознавал, что провел весь день на ногах в офисе. Да и приготовление пирожных весь вечер – слишком утомительное занятие. Было уже около одиннадцати часов, а встать ему пришлось в шесть утра. Он действительно чувствовал себя очень уставшим.
Именно усталость привела его к зацикленности на губах Рэйчел и вывела из равновесия.
Утомление, в самом деле, но какой-то голос говорил ему: «Думай что хочешь, продолжай лгать себе и дальше, если тебе так удобнее».
– А теперь, – тихо сказала Рэйчел, – вы снова помрачнели. – Она вздохнула. – Нам обоим действительно пора лечь спать.
Он прекрасно знал, что в ее словах нет никакой двусмысленности, но ничего не мог поделать с собой и улыбнулся в ответ.
– Я только «за».
Явный намек, сквозивший в его голосе, заставил ее пристально посмотреть на Слоана. Он и сам удивился тому, насколько вкрадчиво и призывно прозвучали его слова.
Все внезапно изменилось из-за одной короткой фразы.
Как будто воздух в одно мгновение раскалился и сердце забилось чаще. Он почувствовал, что ему необходимо снять свитер.
И не он один ощутил перемену. Рэйчел слабо улыбнулась.
– Если бы, – спокойно сказала она, – я не знала вас так хорошо, Слоан Рэдклифф, я бы решила, что вы надо мной издеваетесь. Это негуманно.
Он с растерянной улыбкой посмотрел на нее.
– Может быть, вы все же не знаете меня настолько хорошо, как полагаете.
Он-то уж точно себя не знал. Он и представить не мог, что с ним может такое твориться.
Тысячи противоречивых импульсов терзали его.
Он испытывал невыносимые мучения.
Ее медовые глаза блеснули, когда она ответила.
– Возможно, вы правы.
У него вырвался невольный смешок.
– Я рад, что хотя бы не так предсказуем, – Он смотрел в ее глаза. – Приятно знать, что я могу удивить вас после стольких лет знакомства.
Когда он говорил, от него исходило нечто похожее на магнетическое чувственное притяжение. Он приблизился к ней настолько, что их лица почти соприкасались.
– Предсказуемость и косность – слова, которые я бы никогда не стала использовать применительно к вашему характеру. – Она повысила голос:
– Я бы сказала – напротив: совсем недавно вы повели себя весьма неожиданным образом.
Ее темные глаза были полны изумления, а рот приглашающе полуоткрылся.
Ему так хотелось поцеловать ее губы. Она, конечно, об этом даже не догадывалась, стоя перед ним и словно пребывая в какой-то лунатической растерянности.
Слоан не думал ни о чем. Ему хотелось поступить необдуманно. Он жаждал наконец поддаться страстному импульсу, не задумываясь, какой оценки заслуживает.
Где-то в самой глубине сознания он жаждал близости с Рэйчел, прикосновения к ее губам.
Даже не реального поцелуя, а некоего тесного энергетического контакта. Она быстро, коротко вздохнула, и он ощутил прохладу ее дыхания на своей коже.
Она явно была удивлена его поведением. Вообще-то он и сам себе удивлялся. Однако ему меньше всего хотелось анализировать сейчас причины происходящего. Повинуясь ее очарованию, он привлек Рэйчел к себе и прижался губами к ее губам. Кровь бешено застучала у него в висках.