На сей раз она сообщила родителям, что сама подготовила и разослала приглашения близким друзьям юбиляров, а также многим представителям высшего света Рио-де-Жанейро. Кларита от такого сюрприза пришла в ужас, а Виржилиу наоборот, подумал, что это удачный повод для примирения с женой.
Так или иначе, но с идеей Малу смирились и стали готовиться к предстоящему торжеству. Активнее остальных к нему готовилась, естественно, сама Малу но делала это тайном от родителей.
И вот наступил день юбилея. Кларита и Виржилиу, Изображал из себя счастливую пару, встречали в гостиной цвет аристократического общества, принимая поздравления, а в это время с черного хода в банкетный зал устремилась толпа нищих, собранная по всему городу приятелями Малу.
Когда гостей, наконец, пригласили в зал, там уже за столами вовсю пиршествовали обитатели свалок и помоек.
Такой пакости Виржилиу не смог простить дочери и потребовал, чтобы она покинула родительский дом навсегда. Кларите и Арлет, однако, удалось частично смягчить наказание: Виржилиу согласился отправить Малу на учебу в Швейцарию, обеспечив ей весьма скромное содержание.
Как ни хорохорился Вандерлей, а замужество Ракел все-таки больно его уязвило. «Если бы мои дела с недвижимостью шли хоть чуть-чуть получше, то, возможно, она бы и не стала искать миллионеров на стороне», — наивно и самонадеянно думал он. Конечно, у Вандерлея не возникало сомнений в том, что Ракел любит не Маркуса, а его, но перспектива финансовой зависимости от новоявленной богачки тоже не слишком радовала. «Кто знает, как может измениться Ракел под влиянием дармовых, и притом огромных. денег? — размышлял Вандерлей. — При ее амбициях и дерзком характере она вполне способна видеть в бывшем любовнике всего лишь одного из своих многочисленных слуг которыми можно помыкать и унижать их, как вздумается. Нет, я должен рассчитывать прежде всего на себя и на собственный бизнес».
И он решил ввязаться в одно весьма рискованное предприятие сулившее большую выгоду разумеется, в случае удачи. Но чтобы раскрутить этот заманчивый проект, нужен был кое-какой стартовый капитал и Вандерлей опять пошел за деньгами к Донату. Тот, однако, сказал что сам переливает не лучшее времена, и отказался финансировать Вандерлея. Их Разговор пошел по традиционному сценарию и привлек внимание Тоньу, находившегося в соседней комнате. Приложив ухо к двери, он услышал такое, отчего у него волосы встали дыбом
— Ты должен благодарить меня, — говорил Вандерлей — Я по дружбе оказываю тебе услугу. Или ты считаешь, будет лучше если я стану трезвонить о том, как и почему погиб отец Лунатика
— Нет.
— Тогда не требуй вернуть прежний долг и дай мне еще денег.
Перед глазами Тоньу поплыли круги, и он, боясь потерять сознание, поспешил выйти на свежий воздух, А еще спустя некоторое Время он плакал над могилой отца и вслух Просил его:
— Помоги мне вспомнить Папа! Вандерлей и Донату знают как ты погиб, но скрывают это. А я все время пытаюсь вспомнить и не могу. Помоги Мне, отец! Я же был тогда с тобой на скалах и должен помнить, что там произошло. Помоги мне, Палочка!
Глоринья, встревоженная долгим отсутствием брата, отыскала его, почти обессилевшего на кладбище и он сказал ей:
— Сеньор Донату знает, как погиб наш отец.
— Конечно, знает, — желая успокоить его, мол- вила Глоринья. — Он ведь первым прибежал, когда ты стал звать на помощь.
— Ну да, первым, потому что он сам и убил нашего отца! — выпалил вдруг Тоньу.
— Не говори глупостей, — одернула его Глоринья,
— Нет, это правда! — возбужденно заговорил он. — Мне никак не удается вспомнить, как все было. Я сидел с отцом на скале… А дальше — провал. Но Донату убил нашего отца! И знаешь, почему? Потому что хотел жениться на нашей матери и забрать себе все лодки отца. Да!.. А я не могу вспомнить даже папиного лица… Но, может, если начать лепить его из глины, то я вспомню?
— Да, конечно, вспомнишь, — ради его спокойствия согласилась Глоринья. — А сейчас пойдем домой.
Сампайу очень удивился, узнав, что Андреа уехала в Понтал-де-Арейа якобы отдохнуть.
— Не знаю, что ей там делать, — высказал он свое недоумение Кароле. — В Понтале закрыты пляжи. Если хотела отдохнуть, то для этого можно было выбрать другое место.
— Я думаю, она все еще не может смириться с потерей Маркуса, — ответила Карола. — Наверняка поехала туда неспроста. Надеется раздобыть какие-то сведения о Ракел, чтобы потом скомпрометировать ее в глазах Маркуса.
— Неужели? — расстроился Сампайу
— Да, папочка, ты плохо знаешь свою старшую дочь!
— А младшую? — усмехнулся он,
— От младшей, наверно, можно ждать каких-то сюрпризов, но, во всяком случае, она уж точно без двойного дна, — в тон ему ответила Карола.
Как оказалось, в своих предположениях она была недалека от истины: в Понтал Андреа поехала затем, чтобы познакомиться с Вандерлеем. А инициатором поездки был конечно же Виржилиу.
Справки о Вандерлее он навел сразу же, как только услышал это имя от Тоньу. Выяснил, что Вандерлей занимается торговлей недвижимостью, и поручил Андреа притвориться, будто она хочет купить дом и с этой целью обращается к Вандерлею.
— Старайся завязать с ним тесное знакомство, — поучал он ее. — Пусть этот тип повозит тебя по окрестностям, а ты делай вид, что тебя не устраивает какая-нибудь мелочь, и продолжай «поиск». Маркус на днях звонил — они уже скоро вернутся домой. Надо, чтобы ты под любым предлогом привела к нам или к себе Вандерлея и там бы они встретились с Ракел. Мне очень хотелось бы увидеть ее реакцию.
Таким образом, Андреа оказалась в Понтал-де-Арейа и поселилась буквально рядом с Вандерлеем, в соседнем номере. Поэтому познакомиться им было несложно — Андреа попросила соседа помочь ей запереть дверь, придумав, будто не может повернуть ключ в замке. Вандерлей легко управился с замком, а дальше они заговорили о каких-то пустяках. Тут-то Андреа и ввернула свою байку о покупке дома — дескать, приехала присмотреть здесь какой-нибудь милый особнячок для себя. Вандерлей клюнул на приманку и, боясь упустить богатую клиентку. принялся всячески ее ублажать.
Когда же Виржилиу сообщил Андреа о дне приезда Маркуса, Вандерлей уже вполне мог считаться ее близким другом.
Изаура тяжко переживала разлуку с любимой дочерью и не могла нарадоваться получив, наконец, от нее известие.
— Ракел будет в Рио на следующей неделе, — сообщила она мужу. — Ой, я уже так истосковалась по ней!..
— Что-то они слишком рано возвращаются, — сказал Флориану — Не рассорились ли?