Читать интересную книгу Операция отвлечения - Алексей Рюриков

Полковник задумался. Трактовка событий Гулькевича вносила коррективы в его представление о задании. И скорее, усложняла выполнение. Разговор с попутчиком вскоре свернул к обсуждению Парижа, а потом и совсем заглох, как обычно бывает.

 ***    9.12.1932. Франция, Париж.  

  Выходил из поезда на Северном вокзале, Гумилев раздраженным - дополнительные обстоятельства, он знал по опыту, дела никогда не упрощали. А вот усложнить могли.    "Получается, у Shell и официального Лондона, позиции могут быть разными - прикидывал про себя полковник. Интересно, на кого в этом случае поставят немцы?"    Он вышел из вагона, углядел на перроне полковника Шмырко, посольского резидента Корпуса, знакомого по давней совместной операции в Сааре, где тот служил при союзнической миссии. Краем глаза отметил, что приданные филеры, ехавшие тем же поездом но, разумеется, III классом, сошли и мгновенно слились с вокзальной толпой, совершенно из нее не выделяясь, и улыбнулся встречающему:    - Рад встрече, Михаил Васильевич. Поработаем вместе?    Терять время Гумилев не хотел, потому в гостиницу заезжать не стали, с вокзала направились на бульвар Гренель, в посольство.    - Хочу тотчас предупредить, Николай Степанович - предупредил Шмырко, едва закрыв за собой дверь кабинета. По баронессе Сталь дело плохо.    - В смысле?    - Наши опубликовали сообщение в РоссТА, вот - он подал гостю листок.    "В связи с появившимися во французской печати утверждениями, будто группа лиц разной национальности, арестованная в Париже по обвинению в шпионаже, занималась им в пользу Российской империи, РоссТАуполномочено сообщить со всей категоричностью, что это утверждение является ничем не обоснованным клеветническим вымыслом" - прочитал контрразведчик. И удивился:    - Ну и что? Французы ведь взяли агентов, которых мы вербовали с ее подачи. Похоже, она пошла на сотрудничество?    - Взяли только одного - ответил Шмырко. Возможно, за остальными пустили слежку, но по моим данным, Сталь пока молчит. Ее вообще-то держат в полной изоляции, узнать что-либо крайне сложно, но на набережной des Orfevres, в полиции, слух такой. Если ей покажут заявление РоссТА и убедят, что от нее отказались, может заговорить. Тогда нынешний скандал покажется легким фельетоном в провинциальном журнальчике.    - Кое-что на этот счет я предприму - сообщил Гумилев. Как выйдет, не знаю, но вы правы, в Петербурге поторопились. Посольство что-нибудь делает?    - От французского МИД пока ноты не поступало. Но вы же работали в Париже, знаете - у нас соглашение. Французы не против, чтобы резидентура Корпуса работала по эмигрантам, но мы должны избегать публичных скандалов или нарушений прав граждан Франции. А тут... С газетчиками работаем, у нас есть друзья в местной прессе, вы должны помнить. Но журналистов явно науськивает кто-то еще, сложно проталкивать наши статьи.    - Кто, не ясно?    - Не правительство, похоже, вообще иностранцы. Но и без того разоблачение нашей сети сенсация, шум поднялся, а идти против течения ни один газетер не хочет. Девятую смету на год вперед уже извели - пожаловался резидент.    - Я буду сегодня-завтра в Пен-клубе - кивнул приезжий. Поговорю со знакомыми. Есть еще что-то новое?    - По бомбистам - пока ничего. Григулявичус по известным нам адресам не появлялся. В "Бинт и Самбэн" вас ждут - доложил Шмырко. Monsieur Манго - он кстати, предпочитает, чтобы его называли комиссаром, извещен, что дело важное и секретное.    - Насколько мы ему доверяем? - поинтересовался Николай Степанович. Как он к нам на службу попал?    - Уволили его - сожалеюще вздохнул разведчик. Политическое дело, смерть магната Крюгера, слышали?    - "Спичечный король"? Самоубийство?    - Да, самоубийство. Но комиссар начал слишком усердно копать предысторию. Может статься - Михаил Васильевич чуть заметно улыбнулся уголком губ - не без просьб со стороны, внезапная смерть Крюгера заинтересовала многих. Ну вот и... Не дорожат профессионалами эти французы, знаете ли. Лично ему я доверяю полностью. Насколько это в нашем деле вообще возможно, конечно.    - С ним можно говорить откровенно? Я имею в виду, необходимость брать Григулявичуса самим, наплевав на французские законы. Ведь найти - это полдела, агенты которые прибыли со мной, смогут его взять, но прикрытие со стороны местных не помешало бы.    - Насчет законов, это точно - кивнул Шмырко. Что мы осведомляться об революционной эмиграции право имеем, с этим тут даже в парламенте не спорят. Но похищение посреди Парижа это дело совсем другое.    Он чуть задумался, потом закончил уверенно:    - С самим комиссаром можно говорить прямо, он обижен на правительство, а Юзик в его представлении, попросту убийца. Даже хуже обычного уголовника - корысть, ревность или там, месть, это для Манго понятно. Но к политическим убийствам он плохо относится, они не укладываются в его представление о нормальных преступниках. Но это Манго, остальные работники агентства дело совсем другое. Они хорошие сыщики, но это частные детективы, всего лишь наемники. Им доверия в секретных делах нет, перекупить их не трудно.    - Ясно. Что с Гавром?    - В Гавре ждет пароход "Калуга", ее сменит "Владимир" - сообщил резидент. Рейсы регулярные, в любом случае, какое-то судно всегда в порту. Привезти задержанного в Гавр несложно, мы подобрали дорогое авто с просторным багажником, на дорогах их никогда не проверяют. Вот как его на судно протаскивать - он развел руками. Тут, простите, ничего покамест не подскажу. Думаем. Можно и с Манго посоветоваться.    - Понял. Моих филеров устроили?    - Да. Они не будут появляться в посольстве, им сняли квартиру на Марше де Блан Манто, в подходящем доме. Телефон и адрес вот - полковник подал гостю небольшую карточку. На связи с ними будет мой заместитель, штабс-ротмистр Беклемишев.    - Ну что ж - улыбнулся Гумилев - тогда последняя просьба, отправьте мой багаж в гостиницу. И едем к комиссару.

***

   В детективном агентстве их действительно ждали. Манго, высокий, сухопарый, пожилой уже детектив с редкими прокуренными зубами и стрижкой бобриком, впечатление на гостя из Петербурга произвел неплохое.    Он предложил кофе, выслушал вежливый отказ, вытащил из бювара листок мелованной бумаги, слушая поручение, исписал его мелким почерком с обеих сторон. Потом внимательно изучил фотокарточку Григулявичуса, сунул ее в папку лежащую на обшарпанном столе, и сообщил:    - Данных для поиска маловато. Давайте уточним, monsieur Гумилев. Ваш парень живет под своим именем?    - Вряд ли.    Сыщик вытащил еще один лист бумаги, и сделал на нем пометку, пояснив:    - Начнем с самого простого, проверим, въезжал ли во Францию человек с такими данными. Следующее, у вас есть какие-нибудь сведения о его связях здесь?    - "Объединенка" - развел руками полковник. Возможно, эмигранты из наших прибалтийских губерний. А толком, можно сказать, ничего.    - Жаль, жаль - покивал француз. А он точно относится к Объединенной РСДП? Не к другой партии, у нас ведь из российских красных есть еще несколько, правда мелких?    - Точно. Во всяком случае, в России был в их подполье, да и писали о его акции их газеты. Кроме того, я же сказал - он вошел в савинковскую боевку.    - Ну, это логично - согласился бывший комиссар. Куда же ему, если не к Савинкову? Последний был в Париже две недели назад, но под наблюдение он не попадал, сейчас уехал обратно в Германию. Инженер тоже известен, человек очень опасный, и очень осторожный. Но мы попробуем его поискать, вдруг выведет на этого Юзика.    - Инженера в любом случае неплохо сыскать - вмешался Шмырко. Юзик - Юзиком, а боевики такого ранга в Париж просто так не наезжают.    - Думаете, что-то затевает? - понял директор агентства. Тогда у меня есть предложение. Господа, вы не хотите сообщить об этих милых людях в Сюрте Женераль? Если мы сообщим о наших розысках под пристойным предлогом - все же, заведомые убийцы, как ни крути, возможно, на набережной des Orfevres согласятся помочь.    - Тут, комиссар - чуть подумав, начал Николай Степанович, - есть одна закавыка. Понимаете, Григулявичуса нужно не просто найти. Нужно, чтобы его нашли именно мы. Если его найдут ваши люди, они должны передать объект приехавшим со мной агентам. Тут полковник прервался и взглянул на Шмырко.    - Мы хотим доставить господина Григулявичуса в Россию - уловив вопросительный взгляд, ступил в разговор тот. Это очень важно, комиссар.    - Ну, взять вы его, допустим, сможете - пожал плечами детектив. Но как вы его повезете?    - А если на пароходе? Скажем, в Гавр регулярно ходят российские суда, с капитаном я договорюсь.    - Это возможно - согласился после небольшой паузы Манго. Но полиция тут действительно лишняя.    - Ну, не совсем - возразил Гумилев. Насчет Инженера можно и сообщить, арестовывать его не станут, не за что, а найти, вы говорите, могут?    - Могут. Но - отставной комиссар взглянул на Шмырко, дождался разрешающего кивка и объяснил: Чтобы они искали его активнее, и сообщали нам о результатах, следовало бы выплатить небольшое вознаграждение, и пообещать премию. Мы всегда так делаем в подобных случаях.    - Михаил Васильевич? - повернулся гость из Петербурга к резиденту.    - Все верно - откликнулся тот. В незаурядных случаях мы прибегаем к содействию полицейской префектуры, в агентстве ведь сыщиков не так много. А комиссар по старой памяти всегда знает, к кому конкретно надлежит адресоваться на набережной des Orfevres.    - Тогда действуйте - согласился Гумилев. Комиссар, отчет представляйте ежедневно в посольство, в срочных случаях немедля телефонируйте. Мои люди получат извещение в течение двух часов, исходите из этого срока. Тут есть черный ход?    - Даже два. Уйдете чисто, это самое простое, что я могу для вас сделать.    Выйдя из кабинета, контрразведчик повернулся к Шмырко:    - Михаил Васильевич, вроде для начала все. Филеры из Петербурга будут звонить в посольство каждые два часа, если только не на квартире. Как только у Манго что новое появится - передавайте им. А я, пожалуй, начну с прогулки по Парижу.