Напутственная речь Николая Павловича навевает тоску. Виант украдкой оглянулся. В широком проходе между капсулами самоуверенным памятником самому себе возвышается Садист. На этот раз на нём обычная униформа охранников секретного проекта, светло-зелёные рубашка и брюки. Бицепсы едва не рвут короткие рукава.
— Действуйте точно по плану, — интонация куратора несколько смягчилась. — В качестве персонажей выберите детей. Полноценное образование, в идеале высшее, существенно поможет вам в достижении главных целей.
Злость и разочарование горькой слюной скатились по глотке. Виант нахмурился. Голову посетила запоздалая мысль — а если попробовать сбежать прямо сейчас? Уроки Садиста не прошли даром. Виант повернулся к Николаю Павловичу. Пока куратор поёт Цицероном, одним ударом, ребром по горлу, вполне реально его вырубить. Благо Николай Павлович давно превратился в военного бюрократа. Виант никогда не видел и не слышал, чтобы он бегал по утрам, качал мышцу или стрелял в тире хотя бы раз в месяц. Но… Могучая фигура Садиста отрезвила не хуже ушата со студёной водой.
Мысль о побеге — глупая мысль. Если раньше Виант лишь догадывался, что с отставным десантником лучше не связываться. То теперь, после многочисленных учебных спаррингов, знает это абсолютно точно. Тут же заныла грудная клетка, Виант машинально потёр грудь ладонью. Последний удар могучего кулака Садиста до сих пор отзывается болью, хотя синяк уже полностью сошёл. Если потребуется, то отставной десантник не откажет себе в удовольствии уложить «подопытную крысу» в «малахитовую капсулу» силой. И сил для этого ему вполне хватит. Нет, Виант выпрямил спину, лучше сразу самому себе свернуть шею.
Мысли переключились на Ингу, Виант покосился на «жёнушку». Напарница возбуждена самым натуральным образом. Улыбка тронула губы. Чего уж там скрывать, Виант провёл с ней и на ней много ночей, а потому успел более чем хорошо её изучить. Пусть Инга учёный-физик, но это не значит, будто в постели она подобна сушёной вобле. Как раз наоборот!
— И последнее, — речь Николая Павловича добралась до апофеоза, — не забывайте о разделении обязанностей. Виант Сергеевич, ты «мускулы». Твоя главная задача оберегать Ингу Игоревну и всячески ей помогать, ибо она «мозги». Вопросы будут?
Последняя фраза подхлестнула Вианта.
— Будут, — Виант, словно школьник, поднял правую руку.
— Хорошо, слушаю.
Однако вместо вопроса Виант развернулся всем телом к напарнице:
— Инга, у тебя остался самый последний шанс одуматься и отказаться. Тебе нечего делать в «Другой реальности». Тебе там не место. Там, — двумя пальцами Виант ткнул в полукруглый верх «малахитовой капсулы», — всё будет совсем по-другому. Ни начальник, ни куратор, ни наши доблестные десантники тебе уже ничем не помогут. Зато тебя ждут страх и смерть. Настоящая смерть, не игровая.
— Это уже не имеет значения, Виант, — Инга склонила голову на бок и грустно улыбнулась. — Пути назад уже нет.
— Это верно, — тут же встрял Николай Павлович. — Инга Игоревна уже подписала договор и отказ от возможных претензий. Теперь она как и ты, Виант. А «Синяя канарейка» остро нуждается в добровольцах.
Взгляд куратора переместился на Садиста, что так и продолжает маячить за спиной в широком проходе между капсулами. Виант так и не стал оборачиваться. Намёк и без того более чем прозрачный. Отпали последние сомнения — старшина Ермолаев присутствует в «малахитовой комнате» в качестве «неотложной психологической помощи». Проще говоря, грубая физическая сила.
— Инга, ты пожалеешь об этом, — произнёс Виант.
Плетью обух не перебить, Виант молча полез в «малахитовую капсулу». Левая нога зачесалась от жгучего желания пнуть что есть сил прибор видеонаблюдения, но не стоит унижаться. Уже в капсуле Виант вытянулся в полный рост. «Справедливость 2.1», толстая общая тетрадь в клеточку, упёрлась в поясницу. Нет в жизни справедливости.
Виант повернул голову на бок. Чёрная коробочка на тонком штативе будет караулить всё время, пока он в «малахитовой капсуле». У неё две задачи. Во-первых, чтобы начальство не проворонило выход игрока из «Другой реальности». А во-вторых, если придётся, записать его последние слова, что и произошло с одним из добровольцев. Строго говоря, Виант не первый, кто сумел выбраться в реальность. Он всего лишь первый, кто не только выбрался, но и сумел рассказать о «Другой реальности».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ладони ощутили прохладные выпуклые кнопочки. Виант стиснул зубы, на него накатила холодная ярость. Может быть это такое проявление страха? Плевать! Он выживет. Обязательно выживет. Железобетонная уверенность растеклась по груди приятным теплом. Он вернётся, обязательно вернётся, из «Другой реальности». Вёрнется хотя бы для того, чтобы послать всех этих начальников в пешее эротическое путешествие, а Садисту персонально показать комбинацию из трёх пальцев.
В широком просвете раскрытой капсулы показалось чисто выбритое лицо Николая Павловича. Да пошёл он! Виант сощурился. Без понукания и угроз, зато с решимостью обречённого на мучительную казнь, ладони утопили прохладные кнопочки. В тот же миг «малахитовая капсула» ожила, полукруглая крышка тронулась с места. Лицо куратора тут же исчезло.
Крайне интересный момент. Неожиданно для самого себя Виант расслабился. Кажется, будто полукруглая крышка «малахитовой капсулы» вот-вот отрежет его не только от внешнего мира, а, заодно, осечёт всю злость и обиду на Большой внешний мир. Ну да, мысленно он уже в «Другой реальности». Какой теперь смысл ненавидеть куратора и желать Садисту сдохнуть от воздержания?
Виант хмыкнул. Теперь у него другая задача — выжить. Выжить, как и в первый раз. А все эти продвинутые технологии, проводники, генераторы и крутые пушки ему лично нахрен не нужны.
Вот же дура, Виант чуть приподнялся на локтях. «Жена» ещё только забралась в «малахитовую капсулу». Полукруглая крышка на месте и не думает закрываться. Зато Инга с интересом оглядывает капсулу изнутри, щупает её, ещё только не пробует на вкус. Кажется, будто Инга выбирает в модном бутике норковую шубу. Вроде и размер подходит и цвет годится, но всё равно что-то не то. С неотвратимостью судьбы крышка «малахитовой капсулы» наехала на глаза. Виант лёг прямо. Ну вот и всё, новая большая игра началась.
Глава 6
На произвол игры
Очень длинный миг крышка «малахитовой капсулы» оставалась на месте. Кажется, будто перед внутренним взором промелькнула вся жизнь. Хотя, Виант кисло улыбнулся, чего там смотреть? Но вот «малахитовая капсула» начала открываться. Глаза не сразу уловили разницу между полукруглой крышкой и потолком «малахитовой комнаты». Да и сложно уловить разницу. Фальшивый малахит что в капсуле, что на полукруглом своде совершенно одинаковый ярко-зелёный с многочисленными светлыми прожилками. Для кучи, в момент, когда капсула закрылась, внутри так и не стало хоть чуточку темней.
Крышка отошла примерно наполовину. Кажется, будто снаружи ничегошеньки не изменилось, будто сейчас над ним склонился Николай Павлович и заорёт дурным голосом. Типа, какого хрена Виант Сергеевич передумал погружаться в виртуальные дебри проклятого компьютера инопланетян. Но это не так. Виант повернул голову набок. Вот он самый верный признак — прибора видеонаблюдения на тонком штативе больше нет. Зато на стене ожил «малахитовый компьютер». Теперь он больше не кажется украшением из камня. Даже из капсулы можно разглядеть, как светится тёмный угол ожившего монитора.
Круглые кнопочки мягко толкнули в ладони. А, ну да, Виант же вновь лёг прямо. Так было и в первый раз. Те две кнопки, что погрузили его в виртуальную игру, сделали своё дело и вернулись в исходное положение. Даже больше — они окаменели. Виант поднатужился, ладони вновь упёрлись в прохладные кнопки. Но! Чего и следовало ожидать — бесполезно. Как бы не хотелось этого признавать, но он уже в игре. Точнее, в так называемом «Стартовом меню», что до одури похоже на «малахитовую комнату» с небольшими отличиями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})