— Хорошо, мама. Обещаю быть осторожной, — это обещание я давала искренне и собиралась сдержать.
— Кстати, — мама понизила голос до едва слышного шёпота. — Присмотрись к вашему куратору.
— Мама!
— Превосходный кандидат в мужья. Чистокровный аристократ, молод, не женат, и не зря он пошёл тебе навстречу и принял присягу раньше времени, — мама многозначительно улыбнулась, и до меня дошло, что снисходительность Адриана Верлена к моей скромной персоне, едва ли не единственная причина, по которой она согласилась оставить меня в Академии.
Мать чмокнула меня и поспешила в такси, где ждал Николя.
Я повернулась и чуть не завизжала от неожиданности.
— Чертополох тебя раздери, ты, что, подслушивал?!
Илрэмиэль Кетро стоял за огромной мраморной колонной, прислонившись плечом к белоснежному камню.
— Перье, — голос этерна был невыносимым: такой тягучий как мёд, приторно-сладкий голос, в котором явственно слышалось презрение и насмешка. — Как же я счастлив, что приложил руку к твоей присяге, в прямом смысле этого слова. Определённо, ты сделаешь обучение нашего курса в Академии очень, очень весёлым. Во всяком случае, сегодняшнее представление мне безумно понравилось!
— Я тебе, Кетро, не клоун, чтобы делать обучение весёлым! — прошипела я, злясь на Кетро и на себя, и на мать и вообще…
— Позволь с тобой не согласиться. — Он медленно отделился от колонны и встал на расстоянии шага от меня. — Что в чемодане?
Вопрос был задан довольно требовательным тоном, кроме того, злые изумрудно-зелёные глаза этерна начинали светить золотистым…
— Прости, но тебя это не касается, — я сделала два шага в сторону, чтобы пройти мимо него, но сильная рука дёрнула чемодан на себя, вырвав его из моей руки.
Чемодан оказался на полу, а я прижата к мраморной колонне.
— Кетро, ты сдурел?! — возмутилась я, тщетно осматривая пустой вестибюль на предмет того, кого можно было бы попросить вмешаться. Этерн держал меня за плечи, взгляд становился всё более опасным.
— Признавайся, девчонка, какое зелье ты применила на мне?
— Что?
— Какие зелья ты применяла во время вступительного боя со мной? — мелодично-презрительный голос этерна превратился в шипение, зелёные глаза неотвратимо приближались, полыхая золотистым сиянием.
— Я тебе уже говорила! Простое зелье иллюзии! Остальные на тебя не подействовали, тебе все перечислять?!
— Лучше сам посмотрю, — он приподнял мой подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза, вселявшие ужас. Сейчас он меня просто спалит или…
— Нет! — воскликнула я, дёрнувшись, но безуспешно. Руки этерна были словно отлиты из стали, он всего одной рукой прижимал меня к колонне, второй держал за подбородок, заставляя неотрывно смотреть ему в глаза.
— Не имеешь права! — взвизгнула я, и внезапно мир изменился. Изумрудные глаза из смертельно-опасных стали глубокими, бездонными, и я словно полетела в эту зелёную бездну, все мои мышцы расслабились, я перестала сопротивляться. Летела и летела в изумрудную бесконечность, пока не увидела первое воспоминание, которое без сомнений искал Кетро в моём сознании — наш бой. Как наяву я ощутила чувство беспомощности перед наследником рода Кетро, затем всплыла моя паника в момент, когда стало понятно: магические зелья на этерна не действуют! Я заново пережила весь спектр эмоций и мыслей, которые вызывал у меня Илрэмиэль Кетро: страх, неприязнь, раздражение. Затем мимо стали проноситься названия зелий — сначала только тех, которые использовала во время вступительных боёв, затем все, какие я когда-либо варила, потом зелья, которые незаконно меняла и продавала… и тут моё сознание нашло силы остановить вторжение этерна.
— Стоп! — оттолкнула со всей силы, но он уже не прижимал к колонне и легко отступил на один шаг. На лице Илрэмиэля Кетро играла очень-очень довольная улыбка.
— Вот значит, как… ты очень плохая, девочка, Перье. Нарушать закон, да ещё так бесстыдно, — и он поцокал языком, погрозив при этом пальцем, словно нашкодившей школьнице.
— Тем не менее, Кетро, — спокойно ответила я. — Направленного зелья я не создавала.
Я испытала огромное удовольствие, видя, как самодовольство надменного аристократического лица сменяется растерянностью и досадой.
— Зато я удостоверился в том, что закон ты нарушала.
— Как и ты. Только что. — Ответила я, спокойно встречая зелёный взгляд и ощущая, как на моих губах играет довольная усмешка. — Насильственное проникновение в сознание, да это почти то же самое, что хотел сделать твой дружок Алриат.
Кетро нахмурил лоб и сжал губы. Потом вдруг ухмыльнулся.
— Ты права. Только его отец — приближённый к власти, а мой — и есть власть. Так что лучше не ссорься со мной, маленькая баронесса.
Этерн задрал рукав белоснежной рубашки и активировал переносной телепортатор! То есть… Такой есть только у куратора, на случай крайней необходимости, а рядовому академисту-то зачем? Насладившись моим недоумением, он телепортнулся, оставив в воздухе лишь тающую голубоватую дымку.
* * *
Розовые лучи заката проникали сквозь окно и окрашивали белые стены в нежные оттенки, делая холодную комнату общежития по-девичьи уютной. На мгновение я перестала смешивать ингредиенты из чемоданчика, который оставила мама и рассеянно уставилась в окно.
— Стоит ли это делать? — спросила я себя, но ответа на вопрос, который крутился в голове уже пару часов, всё не находился.
Стоит ли пойти и поблагодарить куратора за его помощь? Скорее всего, он презрительно посмотрит, но мучиться от сомнений всё же хуже.
Я решительно поднялась, подошла к зеркалу. Придирчиво осмотрела своё отражение, поменяла линзы. В принципе они полностью растворятся только во время ночного сна, но рисковать не хочется. Цвет волос ещё достаточно свежий, можно идти.
Покинула комнату и отправилась в кабинет куратора, для чего необходимо было пройти через гостиную общежития к бронированной двери, за которой начинались белые мраморные коридоры Императорской Академии, ведущие к лифтовой площадке второго этажа. Тут имелось три лифта с телепортационной системой, которой первокурсником строго запрещалось пользоваться, и три обыкновенных механических лифта.
Нажал кнопку, которая обозначала доставку прямо к дверям приёмной куратора, и только тогда подумала, что, возможно, лорда Верлена уже нет на месте. Рабочий день, в принципе закончен, скоро ужин, кураторам тоже необходимо личное время. Но лифт уже нёс меня на огромной скорости на седьмой этаж и вправо. Двери открылись с лёгким перезвоном и механический голос произнёс: «Вы прибыли к месту назначения».
Приёмная куратора начиналась за двустворчатыми деревянными дверями, покрытыми лаком, позолотой и тончайшей этернийской резьбой, которые легко открылись, едва я потянула за ручку. Открыто… Секретарши не было, что совершенно не удивило. Георгина Трент отнюдь не походила на чрезмерно ответственного сотрудника.
У двери в кабинет лорда Верлена, сделанной из совсем другого вида древесины — валенского дуба, я остановилась и нерешительно постучалась
— Войдите, — раздался бесстрастный ответ. Я вошла и остановилась.
— Чем обязан, госпожа Перье? — поинтересовался куратор. Он стоял у окна, сцепив руки за спиной, и даже не обернулся, чтобы посмотреть на вошедшего.
— Как вы догадались, что это я, лорд Верлен?
— Умею видеть не только глазами, — коротко ответил он, а я совершенно не поняла, что он под этим подразумевает. — Итак?
— Я пришла поблагодарить вас.
— Что ж, — он повернула и ледяные голубые глаза вцепились в моё лицо. Что-то в благородном лорде, который не сделал ничего плохого, меня беспокоило. Я начинала ощущать совершенно беспочвенный дискомфорт в его присутствии. — Благодарите.
— Благодарю вас, лорд Верлен, за то, что пошли навстречу и помогли мне остаться в Академии.
— Честно говоря, я до сих пор сомневаюсь в своём решении, — проговорил он, продолжая разглядывать меня.
Я задержала дыхание.