Читать интересную книгу Диалоги (июль 2003 г.) - Александр Гордон

А.Г. Золотые мозги.

Л.У. Да. А когда подходите близко, видите эту аляповатость, и главное, полную нефункциональность. Я не хочу, чтобы меня так восприняли, но здесь может оказаться нечто подобное.

А.Г. Нет, но теория струн – поэтически красивая вещь. И хотя бы поэтому имеет право на существование.

Л.У. Имеет право на существование всё. И это безупречно математически построено. Безусловно. Но, мне кажется, что теория не должна отрываться от эксперимента, иначе она становится уже теорией ради теории. И она не должна отрываться от философии. Было достаточно забавно наблюдать за Гордоном, когда эта теория рисовалась. Это наш четырехмерный мир, а это будет ещё шесть измерений. Ну, конечно, шесть. Если эти шесть измерений есть, тогда откуда у нас закон сохранения энергии, импульса и так далее. Если они есть, но с нами не взаимодействуют, ну что тогда об этом говорить, если мы не можем проверить. То есть, я человек простой. Я считаю всё надо проверять. И в первую очередь, наше представление о мире. Теория – это представление о мире. Эксперимент эту реальную взаимосвязь пытается установить.

А.Г. Да нет, речь там как раз о том, что это как раз те редкие эксперименты, в которых наблюдается явное нарушение закона сохранения энергии. Это можно списать как раз на теорию струн, на те самые шесть измерений.

Л.У. Это как-то не очень хорошо. Принцип сохранения энергии столь удобен, что, конечно, списывать его на что-то можно, но очень жалко такой красивый принцип. Он очень много даёт физике. Просто как принцип.

Ж.Л. Можно добавить один исторический анекдот. Когда начали изучать бета-распад, то не обнаружили сохранения энергии. А что сделал Паули? Чтобы попытаться её спасти, он выдумал нейтрино. И 25 лет спустя его обнаружили. И был прав тот, кто спас закон сохранения энергии.

Л.У. Более того. Если бы не пошла атомная энергетика, и не было бы реактора, то, собственно говоря, это ещё вопрос, удалось ли бы обнаружить нейтрино, ведь его «засекли» на реакторе. Мы бы до сих пор спорили. Нейтрино – оно есть или его нет. И в этом смысле удачно сложился атомный проект. Для физики атомный проект был очень удачный. Это дало развитие атомной энергетике. Большие были вложены деньги. И удачно. Повезло, что было обнаружено нейтрино. Вряд ли бы стали строить специальную для этого лабораторию.

Ж.Л. Я хотел бы ещё добавить одну вещь. Я очень интересуюсь этими работами, несмотря на то, что я в этой области никогда ничего не делал. Я хотел бы рассказать следующее. Я сказал, что моё уравнение монополя даёт нулевую массу, потому что оно основано на инвариантности. Но можно добавить массовый член в уравнении. Он не линейный, потому что если был бы линейный, то это был бы член Дирака. И он обычно не подходит, не всегда, но всё-таки обычно не подходит. Оказывается, что такое уравнение, которое даёт магнитные монополи с массой, имеет решения, которые сверхсветовые. А это очень удивительно, потому что, насколько мне известно, это единственное уравнение, которое даёт, как говорят, тахион, то есть сверхсветовую частицу, но в котором искусственно не ввели свойства, которые нарочно дали бы эти сверхсветовые решения. Они появились там совершенно нормально, что даёт некоторую связь с теорией. И совсем не понимаю, что это означает.

Л.У. Собственно поэтому-то Лошак заинтересовал нас, что у него монополь достаточно лёгкий. Это значит, что энергии, которой требуется, нужно не очень много, а, собственно говоря, как все монополь искали. Стукали два пучка. Разгоняли как можно больше энергии. А, может быть, надо было делать не так, а как у нас в эксперименте. Мы стукаем два тока мощных, а обычно токи слабенькие, микроамперы. У нас-то сотни килоампер бьют друг о друга, грубо говоря, а там микроамперы. Может быть, вот в этом дело.

А.Г. То есть, искали в ядерных взаимодействиях, а надо было искать всё-таки в магнитных.

Л.У. В магнитных, да. Может быть, авторитет и увлечение всей ядерной физикой настолько превалирует, что мы что-то проскочили в электромагнетизме. Вот и неполное понимание, ушла дальше физика элементарных частиц. И сейчас мы пытаемся всё-таки немножко назад вернуться, может быть, мы что-то пропустили. Это попытка, это не надо воспринимать как жёсткие утверждения. Давайте попробуем так. Ну, поисследуем ещё, какие-то выводы сделаем, какие-то проведём практические эксперименты. Как Жорж предлагает. Сделаем это скрещённое поле ему. Посмотрим поляризацию, придумаем какой-то тонкий эксперимент. Нарушение пространственной чётности. Так потихонечку и наберём.

А.Г. Прежде чем я задам вам вопрос о том, что всё-таки на чём основывается основная критика результатов вашего эксперимента и что критики приводят в качестве доказательств несостоятельности возможного возникновения целой теории, я задам абсолютно идиотский вопрос, который может быть при монтаже и уйдёт, поскольку я только что-то слышал об этом. Кто-то из тех людей, которые занимаются Солнцем, чуть ли не в материалах к этой программе утверждал, что после того как был совершён облёт Солнца американским спутником, было установлено, что магнитное поле самого Солнца обладает очень странными свойствами. То есть, похоже, что оно однополярно. И это каким-то образом про ваши монополи говорит? Если недостающее количество нейтрино, которые доходят до нас, может замещаться монополями, которые не могут преодолеть солнечного магнитизма, то есть солнечной…

Ж.Л. Вы знаете, что не надо забывать, что есть очень сильные магнитные поля в солнечных пятнах. Это объясняется, по моему мнению, очень сложно. А если были бы не пучки, а моря монополий, это тоже бы объясняло существование этих магнитных полей! Это всё то, что я могу сказать по поводу Солнца. Хотел бы добавить одно. По поводу одного вашего предыдущего вопроса. Допустим, что всё-таки монополи уходят из Солнца и доходят, падают на Землю. Так не надо забывать, что они магнитные частицы. Значит, они попадут, по-моему, на полюсы. Потому что их будут притягивать земные полюсы, ну так надо, чтобы Уруцкоев туда поехал!

Л.У. Нет, я боюсь холода. Не обязательно, Жорж, из эксперимента видно, что это излучение аномально взаимодействует с кислородом. И если это действительно так (он единственный парамагнитный газ), то я думаю, что может обрасти шубой как некий магнитный Дебай. Так сказать, будет радиус Дебая, экранировка магнитная, и тогда, казалось бы, не будет двигаться к полюсу, просто экранированный и всё.

Ж.Л. То есть, останется в атмосфере, может быть.

Л.У. Я бы не стал фантазировать. Слишком мало мы знаем сейчас.

А.Г. Мы сейчас прервёмся на рекламу, а после этого узнаем всё-таки, что ваши критики говорят о результатах ваших экспериментов. Из ваших же уст. Я думаю, что это будет достойным завершением программы.

Л.У. По этому вопросу у меня уже есть неплохая статистика. Я могу сказать так. Процентов 95 это обсуждать не желают вообще, считая всё это глупостью. 5 процентов оставшихся делятся, примерно, пополам. Те, которые считают себя специалистами в эксперименте, мне начинают объяснять, после стандартных вопросов о проверке воды, того, сего, пятого, как это получается. Но при этом они, как правило, такие выдвигают гипотезы, что их бы неплохо было бы записать. Нарушение второго начала термодинамики – это самое меньшее, что они допускают при этом. Это вот те, кто пытаются дать объяснения по эксперименту. А те, кто по теории, то они мне начинают объяснять, почему этого быть не может. Да это и сам прекрасно знаю – почему этого быть не может! Меня интересует, почему это может быть. Почему не может, я знаю – на пятёрку отвечу любому. Вот кто бы мне ответил, как это может быть. Вот, собственно говоря, и всё. Но такие вещи проверяются. Вот это надо проверять. Потому что если бы мне это рассказали, я сказал бы: ребята, давайте проверим. Я вас уважаю и люблю, но хотел бы убедиться сам. И это нормально, вот это я понимаю. Вот унтер-академический аргумент: не может быть, потому что не может быть никогда. Это, конечно, серьёзно, если нет лучших аргументов.

А.Г. Вы сами говорили о пятичасовом семинаре в Дубне. И как отнеслись там к вам?

Л.У. Нормально. Это был нормальный, доброжелательный семинар. Искренний. Вопросов была масса, острых в том числе. И это нормально. И часть вопросов с вниманием выслушана и принята к сведению. Дубнинцы сами проверяли, сами полгода провозились. И, между прочим, наблюли гораздо более тонкие вещи, чем мы. У них получше оборудование. И там такой аллергии не было. Просто все задаются вопросом: а как это может быть?

А.Г. Что же это всё-таки такое?

Л.У. Похоже, здесь не обойтись без глубокого пересмотра каких-то основ, где-то что-то пропущено. Такое впечатление. Вот нет треков на эмульсиях, и всё нормально. Всё по классике, титан кладёшь – титан вытаскиваешь.