Читать интересную книгу Смерть — моя тень - Ник Кварри

— Это уже кое-что, — заметил я. — Стоит попробовать... Возможно, таким способом я доберусь до Грэди. А вы тем временем поищите Дюка Флеминга.

Чисс поморщился.

— А это еще зачем?

— Чтобы поддерживать со мной контакт и быть в курсе событий.

— Я имею в виду не то, почему я должен помогать вам, а почему вас так интересует этот Флеминг? Какова его роль во всей этой истории?

Я улыбнулся.

— Пока достаточно и того, что вы знаете.

Чисс рассмеялся и встал.

— Согласен. У меня есть друзья среди пьяниц. Думаю, мы быстро отыщем Дюка. Куда вам позвонить?

— В контору. Мы будем обмениваться информацией через телефонистку.

Мы вместе вышли из сарая. Садясь в свой старый «форд», он серьезно сказал мне:

— Что бы вы ни предприняли, действуйте осторожно. Старайтесь повсюду держаться в тени — вас ищут по всему городу.

— Чтобы не быть обнаруженным, надо быстро перемещаться.

— Конечно! Но и при этом существует большая возможность быть убитым.

— Что эта вы так беспокоитесь обо мне?

— Это вполне естественно. Если Лека убьет вас, а меня не будет рядом, то как же я смогу доказать, что это сделал именно он?

На этом мы расстались. Чисс отправился искать Дюка, а я — рыжую подружку Грэди.

Глава 11

Ее нагота свидетельствовала, что она была очень красивой, а кожа у нее была очень светлой. Звали ее Анжи. Она лежала на животе на столе для массажа в Институте красоты Массея. Ее обнаженное тело блестело с головы до ног, вымазанное кремом. Она была довольно высокого роста, лет тридцати. Совершенно гладкая форма спины переходила наверху в широкие плечи, а внизу — в великолепной формы бедра. Раскинутые ноги были полными, с сильными икрами и тонкими лодыжками.

Дориан Массей, массажист в шортах и рубашке, массировал Анжи левое бедро. Когда я назвал свое имя, меня пригласили пройти в массажную. Никто даже пальцем не пошевелил, чтобы скрыть наготу.

— Я могу зайти и попозже, — сказал я.

Анжи повернула свою светлую головку и посмотрела на меня своими кукольно-голубыми глазами.

— Можете оставаться. Вы меня не смущаете... Может быть, я вас смущаю?

— Нет, не смущаете...

— В таком случае оставайтесь.

Дориан Массей массировал ее правую коленку своими большими руками, сказал, не поднимая глаз:

— Решили спрятаться среди женщин? Великолепная мысль... Для вас, а не для меня. Я помню, как вы однажды помогли мне, но если Фрэнк Лека узнает...

— Успокойтесь! Я только скажу два слова Анжи.

Я посмотрел на женщину, лежащую на столе.

— Еле вас нашел... Вы снова занялись прежним делом?

Еще в прошлом году Анжи была одной из самых известных проституток, но в этом году она бросила это занятие и вложила свои сбережения в другое: стала скупщицей краденого. Продавала краденую одежду, обувь, украшения — причем все это продавала другим потаскушкам за половину настоящей цены.

— Нет, — ответила Анжи. — Я просто начала полнеть. Ужасно люблю шоколад. Когда-нибудь я все же решусь выйти замуж за какого-нибудь простачка, чтобы в ответ на мой вопрос: «Нравится ли ему мое тело?» — услышать: — «Да!»

Мой взгляд снова остановился на ее теле. Если она и пополнела, то это ее не портило.

— Я разыскиваю одну девчонку с рыжими волосами, — сказал я. — И ничего о ней не знаю, даже имени. Я только знаю, что она ходит с парнем по имени Грэди, бывшим телохранителем Марта, сына Лека.

— Я никогда не встречалась ни с самим Лека, ни с его сыном, ни с телохранителем. Поэтому ничего не могу вам рассказать.

— А вы, Дориан? — спросил я массажиста. — К вам ведь часто ходят девушки такого рода.

Дориан Массей покачал головой, не прекращая работы.

— Сюда ходят несколько рыжих, но я не могу припомнить, чтобы кто-нибудь из них упоминал сына Лека. Какие еще приметы у вашей рыжей, кроме цвета волос?

Я снова обратился к Анжи:

— Думаю, вы смогли бы узнать ее по одежде, скорее всего, она получила ее от вас.

— У меня около дюжины клиенток с рыжими волосами, — ответила Анжи. — Мужчинам нравятся рыжие, и поэтому многие девчонки перекрасились. Так что же она носит?

Я описал ее зеленый комплект.

— На ней был пояс из зеленого бархата с золотой пряжкой в виде китайского дракона, зеленые туфли из крокодиловой кожи на очень высоких каблуках. В ушах — большие серьги, тоже изображающие дракона, только меньших, чем на пряжке, размеров. На руке — кольцо с большим камнем: рубином или имитацией под рубин.

Анжи задумалась.

— Нет, это куплено не у меня, — сказала она наконец. — К сожалению, как вам известно, не одна я занимаюсь этим. Она могла купить этот комплект у кого-нибудь другого или даже в магазине.

Направляясь сюда, я был готов к неудаче. А она была не первой в этот вечер. Мне не удалось обнаружить следов этой девушки ни в баре в Ист-Сайде, где обычно завязываются контакты с клиентами такого рода, ни у врача, к которому они регулярно приходят на осмотр, ни, наконец, у сводницы-барменши в одной из захудалых гостиниц.

— А, может, вы слышали о людях, имеющих мотивы для убийства Марти Лека?

Нет, они не слышали. Или же не хотели говорить, боясь быть впутанными в эту историю. И за это их нельзя было осуждать.

Массей сказал, чтобы Анжи перевернулась на спину.

— Теперь давай спереди!

Анжи послушно перевернулась.

Тут было на что посмотреть!

— Джейк! — позвала она, когда я направился к двери.

Я обернулся.

Приподняв голову, она смотрела на меня.

— Мне всегда будет приятно видеть вас, — сказала она.

Я вышел из Института красоты и прошел пешком четыре квартала. Перед стеклянной витриной магазина готового платья, где была выставлена разнообразная одежда, я остановился. В витрине, как в зеркале, отражались улица и тротуары с переходами по обеим сторонам улицы. Никто не останавливался вместе со мной, не сделал подозрительного движения. Похоже, слежки не было.

Я зашел в буфет с горячими закусками и заказал бифштекс с яйцом и кофе. Сидеть у стойки у всех на виду, значило играть на своих нервах, но я должен был перекусить.

Пока меня обслуживали, вошли мужчина с женщиной. Они не обратили на меня никакого внимания. Когда я уже заканчивал еду, вошел маленький, хорошо одетый человек с кислым лицом. Он уселся за стойкой и заказал кофе.

Он взглянул в мою сторону в первый раз после того, как официантка принесла ему заказ. В его взгляде не было ничего особенного, но когда он вонзил вилку в торт, вдруг снова взглянул на меня, и на этот раз лоб его задумчиво наморщился. Потом, быстро отведя взгляд, он принялся за еду.

Официантка принесла ему счет. Он заплатил, а потом вдруг воскликнул:

— Черт побери! Опять забыл позвонить! Этот телефон в кабине работает?

— Конечно, — ответила официантка.

Он поднялся и, не глядя на меня, прошел в кабину. Говоря по телефону, он не спускал с меня глаз.

Я оставил деньги на стойке и вышел. Пройдя квартал, я оказался перед входом в подземку, быстро спустился вниз и прошел на перрон. Едва показался поезд, как появился человек с кислым лицом. Он старался казаться еще меньше и неумело притворялся, что его интересует все вокруг, кроме меня.

Он не был похож на убийцу. Скорее всего, это мелкий жулик, случайно узнавший меня. Он собирался приклеиться ко мне в надежде, что я где-нибудь задержусь надолго и он сможет передать меня людям Лека.

Двери поезда открылись, и я вошел. Все сидячие места были заняты, но большинство ручек — свободны. Моя «тень» вошла через другую дверь и остановилась рядом с дверью, уцепившись за ручку. Едва поезд тронулся, я начал пробираться по проходу к своему преследователю. Тот сделал вид, что поглощен рекламой дезодоранта. Я остановился рядом с ним перед дверью, широко расставив ноги, чтобы удержать равновесие при торможении поезда. Человек не оторвал глаз от рекламы, на которой была изображена девушка, обрабатывающая дезодорантом у себя под мышками, а также написано несколько строк. Когда через четыре минуты поезд остановился, человек все еще не дочитал эти двенадцать слов.

Двери открылись. Я не шелохнулся, он — тоже. Люди выходили и входили. Я дождался, пока двери не стали закрываться, а потом двинул человека кулаком в живот и выскочил из вагона.

Двери закрылись. Я обернулся и увидел, что человек почти перегнулся пополам, ухватившись руками за живот, и широко раскрытым ртом хватал воздух. Если кто-нибудь из пассажиров и заметил, что произошло, то он отреагировал как нувориш на проблемы других: сделал вид, что ничего не заметил.

Поезд исчез из вида вместе с моим преследователем. Следующий должен был подойти через несколько минут.

Я вышел на улицу. Из такси напротив кинотеатра вышли трое. Я перебежал улицу и сел в машину. На ней я доехал до Лессингтон-авеню, а потом вернулся пешком на Парк-авеню, где встретился в гостинице с одним портье.

Занимаясь сводничеством, он зарабатывал в десять раз больше, чем на основной работе. Но он тоже ничего не знал о моей рыжей.