— Хочет я спрошу про Луку?
— Нет! — Тут же опомнилась Элис. — Не смей этого делать. Для меня он умер, как должен был умереть для тебя Марко.
— Так и случилось, но непредвиденные обстоятельства его воскресили.
За последние 2 дня с Элис стало сложно разговаривать. Она ругалась и была недовольна, но ее можно тоже понять, ведь она всю жизнь была для Адель в роли матери. Она просто переживала за сестру, как за дочь.
Спускаться вниз в ресторан не хотелось, но и сидеть в номере стало скучно. Адель решила отдохнуть в холле на своем этаже, тем более оттуда доносились звуки игры на фортепиано. Отлично! Она закажет чай с мятой, возьмет журнал, сядет в мягкое кресло и будет наслаждаться одиночеством.
Но когда она вышла в холл на звуки медленной музыки, которая лилась, как поток ручья с небольшой горы, то была удивлена — уединения она не найдет, потому что за круглым столиком она уже увидела своих коллег. С ними сидел даже Ханс, слушая щебетание Арани. Эмма читала книгу, периодами поправляя очки, а Тора пила чай, иногда закрывала глаза и слушала звуки музыки.
А мелодия действительно очаровывала и заставляла мечтать. Эту нежную композицию Бетховена «К Элизе» умело играла Хадия, девушка-мусульманка из их экипажа. Сейчас ее волосы покрывал платок, на длинных пальцах уже не блестело золото. Она играла превосходно, чарующе, заставляя людей останавливаться, смотреть и зачарованно слушать.
Это грустная мелодия, местами катастрофичная. Адель закрыла глаза и представила, как под эту музыку танцует одинокая худенькая девушка. Возможно, балерина. Она видела плавные движения, изгибы ее тела и хрупкость. Открыв глаза, чтобы уже подойти к барной стойке и попросить чая, Адель замерла — перед ней стоял Марко. Он все это время стоял и смотрел на нее, так же слушая произведение Бетховена, так умело скользящее по клавишам фортепиано.
— Не спится?
— Как раз вышла выпить чая с мятой, но не думала, что здесь соберется весь экипаж, — она натянула улыбку, — не спится, капитан?
— Хочу изучить сводку погоды и схему аэропорта в Осло. Прошло много времени, когда я там был.
Между ними самые обычные разговоры, самые обычные улыбки друг другу, но все это ложь. Разговоры — это предлог, а улыбки лживы. Но надо уметь перебороть себя и работать вместе.
— Приятная музыка, — Марко взглянул на Хадию, а потом внезапно задал вопрос, — как тебе экипаж в целом?
Адель обвела взглядом присутствующих, понимая лишь одно — разговоры с капитаном не дадут ей шанс на вливание в коллектив. Тора уже несколько раз посмотрела в их сторону. Хоть пока остальным нет дела до того, с кем из экипажа общается капитан, а Тора не сплетница, но все же...
— Каждый со своим характером, — Адель пожала плечами, чуть улыбнулась, а потом нахмурилась, — у каждого свои тараканы в голове, но они мне нравятся.
Она перевела взгляд на Марко, желая спросить его, а потом желая уйти, потому что Тора посмотрела на них уже три раза, и кажется, Эмма отложила книгу прочь.
— А что ты думаешь про них?
Марко внезапно стал хлопать, смотря на Хадию — она закончила играть. Все поддержали капитана, требуя продолжения.
— Даже если кто-то у меня вызывает раздражение, я не скажу, — внезапно заговорил он и улыбнулся снова, совсем не смотря на Адель.
— Кто? — Не поверила она, понимая, что пора уходить, пить чай и идти в номер.
— Не этично говорить такое, — произнес Марко, — это будет моим секретом.
— Интриган, — ответила на это Адель и тут же засмеялась. Он ответил ей лишь улыбкой и молчанием. Они разошлись в разные стороны — Марко сел на диван, достал планшет, карты и принялся изучать аэропорт.
Адель попросила у бармена чай, у которого мяты не оказалось. Пришлось выбрать чабрец. Сейчас не хватало запаха трав, например, лаванды. Очень хотелось оказаться в поле из этих цветов и бежать по нему, раскинув руки в стороны.
Это будет, но не скоро, сейчас надо было сконцентрироваться на работе. Автоматически она перевела взгляд на капитана, он был занят бумагами. Адель отвернулась, она не узнала, что как только сделала это, то стала центром пристального изучения. Марко не читал никаких бумаг, он слушал музыку и периодами смотрел на девушку, которая стояла у барменской стойки в платье пудрового цвета и пила чай. Наверняка ей не положили мяту, потому что она высказала возмущение, но сделала это так мило, что даже сам бармен готов был вырастить эту мяту прямо на стойке в бокале.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Работать вместе будет сложно, но придется пройти этот нелегкий путь. Лучше и правда занять себя бумагами.
Утро следующего дня выдалось суматошный и нервным. Даже Марко был больше угрюм, постоянно хмурил брови и фыркал каждый раз, когда Тора ему поправляла галстук:
— Ты это делала пять минут назад.
— Капитан должен быть идеальным во всем.
Марко проводил ее удивленным взглядом и тут же снова открыл сводку погоды — в Люксембурге обещали солнце, а вот в Осло дождь. Дождь его не радовал совсем. Хоть бы это был маленький дождь! Теперь любой запасной аэропорт может обойтись авиакомпании в круглую сумму. Кружить в ожидании хорошей погоды — будет дешевле, чем сесть где-нибудь в другом месте.
А еще эта пресса! Шагает за ним по пятам! Марко перевел взгляд на Адель, которая красовалась у зеркала, как делали все 8 стюардесс его экипажа, и снова уставился на сводку погоды. Ханс тоже был слегка напряжен, но он не таращился в планшет. Его взгляд был устремлен на девушек, которые прихорашивались возле зеркал.
Им отвели специальную комнату на сборы перед полетом. Выделили визажистов и стилистов. Кроме Эммы визжали все девушки, узнав о такой возможности, чтобы профессионально прихорошиться перед первым полетом.
Для Марко было необычным все: от момента что он вообще тут сидит и ждет свой экипаж, до момента, что он станет главным на такой длительный срок и будет ответственен за всех этих людей в разных городах мира.
Всем пассажирам выделили ответственное лицо — человека, который будет летать с экипажем, сидеть вместе с пассажирами и заниматься всей организацией. Пассажиры не проблема Марко, его цель — перелет. Остальное его не касается.
— Капитан Марко дель Боско? — Раздался женский голос, и Марко наконец оторвал свой взгляд с монитора. Перед ним стояла женщина, с виду 30-35 лет со слегка вытянутым лицом, тонкими длинным носом и большой родинкой между носом и верхней губой. Но самый яркий знак — это цвет ее глаз. Марко никогда еще таких не видел — бледно-голубые, но было ощущение, что они светятся или превращаются совсем в блеклый. Необычные глаза.
Женщина протянула ему руку, и Марко тут же встал, пожимая ее:
— А вы...
— Майя, я турагент, полечу с вами и буду заниматься пассажирами.
— Отлично, а то я думал, что буду заниматься ими сам, — утрировал Марко, — познакомьтесь, мой второй пилот Ханс.
Ханс привстал, улыбнулся и пожал ей руку. Майя, устроилась напротив них, доставая бумаги:
— Нет, пассажирами буду заниматься я, и можно сказать, что я тоже член вашего экипажа, Марко.
Услышав такое, Адель перевела взгляд с собственного отображения зеркала на место, где сидели пилоты, а вместе с ними утонченная женщина в черном элегантном костюме. Она сидела спиной к Адель, ее лица не было видно, но судя по улыбкам мужчин, она была хороша собой. Встретившись в взглядом с капитаном, Адель тут же отвернулась и поправила зеленый пиджак.
— Мне сказали, что пассажиров будет 50 человек, — начал говорить Марко, уже смотря не на Адель, а на Майю, — ничего не изменилось? И мне надо знать, много ли у них багажа. И никаких животных на борту! И никакой выпивки. Прошу вас, следите за этим. Если они будут покупать напитки в «Дьюти фри», это не значит, что их надо распивать в самолете.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Какой грозный капитан, — улыбнулась Майя.
— Я просто ответственно подхожу к своему делу. Не хотелось бы прерывать маршрут из-за того, что кто-то напился и устроил дебош. И еще, — он слегка поддался вперед, — у богатых людей нет тормозов, они считают, что если могут купить все, то боги на этой земле, а другие должны подчиняться их правилам. Но на борту правила только мои! А на земле пусть делают, что хотят.