Читать интересную книгу Пока Майдан не разлучит нас - Ольрика Хан

Окапываюсь и веду наблюдение. Вижу дам в реквизитных костюмах, что-то жующих на траве. Этих опасаться не стоит – молодые и глупые. Точно знаю – ни одна из них Лешке не придется по душе. Вижу офисную распорядительницу с телефоном в руке. Преисполненная собственной важности, она напористо объясняет трубке, куда ехать и что хватать. Начальница. Нет, это тоже не то, что может заинтересовать Лешку – хамовата и самовлюбленна. А вот эта? Нет. Распахнутые ресницы, поставленно-наивный взгляд… Фальшивка – Лешка таких тоже не любит…

«Любит – не любит… Откуда ты знаешь?» – протестует мое второе «я». Его голос нарастает, наполняя меня тревогой. «А ведь действительно. Откуда я знаю, что Лешка так уж хочет быть со мной? Может, ему просто хочет в Голливуд?» Открываю затворку верхнего зеркальца, рассматриваю себя. Белизна моих когда-то красивых глаз тонет в красных прожилках. Вокруг глазниц отечность и морщины. Растрепанные волосы, на висках легко просматривается седина – все-таки мне уже давно не двадцать. Думать о реальном возрасте тоскливо – формулировка «давно не…» устраивает больше. Вид измученный – как будто и не было радости океана каких-то пару часов назад. «Все-таки красота и докторская степень плохо совместимы», – вздыхаю я и снова перевожу взгляд на голливудских девчонок. Ни седых волос, ни воспаленных глаз, ни мешков под глазами – ухоженные и уверенные в себе… Настроение уверенно портится.

А вот и Лешка. Идет, улыбаясь. Садится в машину, и улыбка исчезает с его лица.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто устала.

– Ты что, не отдохнула в мотеле?

– Леш, послушай, давай начнем с тебя, ладно?

Лешка слышит мое раздражение, и это мешает ему говорить.

– Я не пойму… Ты какая-то не такая… Ничего не случилось?

– Нет, не случилось. Я просто увидела свое отражение в зеркале и ужаснулась. Вот и все.

Лешка смеется и тянется ко мне с поцелуем. Я отклоняюсь.

– А еще я подумала: вот я такая страшная, а дамочки здесь такие красивые… С кем ты там работал весь день??

– Белка, ты шутишь? – изумляется Лешка. – Во-первых, ты самая красивая в мире. Во-вторых, работал я весь день с компьютером. А в-третьих, какие еще дамочки? Ты чего, ошалела от калифорнийского солнца??

Лешке удается-таки притянуть мою голову к себе, но я не сильно и сопротивляюсь. Лешкины слова наполняют меня теплом, и я чувствую, как моя измученность исчезает, вместе с сединой и морщинами. Я снова становлюсь дурашливой бельчушкой. Веселой, беззаботной – той, которой на самом деле я никогда не была. Но рядом с Медведем я снова счастливый и капризный ребенок. Когда он рядом, я забываю обо всем.

– Ну, ладно, проехали. Что у тебя? – придя в себя, требую отчета.

– С понедельника на работу! – сияет Лешка, и я ахаю, распахивая в восхищении свои африканские глазищи.

– Ты сделал это… Лешка, ты это сделал!! Невероятно…

Всплескивая руками, качаю головой, и из глаз выкатываются слезы.

– Боже мой, Лешка, это свершилось… Озеро, лес, лебеди… Вот оно – чудо!

– Чудо – это ты, Белка. Без тебя нас бы сейчас здесь не было, – вытирает мои счастливые слезки Лешка. Из него исходит свет. Он счастлив. Его взяли. Он смог. Он доказал. Что бы там ни было дальше, он это сделал. Смотрю на Лешку, не в силах ничего произнести. У меня нет слов.

– Так, подожди, – прихожу понемногу в себя. – С понедельника на работу… С понедельника… Слушай. Так надо же срочно искать жилье! Ты ж не можешь в гостинице…

Я не договариваю. И так понятно. В гостинице дорого – даже в самой дешевой, как у нас. Мы не потянем. Нужно срочно что-то решать.

– Короче, давай так. Сейчас заезжаем в какой-нибудь супермаркет купить замороженную пиццу – в холле мотеля есть микроволновка – и будем искать жилье. До понедельника нужно постараться переселиться.

Говорю и сама себе не верю. Переселиться до понедельника? Нереально. «Да ладно тебе, – спорю сама с собой. – А реально было проехать через пол-Америки в Голливуд и найти работу? Стучи и достучишься!» Нажимаю на газ.

Замороженная пицца. Тонкий краст, с пепперони. Три пятьдесят штука. Очень вкусно. Двоим наесться тяжело, но можно. С трудом заставляю себя произнести:

– Я больше не хочу, ешь!

С еще большим трудом заставляю Лешку поверить в то, что я действительно больше не хочу. Мы в мотеле. Валяемся в кровати, просматривая craiglist – электронную доску объявлений. Ищем комнату, сдающуюся в районе студии.

– Смотри, вот предлагают маленькую совсем рядом от моей студии. Два мужчины-дизайнера ищут roommate. Семьсот долларов в месяц. Звони! – командую я, протягивая Лешке телефон. Тот не сопротивляется – отступать некуда.

В трубке долгие гудки. Понятно – пятница, вечер. Все на вечеринках. «Оставьте свое сообщение после сигнала». Лешка сообщает: я – видеокомпозитор, буду работать в Глендейле, мне интересна ваша комната, хотел бы посмотреть. Перезвоните, пожалуйста, мой телефон такой-то». Слушаю Лешку и удивляюсь – как быстро прогрессирует его английский. Еще каких-то полгода назад он мог изъясняться, только приставляя слово к слову – как неотшлифованные камешки на бусах у туземцев. Сейчас же речь льется. Да, с ошибками, да, с плохим произношением, но льется. А у кого в Америке хорошее произношение? Разве что у профессоров. Да и то – смотря у каких.

Смотрим дальше. В Глендейле по интересующей нас цене больше ничего нет. Расширяем радиус поиска. То, что дешевле, выглядит неудобоваримо. Спасибо Интернету – не нужно даже ехать. Вижу Лешку, живущего в картонной кибитке с мигелями в цепях, и отмахиваюсь от кошмара. Мы, конечно, готовы сражаться за жизнь, но не в этом смысле. Нет, самые дешевые варианты категорически отпадают. Вот подальше – минут пятнадцать езды – есть неплохой райончик с комнатой за восемьсот. Дороговато, но что делать? Выбор невелик. Звоним. Там берут трубку. Пожилой женский голос с азиатским акцентом. Договаривается на завтрашнее утро. В десять утра мы должны быть там.

Обзваниваем еще пару более или менее пригодных мест – глухо. Оставляем сообщения. Все. Больше ничего нет. Осталось проложить завтрашний маршрут и договориться о продлении мотеля еще на два дня – до понедельника. А вдруг все-таки повезет?

Демонстративно захлопываю крышку лэптопа. Делаю объявление:

– Я в душ, потом массаж. Медведь массажирует Белку.

Лешка кивает головой. Кивает, как тюлень, но светится изнутри, как глубоководный многощетинковый червь – тот самый, что умеет стрелять гемолимфой. Обычно такими бомбочками черви-бомбисты атакуют врага, но Лешка использует люминесценцию в совершенно других – мироточивых целях. Чмокаю его в нос, исчезаю в ванной. Хорошо, что здесь душ – вместе со струями воды с меня стекает усталость. Вода смывает тревогу и наполняет уверенностью. Мы сможем. У нас получится. Столько проехать и столько пережить – нам уже не остановиться.