Я потрясла головой.
Было пару моментов, которые я бы не хотела запоминать.
От скольких воспоминаний охотно отказался Сэм?
— Единственное, с чем соглашаются все, это то, мы появились из маленьких племен, расположенных в Сфере. Некоторые поговаривают, что все появились там уже сформированными и взрослыми людьми. Другие настаивают на том, что только пару человек появились из неоткуда, остальных же рожали. — Он искоса посмотрел на меня. — Я вообще этого не помню. Эта правда утеряна на веки.
— Никто не писал об этом?
— Тогда еще мы не умели писать. У нас был свой язык, но, как я предполагаю, никто не обсуждал этого, поскольку сами жили тогда. Множество наших прошлых жизней были сосредоточены на выживании. Ушло много времени, пока мы поняли, что безопасно есть, а что нет, что не из всех родников можно пить воду или купаться там, а гейзеры — напомни мне позже рассказать тебе историю о том, как один взорвался в тот момент, когда на нем стоял Сайн. — Он начал ухмыляться, но тут на память пришли какие-то более печальные вещи, которые затмили неудачу Сайна. — Нам так же приходилось сосредотачиваться на том, чтобы находится подальше от драконов и кентавров, и... от других.
— Сильфы.
Он кивнул.
— Мы рисовали рисунки на грязи и стенах, но они быстро стирались. Мы не всегда могли понять чужие — за отсутствием более подходящего названия — художества. Они терялись или неправильно толковались. Я думаю, мы просто сдались.
— Ясно.
Когда мы подошли к городу, я смогла разобрать маленькие металлические трубки, виднеющиеся на юго-восточном квартале города.
Антенна, наверное, или солнечные батареи. Или оба варианта.
— И так, вы просто блуждали по миру и однажды наткнулись на Сердце?
— Более или менее так. Какое-то время мы просто бродили по нему, пока не поняли, насколько он огромен. Места даже больше, чем для одной комнаты на каждого.
— Вас это никогда не удивляло? Что город прямо ждал вас, готовенький, с храмом посредине? — я нахмурилась, но Ли не было рядом, чтобы ударить меня за любопытство.
Либо Сэм не заметил этого, либо он хорошо притворялся.
— Должны были, но мы так радовались новому дому, что не думали об этом. А ко времени, когда задумались, следы другой цивилизации уже были полностью нами уничтожены. И то не факт, что они существовали. Люди все еще в поисках улик, но в Сердце таких почти нет.
— Почти?
— Ну, здесь есть храм, в котором мы, кстати, нашли письмена и научились писать.
— Но в книгах сказано...
— Что Деборл сделал великое открытие? Не совсем вранье, но и не правда. Он расшифровал письмена. Парень всегда был хорош в рисунках. Храм кругом исписан разными словами, в которых говорится про Джанана, Бога, который сотворил нас, дал нам души и вечную жизнь. И Сердце. Он должен был защищать нас.
Я смотрела на храм, стоящий в центре города.
— В книгах Ли ничего такого не сказано об этом.
— Деборл взял на себя право немного подкорректировать историю. — Он отклонил назад голову, следуя за моим взглядом. Когда мы вплотную подошли к городу, стена занимала весь вид горизонта. — Во всяком случае, Джанан никогда не представал перед нами и не помогал в трудные времена.
— Как в Год Засухи и Голода, и другие года?
Сэм кивнул.
— Именно. Год Темноты был назван в честь солнечного затмения, которое случилось раннее. Казалось, все солнце просто исчезло. И Джанан не пришел нам на помощь, когда мы были напуганы.
До недавнего времени, никто не спешил помочь, когда я была напугана, так что предательство мне не показалось столь неприемлемым.
Но, возможно, это воспринимается как-то больнее, если кто-то пообещал и не выполнил.
— У храма даже двери нет. Некоторые все еще твердо верят в Джанана, что в один день он вернется и спасет нас от ужасов этого мира, но большинство давно решило, что его и не существовало.
— Но, если то, что написано на храме правда — про души и перевоплощение — разве это не значит, что он тоже вполне реален?
— Может он жил давным-давно. В некоторых рассказах говорится, что он пожертвовал собой ради нашего сотворения, вот почему у храма отсутствует дверь.
Небо полностью исчезло из вида, так как мы вплотную подошли к городской стене. Неожиданно, из дыры в земле вышел пар.
Гейзер?
— Когда пришло время переписывать историю, некоторые детали были утеряны, поскольку люди решили, что они не важны или не существовали в реальности, вот почему ты никогда не слышала о Джанане.
— Тем не менее, ты назвал его по имени. Используешь его как ругательство?
Он сгримасничал.
— Некоторые почувствовали себя преданными, когда Джанан не поспешил спасать нас от нападений грифонов и кентавров. Прошло пять тысяч лет, в конце концов. — Мда, я бы тоже бросила ждать кого-то после стольких лет. — Началось все с простого упрека, не ругательства, но позже это переросло в привычку, от которой некоторые из нас не могут избавиться.
— Людям, которые все еще в него верят, вряд ли это нравится.
Сэм хмыкнул.
— Нет, не очень. Постарайся не перенять мои плохие привычки, если хочешь остаться у Совета на хорошем счету. Мойрик действительно в него верит.
Поскольку я ушла с дороги, мои ботинки захрустели по гравию, смеси из пепла и гальки.
Сильный запах серы щекотнул нос, он дул в направлении леса, оставляя белые кусочки инея на ветвях.
Я подошла к гейзеру — хотела посмотреть внутрь — но Сэм тронул меня за плечо, молча напоминая о его предупреждении, которое он дал, когда мы вошли в огромную кальдеру: Земля, в некоторых местах, тонкая, легко может разломаться и скинуть тебя в горячую грязевую яму до того, как ты успеешь отпрыгнуть.
С некоторых пор, Сэм предпочитает хранить молчание, когда я творю такие идиотские вещи, как карабканье вверх по каменной стенке, чтобы лучше увидеть окружающую территорию. И я восприняла его предупреждение о хлипкости земли всерьез.
— Так что, ты почувствовал себя преданным? Я имею в виду Джанана.
Я побежала к стене, будто именно я была нашим проводником на протяжении всего пути.
— Немного. Мне хотелось верить, что мы появились тут с какой-то целью.
— Мне знакомо это чувство.
У стены не было трещин или цветных пятен, она была столь же твердая, как мрамор, и я решила подвинуть бинт с руки, чтобы почувствовать: действительно ли она такая гладкая, как смотрится. Нагретый солнцем камень не царапал мою чувствительную руку.
— Подожди, — сказал Сэм, когда я собралась отойти. Он придвинулся очень близко ко мне. — Одну секунду. — Затем его рука накрыла мою, пальцы аккуратно просунулись между моими. — Ты чувствуешь? — даже не шепнул, а выдохнул он.