Он о чем-то догадывался? Догадывался, что красивая сказка ее семейной жизни- всего лишь обертка? Даже ущипнула себя, чтобы вырвать из ненужных мыслей. С чего вообще она решила, что Максу есть дело до ее проблем?
– Что будешь пить?– непривычно галантно для их бесед тет-а-тет обратился к ней Алекс, кивая головой в сторону дивана, утопленного в стене и тем самым намекая, чтобы она следовала туда, забилась в самый угол, как мышь. Конечно, он и не предполагал, что она пойдет отрываться на танцпол.
– Сок, наверное,– прокричала ему на ухо, перекрикивая басы.
Смотреть за веселой компанией, активно выпивающей и раскрепощающейся с каждым новым градусом, то еще испытание, когда сам ты трезв и без настроения. Вика подмечала всё- и то, как нарочито сексуально, на грани гротеска, оказывается, ведут себя девушки под шафэ. И то, как нагло и потребительски на них смотрят ребята. Алекс, кстати, не был исключением. Его расслабленный взгляд альфа-самца вальяжно скользил по девичьим телам. И было непонятно- то ли он насмехается над ними всеми, то ли они ему нравятся… Одна нахалка даже осмелилась к нему подойти и повиснуть на шее. Вику передернуло от отвращения и боли.
– И сколько ты будешь это терпеть?– раздался рядом возмущенный голос Жени,– я весь вечер за вами наблюдаю. Вы как не родные… Это он тебя переодел, да?
Вика отвела глаза.
– Можешь и не отвечать! Я хорошо знаю этого козла… Вообще не понимаю искренне, Вик, зачем ты с ним связалась. Ты заслуживаешь большего. Алекс всегда был мудаком и не пропускал ни одну юбку. Не удивлюсь, если он от тебя гуляет.
Внутри все клокотало. Не только от того, что она понимала, что Женя говорит верные вещи. Клокотало и от того, что она вообще это говорит, произносит, озвучивает. А ведь это не её дело! Всё не так! Зачем она лезет?!
– Твою тоже не пропустил, да, Жень?– вырвался из нее едкий вопрос, кислотой сжигающий десны,– что, с ним тоже успела пофестивалить? Поэтому и квартира Алекса знакомой тебе показалась?
Что она говорила? Зачем? Это вообще она? Та ядовитая резкость, которой хотелось напасть на подругу в целях зашиты обескуражила даже ее саму. Так она от правды уходила? От гадкой, неприглядной правды, которая, видимо, была очевидна всем вокруг, кроме нее самой. Слишком всё было сейчас сложно, больно, спрессовано. Сколько боли и обиды сконцентрировалось у нее на душе. Как же отчаянно эта бомба желала взорваться…
– Что ты несешь, Вик?! Я ж тебе говорила…
– Да идите вы…– только и смогла выдавить из себя, подрываясь с дивана, к которому, казалось, приросла, и убегая в сторону ближайших уборных на вип-этаже. Глаза опять резало от подступающих слез, а горло душил ком обиды и беспомощности.
Холодная белизна уборной оставляет позади музыку и крики. Дежа-вю. Она так же стоит в туалете клуба. Так же смачивает лицо холодной водой. Только тогда голова кружится от эйфории. Тогда она в игре, а сейчас… Что она сейчас? Нет, не кто. Именно что… Её нет. Просто имя нарицательное в его жизни.
– Вик, с тобой все в порядке?– Всё как на замедленной съемке. Она слышит скрип двери чуть с опозданием. И даже обращенные к ней слова мозг обрабатывает с трудом. Разворачивается и тут же упирается носом в грудь Максу.
Снова флешбек. Снова тот же вопрос. Та же картина. Тот же родной и такой теперь далекий человек. Их разделяет целая вечность. А запах его такой близкий, знакомый…
Не выдерживает, всхлипывает, давясь от собственных эмоций, и прижимается к его груди. Не может сдержаться теперь, рыдает. Рыдает так, что не остановить.
Его руки нежно гладят ее спину. Он молчит. Просто дает её урагану вырваться наружу. Вика не знает, сколько это продолжается. Она так потеряна и разбита, что нет сил даже бояться и оглядываться по сторонам. Баста. Устала.
– Хороша картина,– слышит знакомый металлический голос и вздрагивает, потому что на первых же его басах она снова вернулась в свое настоящее, отпрянула от Макса испуганно, вжавшись в стену,– стоит мне только отвернуться, моя жена льнет к моему братцу, а мой братец не прочь залезть ей в трусы.
– Заткнись, Алекс,– сквозь зубы отвечает Макс,– ты лучше мне скажи, что с Викой. Ты до чего ее довел?!
Алекс хмыкает.
– А что с Викой? А, Вик, просвети нас всех, что с тобой? Что опять за лужи слез? Это за то, что я тебе платье блядское не дал очередное напялить? Ты мне скажи, откуда в тебе это, а?– подходит, резко дергает ее за руку.
–Пусти ее!– снова решительный голос Макса, подрывающегося к брату.
Алекс медленно на него поворачивается. Вика видит всё это фрагментированными кадрами, вспышками. Секунда- удар. Мужчина дергается, отлетая к стене. Так резко и так неожиданно, что Вика даже не успевает вскрикнуть, только сжимает рукой рот от ужаса, смотря на то, как из носа Макса хлещет кровь, а сам он нелепо откидывается, теряя сознание от удара о кафельную поверхность.
Алекс невозмутим. Подходит к брату, проверяет пульс. Куда-то быстро звонит. У нее так в ушах сейчас звенит, что она даже не слышит, что он и кому говорит. Она вообще ничего не понимает сейчас.
Следующая сцена- они уже в машине, несутся в сторону дома, наплевав на светофоры, встречку и кирпичи. Ее трясет от холода и ужаса. Алекс на всех парах залетает на парковку, с силой выволакивает ее за руку из машины и в буквальном смысле заталкивает в квартиру, сам при этом не заходя, захлопывая за собой дверь и куда-то срываясь.
Она ничего не соображает. Все на уровне инстинктов. Хватает телефон, набирает Женьку. И только удостоверившись в том, что с Максом все нормально, ее немного отпускает. Долго-долго моется в душе, смывая с себя запах клуба и неприятного вечера, просто стоит под водой и сморит в пустоту. В голове тоже пусто. Эмоции сейчас на нуле. Надевает сорочку, ложится в постель с мокрыми волосами, потому что сил сушить их нет.
Сон накрывает почти сразу. Она не просто устала, она измождена. Морально и физически.
Из объятий забытья ее вырывает какой-то шум, доносящийся из зала. Вика открывает глаза и пытается понять его источник. А он и не заставляет себя ждать.
Алекс показывается на пороге спальни. И Вика сразу чувствует от разящего от него в буквальном смысле за версту запаха алкоголя, как же сильно он сейчас пьян. Хочет что-то сказать, автоматически поджимаясь, но не успевает,