Читать интересную книгу Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.) - Сергей Рубцов

Следующей структурной единицей легиона, стоящей ниже принципалов, со времени Траяна являлась категория воинов, получивших название «иммуны». Они, в свою очередь, имели ряд привилегий в сравнении с рядовым составом. Их освобождали от несения караульной службы и других ежедневных воинских обязанностей. Это была довольно многочисленная прослойка. В каждом легионе насчитывалось до 620 иммунов. К ним относился главным образом обслуживающий персонал части, возглавляемый префектом ремесленников. В период дакийских войн подобную должность в VII Клавдиевом легионе занимал Эмилий Патера. В его распоряжении находились каменщики и строители, оружейники и кузнецы, баллистарии и архитекторы, ведающие ремонтом метательных машин, возведением осадных сооружений, медики и другие специалисты, объединяющиеся в особые коллегии наподобие средневековых цехов. На территории постоянного лагеря располагались мастерские, где чинилось старое и изготовлялось новое оружие, выпускались строительные материалы: кирпичи и черепица с клеймами части, необходимые для возведения кастел-лов. Практически все мезийские легионы зафиксированы подобным образом в Дакии. Здесь же находился и госпиталь, где трудились санитары — валетудинарии, а также военврачи, различающиеся по рангам и, кажется, по специальностям. Подобное сооружение было не так давно раскопано польскими археологами на месте стоянки I Италийского легиона в Новах. Его строительство относится как раз к периоду дакийских войн Траяна. Известны и имена некоторых из тех, кто лечил в это время раненых. В Тире (совр. Белгород-Днестровский) служил валетудинарием V Македонского легиона некий Марк Валерий. Врачом, видимо, XI Клавдиева легиона являлся Квинт Эруций Виктор, надгробная плита которого обнаружена в Карсиуме (совр. Хыршова). Луций Юлий Гелик лечил воинов личной охраны императора, за что удостоился похвалы со стороны декуриона «особого конного отряда» Марка Ульпия Гонората, судя по имени, получившего римское гражданство от Траяна. Источники сообщают, что и сам принцепс имел личного медика Критона, сопровождавшего его во время завоевания Дакии. Сохранились имена двух военных архитекторов V Македонского легиона, возможно, принимавших участие в сражениях на Нижнем Дунае. Среди однополчан, установивших надгробную плиту уже упомянутому сигниферу Квинту Филиппику, был некий Антоний. Прослужив около тридцати лет, получил почетную отставку при Адриане Семпроний Валент.

Наконец, в самом низу иерархической лестницы находилась категория рядовых воинов. В эпоху Траяна в ней уже было мало выходцев из Италии. Частые походы дунайских легионов на восток при последних Юлиях—Клавдиях и Флавиях сделали свое дело. Как показывают данные эпиграфики, среди личного состава, особенно нижнедунайского гарнизона, к концу I в. н. э. появляется все больше рекрутов из Малой Азии, Сирии, Палестины. Начинается практика пополнения редеющих в частых войнах рядов легионов за счет местных резервов и прежде всего уроженцев городов Далмации, Македонии, ветеранских колоний Мезии. В этом отношении характерна надпись из Скуп (совр. Скопле) — колонии ветеранов VII Клавдиева легиона, основанной при Веспасиане, где говорится, что один из сыновей декуриона Марка Валерия Марина встал под знамена части во время дакийских войн.

В целом структуру легиона можно представить следующим образом:

Легат легиона

I

Трибун латиклавий

I

Префект лагеря

I

Трибуны ангустиклавии

I

Примипил

I

Центурионы 1-й когорты

I

Центурионы 2-10-й когорт

I

Принципалы

I

Иммуны

I

Рядовые легионеры

Охарактеризовав в общих чертах структуру легиона, хотелось бы также обратить внимание на немаловажный, как нам кажется, аспект набора в римские легионы и подготовки будущих воинов. Принципы подхода к нему во многом определяли успех на поле сражения, закладывали основу для будущих побед. Довольно расхожее мнение, что, начиная с реформ Мария, в римскую армию принимали кого попало, совершенно неверно. Совет по смотру войск, называвшийся «пробацио», тщательно проверял молодого рекрута на предмет его этнического и социального происхождения. Как сообщает Вегеций, к добровольцу предъявлялись определенные требования по физическому развитию. Его рост должен быть не менее 165 см[63]. Будущий легионер должен был хорошо видеть и, вероятно, слышать, что являлось очень важным на поле боя. Кроме того, молодой человек в возрасте от 18 лет до 21 года, желающий служить в армии, проверялся на знание латинского языка, умение читать, писать и считать. При назначении на офицерскую должность, по свидетельству Плиния Младшего, требовалась определенная протекция с предъявлением рекомендательного письма[64]. Немалое значение играло и сословие, из которого происходил будущий командир. Поэтому естественно, что деклассированных элементов, преступников и беглых рабов в армию не принимали. Тем более что, по подсчетам исследователей, для пополнения легионов ежегодно требовалось не так уж много новобранцев — всего около 6 тыс. человек.

Пройдя соответствующие обряды посвящения в солдаты и приняв перед знаменем части воинскую присягу, новобранец «тирон» начинал тщательно и упорно готовиться к предстоящей тяжелой многолетней службе. Под руководством специальных магистров, инструкторов, а также награжденных ветеранов или сверхсрочников он учился держать строй, быстро менять его в зависимости от обстановки, чеканить шаг для парадов и церемоний. Профессиональные фехтовальщики учили молодых солдат на тренажерах — столбах и соломенных чучелах, как правильно и умело владеть мечом. Кроме того, им прививали навыки обращения с метательным копьем и пращой. Для выработки выносливости использовали утяжеленный щит. Под руководством старослужащих проводили тренировочные сражения деревянным или затупленным оружием, чтобы почувствовать вкус боя. Большое внимание уделялось физической подготовке. Магистры вырабатывали у недавних деревенских увальней правильную посадку в седле, а сделать это было непросто, так как не существовало стремян, и неопытный наездник в полном вооружении норовил свалиться на землю. Трижды в месяц они совершали марш-броски по тридцать километров, постоянно занимались бегом, гимнастикой и плаваньем, являвшимся немаловажным умением при форсировании водных преград. Наконец, тироны практиковались в разбивке полевого лагеря, осваивая навыки обращения со специальным шанцевым инструментом[65]. Так шаг за шагом постепенно закладывалась основа будущих побед железных легионов Древнего Рима.

Защитное снаряжение и наступательное вооружение легионера

За свою многовековую историю римляне создали самое совершенное в античности вооружение, отличающееся прочностью, надежностью и высокими боевыми качествами. Защитное оснащение легионера было достаточно просто в использовании, удобно, не стесняло движений бойца на поле боя, хотя и требовало немалых затрат физических сил. Поэтому «дисциплина», в понятие которой входили постоянная тренировка и совершенствование военных навыков, являлась жизненно необходимой для каждого легионера. Ее даже обожествляли. Надо отметить, что римляне не стеснялись заимствований в военном деле у других племен и народов, если находили их рациональными и полезными для себя. В области наступательного и оборонительного вооружения они многое переняли, а затем усовершенствовали у соседних италиков и прежде всего этрусков, с которыми была связана их ранняя история, греков, а точнее — македонцев, чья военная организация в период эллинизма достигла небывалых высот, испанцев, галлов, сарматов. В стандартный защитный комплект каждого легионера еще с эпохи Республики входили шлем — «галеа» или «кассис», панцирь — «лорика» и щит — «скутум».

К середине I в. н. э. круглые бронзовые шлемы типа «кулус», распространенные во времена Цезаря и Августа, выходят из употребления. На смену им приходят шлемы классического имперско-италийского типа, впитавшие в себя лучшие наработки галльских и североиталийских мастеров. Окончательное слияние двух этих военно-оружейных школ падает на начало II в. н. э. В эпоху Траяна классический легионерский шлем полусферической формы имел отличное защитно-техническое оснащение. Изготовлялся он из железа, отдельные детали довольно часто украшались бронзовыми аппликациями с рисунком. Два толстых валика, сменившие в конце I в. широкие бронзовые ленты, усиливали защитные свойства каски, стягивая ее вдоль прямого и поперечного сечения. Один начинался у козырька и заканчивался на затылке. Второй, пересекая его в теменной части, шел от левого виска к правому. Оба валика для дополнительной устойчивости конструкции на концах имели заклепки. Важное значение имел козырек шлема, отличающийся, видимо, достаточной толщиной и прочностью и защищающий лицо легионера от нисходящего рубящего удара сверху вниз. Он крепился на уровне лба и шел полукругом от одной височной части к другой. На-щечники, как полагают специалисты, имели скорее галльское, чем италийское происхождение[66]. Широкие, с небольшими вырезами в верхней и нижней части, они хорошо прикрывали лицо воина от метательных снарядов противника. С появлением в середине I в. в конструкции шлемов вырезов для ушей, что было необходимо для улучшения слышимости команд на поле боя, определилась и задача по их защите. Оружейники решили ее путем создания на боковой кромке доспеха специальных надушных выступов, спасающих от скользящего удара сверху. В классическом имперско-италийском шлеме они делались с помощью выгнутой на внешнюю сторону полукруглой скобы, закрепляемой на каске небольшими заклепками. Наконец, где-то с эпохи Августа большую роль в защитно-техническом оснащении римских шлемов начинает играть назатыльник. Размеры его все более и более увеличиваются и достигают к началу II в. почти 10 см в длину (у находки из Израиля — 9,3 см) и 33 см в ширину (соответственно — 32,6см)[67]. Видимо, он начинает прикрывать не только шею, но часть спины и плеч легионера, так как угол его наклона по отношению к каске значительно увеличился.