– Я почти. Не так просто собрать проход, – ворчливо отозвался цверг, что-то выстукивая на ближайшем валуне.
Вид явно нервничающего Хакона начал волновать и меня.
– Я не столь хрупка, чтобы пострадать от первой же неосторожности твоей родни.
– Знаю, – чуть улыбнулся великан-полукровка,– но не хотел бы проверять на деле.
Что меня остановило от привычных возмущенных воплей и попыток убедить кого-то в своей мощи – не знаю. Может, само влияние этого мужчины, та близость, которая возникла между нами в охотничьем домике? Или та теплота и непривычная, обезоруживающая нежность, светившаяся во взгляде. Но я промолчала, позволяя Хакону самому решать, как быть и что делать. Пусть.
Когда камень, по которому стучал цверг, внезапно раскрошился на сотни мелких осколков, взлетев вверх и сложившись в арку, не меня нахлынула печаль. Было грустно терять эти непривычные и светлые ощущения.
– Пора. Пока Дьярвинсон держит дверь с той стороны.
– Удачи тебе в поисках, девица. Чтобы ты ни искала.
– Как мне отблагодарить тебя за спасение, великан? – я уже шагнула в сторону сероватого, мутного провала, обрамленного каменной рамой.
– Не будь так беспечна.
– Это несерьезно, – губы сами собой растянулись в улыбке, – это не для тебя.
– Быстрее, – почти зло махнул на меня рукой цверг, подгоняя к арке.
– Тогда, – великан резко вздохнул, а во взгляде мелькнуло сомнение, словно он намеревался схватить уголек из костра голыми руками, – тогда ты должна мне поцелуй при следующей встрече.
– Как скажешь, – вдруг я почувствовала себя совсем молодой девчонкой. Свободной от статуса и обязанностей. Зная, что, скорее всего, мы больше не свидимся среди этих девяти миров, было легко дать такое обещание, как дань небольшому приключению, пережитому в компании этого мужчины. – Прощай, великан.
– Прощай, птица.
Барди все же рискнул ухватить меня за руку, утягивая в арку, как в провал. Дернуло где-то внизу живота, резко подкинуло, ослепило, и мы вывалились в другом месте, покрытом снегом до самых границ зрения.
– Ну ты и долго, карлик, – ворчливый голос, громкий и резкий. – Я уж думал отпустить двери.
– Тогда я бы встрял между мирами и проклинал тебя весь остаток жизни, ас.
– Меня не пугают твои проклятья, Барди. Если бы не Рерик, я бы даже не подумал отвечать на твой призыв.
– Хватит. Что так сильно тебе понадобилось, цверг, что ты побеспокоил нас? – вот этот голос я знала. Спокойный, чуть высокомерный голос рыжеволосого божества.
– У меня тебе посылка от Хакона Снорсона. Ценная.
– Да? – удивление в голосе не поддельное.– И что же мне передает хримтурс-полукровка?
– Он передает тебе на попечение девицу и просит больше не пренебрегать гостеприимством, – цверг отступает в сторону, и мне наконец становятся видны высокие, широкоплечие сыновья Дьярви. Рядом с рыжеволосым Рериком стоит парень чуть моложе с практически белыми волосами, с некоторым пренебрежением глядящий и на меня, и на цверга.
– Натсуми!? – облегчение и радость вспыхивают на живом лице Рерика. Великан делает шаг и крепко сжимает в объятиях, от чего капюшон моего рысьего полушубка падает с головы. Мне не по себе от такой вольности и чрезмерной близости мужчины, но силы неравны. Я еще не оправилась от болезни и страшно устала после дороги. – Братья будут рады тебе. Отец не дет им ни единой минуты покоя с того момента, как ты пропала.
– Пусти, мне больно, – от медведеподобных объятий аса сводит плечо, отчего я дергаю рукой, пытаясь выбраться. Рерик тут же отпускает, но не отходит дальше, чем на шаг.
– Я очень рад, что все так рады встрече, – прерывает спорный момент едкий голос Барди. Кажется, у цверга отношения с асами на порядок хуже, чем с Хаконом. – И все жея бы хотел вернуться обратно.
– Иди, мы тебя не держим,– с явным презрением отзывается беловолосый брат Рерика.
– О да, а меж тем я не могу вернуться к хримтрусу без доказательств, что девица попала в руки Рерика. Снорсон сказал, что ты будешь изрядно должен ему за эту услугу, Дьярвинсон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я не очень понимала местных обычаев и почему долг пал на Рерика, а не на меня, но ас молча и как само собой разумеющее сяснял один из витых браслетов с руки. Из золота, со звериными головами по краям, он явно стоил немало, но, думаю, в качестве обещания ценился несколько выше, чем в виде украшения.
– Снорсон прав. Это весомая услуга. Передай, что я запомню. – Протянув украшение Барди, Рерик сдернул с себя плащ, даже не потрудившись расстегнуть застежки-черепахи по бокам. Мгновение, и тяжелая ткань оказалась на моих плечах. Он был мне велик настолько, что даже укрыл часть снега вокруг ног. Все это ас проделал не сводя глаз с Барди. – Иди, цверг. Тебе не стоит задерживаться в этом мире.
Барди агрессивно оскалился, кинул на меня взгляд, полный любопытства, и исчез в арке, оставив только несколько отпечатков следов на снегу.
– Это гость отца? – беловолосый ас с любопытством осматривал меня с ног до головы и обратно. С уходом Барди оба божества немного расслабились и больше не излучали высокомерия в таких непереносимых дозах, как мгновение назад.
– Да.
– Вовремя хримтурс. Еще бы пара дней, и нашим братьям было бы совсем плохо.
– Да, отец теперь хоть немного успокоится. Идем, Натсуми, спасем моих непутевых братьев.
Глава 12
Когда врата закрылись, оставив пустую каменную арку, Рерик попытался взять меня за локоть, но я дернула рукой , избегая прикосновений. Мне от этого было не слишком комфортно. Хотелось отвязать танто и треснуть ножнами по пальцам, едва сдержалась. Дома совсем не приняты подобные вольности, и если к Хакону я в какой-то мере привыкла, из-за вынужденного бессилия, то здесь терпеть подобное не собиралась. Да и ощущения от присутствия великана были немного другими, нежели от касаний аса. Раздражало.
– Не трогай, – вернув капюшон на голову, пробормотала я достаточно громко, чтобы быть услышанной. Рерик чуть нахмурился, но ничего не сказал.
– Идем. Нужно вернуться скорее. Отец и правда зол на Альмода и Ванта.
– Почему? – здесь стояла ясная зимняя погода, без ветра и осадков. Снег выпал пару дней назад и был вполне комфортен для прогулок, не будь я такой утомленной. И кроме того страшно нервировало несвежее белье. Еще немного, и я начну чесаться как бездомная девка, если не вымоюсь и не сменю одежду.
– Ты гость, а это определенный статус. Пригласив тебя, отец взял всю ответственность за твое благополучие и безопасность, а то, что мы столько дней не знали, где ты и жива ли, – большое упущение и стыд для семьи. Представляю, как потешался хримтурс.
– Это Хакон, да?
– Угу, – мы шли вниз по древним каменным ступеням, спиральюидущим по холму, – так называется его вид. Инеистые и туманные великаны. Чуть более адекватная родня йотунов. Но тоже дикари.
– Правда? – Мне вдруг стало так смешно, что едва не захохотала в голос. – Должна тебе сказать, что ни малейшего сходства не заметила. Если йотун пытался меня убить, даже не поздоровавшись, что ему, между прочим, почти удалось, то второй, так же без вопросов, спас и отогрел.
Рерик резко затормозил, отчего я едва не впечаталась ему в спину. Ас резко обернулся, с перекошенным лицом осматривая меня с ног до головы. Не знаю, что он пытался рассмотреть под собственным огромным плащом, но, кажется, все же нашел, что хотел.
– Ты была в Йотунхейме?
– Да. Не самое приятное место, вынуждена признать. Можно мы исключим это место из экскурсионной программы?
– И ты еще шутишь об этом?
– А нужно плакать? Мне вот сообщили, что у вас здесь имеется еще одно место, не очень располагающее к прогулкам. Мир мертвых.
– Хельхейм, – молодой бог смотрел вопросительно и с подозрением, ожидая, что я скажу.
– Вот туда, боюсь, нам все же предстоит заглянуть.
– Обсудим это позже, – передернув плечами, ас отвернулся, продолжив спуск, а меня все еще разбирал ехидный смех. Все же было приятно смотреть, как меняется мнение обо мне существ, не знающих сути.