Еды дома не осталось. Виталик сам не понимал, почему. Ведь совсем недавно он покупал продукты, сам складывал их в корзину, сам расплачивался на кассе! И где они?! Куда могли деться за такой короткий промежуток времени?! Видимо, потому что кикимора жрала за троих. Не мог же он, Виталик, столько съесть! Нет, точно кикимора! В нее, как в бездонную бочку, все улетало!
Когда у него изо рта в буквальном смысле вытащили последний кусок хлеба, Виталик выскочил на улицу. С кошельком в руках. Надо было идти в тот магазин, чтоб его! Иначе стерве кикиморе будет не из чего готовить! И тогда Виталик тоже будет голодать.
Последняя мысль его откровенно пугала. Голодать ему в своей жизни еще не приходилось.
Посылая активные лучи поноса той сволочи, что спустила колеса у его ласточки, Виталик нехотя потащился по отвратительной дороге к магазину. Жара, духота, пыль… Виталик чувствовал себя, словно в аду. Там, дома, всегда можно было заказать доставку! Или, если прижмет, поехать самому. Но поехать! А не тащиться пешком!
В общем, в магазин он пришел злой. Очень злой. Набрал всего, включая мороженое.
Пакет вышел неподъемным.
— За тридцатку подвезу до нужной улицы. Там уже сам, — предложил крутившийся у кассы бухарик, мужик лет пятидесяти с полностью испитым и прокуренным лицом.
Тридцати рублей было не жалко. Спину и ноги Виталик жалел больше.
— Договорились, — буркнул он.
Бухарик продемонстрировал отсутствие зубов и, довольный, потащился на выход. Виталик — следом. С тяжеленным пакетом в руках!
Старые «жигули» ехали отвратно, Виталик подскакивал на каждом бугре. Но, блин, он ехал! А не тащил пакет на себе!
Возле нужной улицы бухарик остановился. Теперь идти было не особо далеко, что невероятно радовало Виталика. Он вытащил из кармана три десятирублевые монеты, положил их на приборную панель и вместе со стоявшим между ног пакетом вылез из старой развалюхи.
Идти оставалось мимо шести домов и восьми участков. Виталик специально считал, когда шел к магазину. И вот теперь потащился обратно. Пока дошел, весь взмок. Но зато теперь можно было не выходить из дома дня два если не дольше!
Кикимора о чем-то болтала у калитки с местной сплетницей. Но при этом довольно быстро прибежала домой, когда увидела еду.
Глава 17
Заботясь о красоте, надо начинать с сердца и души, иначе никакая косметика не поможет!
Коко Шанель
Эти мужики! Они точно сговорились между собой против нее, Алисы! Значит, как пожрать, так они первые у холодильника! А едва еда заканчивается, как те тараканы разбегаются!
Когда Алиса зашла на кухню, и Пушок, и мажор за обе щеки уписывали что-то съедобное. И даже не подумали позвать ее, голодную Алису!
Пришлось вытаскивать из-под носа у мажора батон хлеба и порезанную колбасу и самой сооружать себе бутерброд. А то дождешься от этих обормотов!
— Лопнешь, — язвительно сообщил мажор, запивая газировкой все съеденное.
— Не дождешься, — отрезала Алиса, глядя глазами голодного кота на бутылку. — Лимонад!
— Тебя точно дома кормят? — с подозрением спросил мажор. — Он стоит копейки.
— Он вреден для организма, — просветила Алиса этого обормота и щедро плеснула лимонада в свою чашку.
— А, понятно, еще одна причина жить отдельно от родителей, — поддел ее мажор.
У Алисы прям-таки руки чесались проредить ему прическу, но она сдержалась и заняла рот лимонадом. Пусть покуражится. Недолго осталось. Еще пара-тройка дней, и все, Алиса избавится от мажора. На что она сама будет жить, пока не похудеет, она старалась не думать. Мать как-то подозрительно тихо себя вела, не требовала больше ежевечерних отчетов о состоянии участка, да и вообще… все больше молчала. Не к добру это.
Но хотя бы отсутствие мажора на даче Алису порадует, согреет ее душу.
С такими мыслями Алиса и вернулась в свою комнату. Надо было поработать. Хоть немного. А потом, когда она приедет домой, сможет перепечатать написанное от руки и отправить в журнал. Какой-нибудь. Все лишняя копейка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Алиса открыла блокнот на пустой странице, попыталась вспомнить тему. А перед глазами стоял мажор, пивший лимонад! Литрами! Чтоб его!
В коридоре раздались шаги. И голос мажора, подошедшего к комнате, ехидно сообщил:
— Я еще и мороженое принес. Много. Сам все съем.
Блокнот полетел на другую сторону кровати, Алиса — в коридор.
Мажор стоял у стены, ухмылялся и с вызовом крутил в руках мороженое. Пломбир. В упаковке!
У Алисы сразу же началось обильное слюноотделение.
— Я тебя прибью, — мрачно пообещала она и решительно направилась на кухню — за мороженым
Вслед ей летело поистине конское ржание мажора.
В морозилке действительно оказалось больше килограмма мороженого. Целый брикет! Большой, толстый, холодный! В общем, все так, как любила Алиса. А еще там же, полкой выше, остужался лимонад!
В общем, пиршество удалось на славу! Алиса вытащила из морозилки оба лакомства, которые являлись запрещенными дома. Затем села за стол, вооруженная литровой кружкой и столовой ложкой.
— Ты точно лопнешь, — язва мажор появился в дверях кухни и с ухмылкой наблюдал за приготовлениями Алисы. — И что мне теть Тане говорить? Что у ее доченьки слиплось то, что не нужно?
— Изыди, — беззлобно посоветовала Алиса. Она мысленно уже поедала мороженое и запивала его холодным лимонадом. И все проблемы и заботы последних дней исчезали, растворялись перед этой картиной. — Я хочу отдохнуть.
— Обычно, знаешь ли, по-другому отдыхают. Не настолько экстремально. А ты хочешь не отдохнуть, а нажраться. Это разные вещи, — назидательно произнес мажор.
— Изыди, — повторила Алиса. — Нашелся учитель!
Мажор проворчал что-то насчет одной безмозглой дуры, но повернулся и вышел из кухни. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Алиса осталась в доме одна. То, что надо! Теперь точно никто не помешает ей нормально снять стресс в компании любимой еды!
Алиса чуть подрагивавшими от напряжения руками раскрыла бумажный брикет и с нетерпением запустила ложку в мороженое. Миг — и вот уже мир вокруг перестал существовать. Остались только Алиса, лимонад и мороженое!
Очнулась Алиса, когда съела весь брикет, весь, до единой крошки! Все оказалось в ее желудке! Лимонад еще оставался, примерно треть бутылки. Но его пить уже не хотелось. Да и, если честно, ничего больше не хотелось. Алиса переела. И теперь у нее было одно желание — завалиться на диван кверху пузом и полежать, может, даже поспать.
Что она и сделала. Лежала на месте мажора, зевала и думала о том, что жизнь все же прекрасна. Особенно когда вкусно поешь! Давно она не ощущала такого удовлетворения и не радовалась настолько сильно жизни!
Там, на диване, Алиса и уснула. И снилось ей мороженое, любимое, разных вкусов. Алиса бегала от брикета к брикету и пробовала, пробовала, не могла напробоваться!
Виталик не особо любил сладкое. Да, мог купить и в охотку съесть шоколадку или эскимо. Но редко, раз в месяц, не чаще. Родители ему никогда ничего не запрещали. Наверное, потому что Виталик с детства занимался спортом. А значит, и лишнего жира у него практически не было. В отличие от кикиморы.
И мороженое, и газировку Виталик рассчитывал есть до конца своего пребывания здесь. Ну и с кикиморой придется поделиться, куда ж без этого.
Но мечты, мечты…
Виталик осознал, что он крупно просчитался, когда кикимора набросилась на мороженое с таким видом, будто сидела на хлебе и воде весь год. Виталик попытался урезонить эту безмозглую дуру:
— Ты точно лопнешь. И что мне теть Тане говорить? Что у ее доченьки слиплось то, что не нужно?
— Изыди, — отрезала кикимора. Она явно намеревалась лопнуть, и как можно быстрее.
Ладно, Виталик не гордый — его послали, он пошел. В машину. Включил там кондей, закрылся, начал играть в игрушку в телефоне. Через некоторое время, когда приспичило в туалет, зашел в дом.