короткое время, — мои слова разлетелись по комнате грубым эхо. Я сама с трудом верила в собственные слова.
— Безрассудно. — Выдохнул Сириус покачав головой. — Или очень смело.
— Послушай, — я вернула чашку на стол и посмотрела мужчине в глаза, — я признательна тебе за беспокойство, но ты не мог бы оставить меня одну? Всё что произошло, — я замолчала, пытаясь подобрать слова, — мне хочется обдумать. Одной.
Мужчина смерил меня долгим взглядом и медленно кивнул головой.
— Есть одно место, которое подойдёт для раздумий намного больше, чем гостиная, — я вопросительно подняла бровь, а Сириус хитро улыбнулся, поймав на себе мой заинтересованный взгляд, — выходя из гостиной, поверни направо. Прямо по коридору до конца, затем снова направо.
— И что же там будет? — я склонила голову на бок.
— За маленькой дверью будет лестница, — мужчина протянул руку вперёд и взяв в руки чашку, из которой я недавно пила, подушечкой указательного пальца начал описывать круги по её краю, — а в её конце ты увидишь нечто, что должно тебе понравиться.
Я молча наблюдала за ним, пытаясь понять причину перемены его обычного поведения и что-то мне подсказывало, что убийство Георгия не было тому причиной. За этим крылось нечто другое. Что-то личное.
— И что же я там увижу? Свою смерть?
Мужчина покачал головой и поставил чашку на столик.
— Нет, просто особое место, где можно о многом подумать, — его голос звучал тише, чем обычно, спокойно, но в нём ощущалась едва ощутимая нотка горечи.
Он поднял на меня глаза и едва заметно улыбнулся, и от этой улыбки мне стало не по себе: в ней была тоска, и она неподдельно касалась его глаз, обычно сощуренных в издёвке, но сейчас широко раскрытых настолько, что я отчётливо могла увидеть их глубокую печаль.
— Тебе нужно туда сходить, — а затем он поднялся со своего места и молча покинул гостиную, — может быть ты найдёшь ответы на некоторые свои вопросы.
*******
Я остановилась возле лестницы в нерешительности. Сама мысль о том, что я послушала Сириуса после всего, что произошло в особняке вызывала неприятные мурашки, но я старалась прогнать прочь тяжёлые мысли. Я должна надеяться на то, что у большинства обитателей сохранится здравый смысл. А защитить себя я смогу, нужно только оставаться на чему и…держать себя в руках. Последнее казалось непосильной ношей.
Прислушавшись, я поняла, что слышала шум капель воды, разбивавшихся о стекло и громовой грохот, раздававшийся будто издалека и любопытство взяло надо мной верх. Медленно, крадучись, я поднималась вверх, затаив дыхание. Нос защекотал запах травы и сырой земли, и преодолев последнюю ступеньку я замерла на месте, не зная, как реагировать на увиденное: ухоженные клумбы с яркой зеленью растений, совершенно разных, названий которых я и не знала, а над головой величественно возвышался стеклянный купол, который открывал широкий обзор на чёрное небо. О стеклянную поверхность настойчиво разбивались миллионы дождевых капель, стекая по прозрачной поверхности тонкими струйками. По краям ограждений прямо возле каменных дорожек ярким серебристым светом мерцали садовые светильники в форме небольших шаров. А ветви деревьев обвивали светодиодные гирлянды, маленькие огоньки которых казались хороводом светлячков.
Восхищённо озираясь по сторонам, я медленно прошла по каменной дорожке и опустилась на чёрную металлическую лавочку.
Взгляд невольно упал на куст с белыми цветами, что рос неподалёку: длинные листья торчали в разные стороны, а по центру на тонких стебельках раскачивались маленькие нежные бутоны, похожие на колокольчики.
— Как же вы выживаете? — я протянула руку и подушечками пальцев коснулась нежных лепестков. — Здесь же совершенно нет солнечного света.
Эти цветы невольно напомнили мне нас — обитателей этого особняка. Мы всеми силами пытаемся выжить, тепля хрупкую надежду.
— Но, с другой стороны, здесь намного меньше шансов, что вас погубят. — выдохнула я. — По-видимому, за вами хорошо ухаживают.
Слова, что слетели с моих губ, ударили по разуму, будто током: быть может все мы в этом особняке прячемся от чего-то, но просто не помним, от чего? Или не все мы, а кто-то из нас, а все остальные просто заложники? Но, почему?
Яркая вспышка молнии осветила оранжерею, а спустя пару секунд раздался оглушительный раскат грома. От неожиданности я вздрогнула и в этот момент рука нащупала что-то лежавшее на лавочке. Я опустила глаза и провела ладонью по гладкой чёрной ткани, а затем кончики пальцев прошлись по маленькой броши в форме цветка со светло голубыми камнями в виде лепестков на воротнике. Так изящно.
— Отрадно, что кому-то небезразлично, — прозвучал мягкий голос и от неожиданности я отдёрнула руку от пиджака, прижав её к груди, будто улучённая в воровстве.
Напротив меня стоял Серафим в чёрной рубашке с подкатанными до локтей рукавами и строгих брюках, как обычно идеально выглаженных. В руке он держал пустую лейку.
Теперь стало понятно, кто ухаживал за растениями.
Взгляд невольно упал на его руки, и я замерла, заметив на одном из запястьев уродливую полоску шрама. Проследив за моим взглядом, дворецкий поспешно опустил рукава и застегнул манжеты, будто пытаясь скрыть следы своего прошлого.
— Что? — переспросила я.
— Цветы, — дворецкий поставил лейку возле лавочки и взял в руки пиджак, — люди очень на них похожи, просто не понимают этого. Каждому человеку необходима забота, даже если он приспособился выживать во мраке. Всем нужно тепло. И так же, как и любой цветок, человека легко погубить. Вы невероятно хрупки.
— Ты слышал…
— Ты говорила вслух, — то ли от его близости, то ли от стыда за собственную неосмотрительность я почувствовала, что щёки начали наливаться кровью, — похоже, у меня скоро появится ещё одна обязанность в этом особняке — провожать тебя в твою комнату.
— Почему ты здесь? — мои слова ввели его в замешательства, отчего ярко голубые глаза широко раскрылись, наполнившись непониманием. — В этом особняке.
— Это моя работа, — мягко улыбнулся он.
— Следить за трупами?
Повисла неловкая тишина, которую спустя мгновение прервал тяжёлый вздох дворецкого.
— В этом особняке не все мертвы.
— Пока что.
— Амина, — он прикрыл глаза, — от того, насколько ясно ты видишь происходящее немало зависит. Пессимизм сейчас — твой враг. Смерть не зря собрала вас…
— Да какого чёрта! — выкрикнула я, поддавшись порыву злости. — Смерть то, смерть это! Тебе так нравится прислуживать этой ведьме, которая просто решила поиграть с нами?
— Ты заблуждаешься, — мягко продолжил Серафим, — её замысел мудр и великодушен, просто сейчас ты не способна его понять. Но я искренне надеюсь, что в самом конце ты ещё скажешь ей «спасибо».
— Что? — я не верила тому, что слышала. — Я должна быть благодарна за то, что будто