Ленч оказался для нее тяжелым испытанием. И не потому, что Алексис вдруг потерял к ней всякий интерес, — ей трудно было сладить с собой. Как ни уговаривала себя Зои оставаться спокойной и неунывающей, ничего не получалось. Алексис пробудил в ней страсть и такие переживания, каких она никогда не испытывала раньше. Тело отказывалось подчиняться ей. Она влюбилась, и никуда от этого не деться. Безнадежно, безответно влюбилась.
Прежде чем лечь в постель, она сняла верхнюю одежду. Автоматически включившийся из-за повышения температуры кондиционер обдувал легким ветерком ее обнаженное тело. Как прикосновение его пальцев, подумала Зои. Но только прикосновения Алексиса были намного более проникновенными и желанными для нее. Он знал, где погладить, чтобы вызвать необыкновенную чувственность, а где задержать руки… Заниматься любовью с таким мужчиной было из ряда вон выходящим приключением. Но это теперь не повторится. Уже нет. Момент был и прошел. Она не услышала, как тихо открылась дверь. Глаза ее сомкнулись, мозг и тело отключились, она не замечала ничего — даже того, что матрас прогнулся под тяжестью другого тела.
— Я не могу больше ждать, — сказал Алексис нежно. — Я хочу тебя, агапи му.
ГЛАВА ПЯТАЯ
У Зои и в мыслях не было сопротивляться, когда сильные руки обхватили ее. Она встретила губы Алексиса со страстью, не уступающей его.
На нем не было ничего, кроме шелкового халата, который он тут же сбросил. Обнаженное тело дразнило и побуждало к действиям. Она повторила его имя низким и трепетным голосом, почувствовала, как он взял ее руки в свои и привлек к себе, его губы целовали ее глаза, щеки, касались мочек ушей.
— Ты думаешь держать меня как марионетку на веревочке, — прошептала она невнятно.
— Какая глупость! Поцелуй меня. Пусть твои губы скажут мне, что ты чувствуешь. Такие несказанно прекрасные губы!..
Она не могла отказать ему ни в чем. Ее тело вышло из-под контроля и теснее прижималось к нему, дрожа от вожделения. Сейчас она жила ради него — этого прекрасного, опытного, неотразимого Алексиса! Он улыбался улыбкой триумфатора. Она смотрела на него сквозь полуприкрытые веки, ей нравилось, как он выглядит: смуглая кожа, мощный торс, выпуклые мускулы. Ее кожа казалась почти белоснежной в полумраке темной комнаты. Каждая клеточка естества Зои трепетала под его жаркими, ищущими пальцами.
Он не оставил без внимания ни единого дюйма ее тела. Погладил все изгибы, все складочки. Его губы следовали за руками, он целовал медленно и чувственно, его язык обжигал, как пламя. Ощутив, что мощное тело Алексиса придавливает ее, Зои не захотела сопротивляться — она жаждала впустить его.
Она прогнулась, когда он вошел в нее, осторожно и медленно проникая все глубже. Был момент, когда Алексис, казалось, заколебался, услышав, как Зои вскрикнула от боли. Но чувства, охватившие ее, были неподвластны рассудку: пульсирующее возбуждение заставляло ее ритмично двигаться во все возрастающем темпе и впиваться пальцами в его сильные мышцы на спине. Дважды она вскрикнула снова — на пике блаженства и потом еще раз, почувствовав горячий напор его извержения.
В первые минуты после близости Зои пребывала в блаженном состоянии. Она никогда не читала и не слышала о том, что хотя бы отчасти походило на те чувства, которые она пережила. Словами этого нельзя было выразить. Все ее тело было чудесно наполнено. Сейчас она хотела лишь сказать Алексису, что очень любит его.
Но стоило ему поднять голову — и она передумала говорить это.
— Почему ты сказала, что имеешь опыт в любви? — спросил он строго. — Ведь ты в первый раз была с мужчиной, да?
Комок застрял у Зои в горле.
— Это было так явно? — прошептала она. — Я сделала что-то не то?
Его губы дрогнули.
— Ты сделала все то. Я имею в виду другое. Это большая награда — первым овладеть женщиной, первым узнать ее. Я получил такое наслаждение, какого раньше никогда не испытывал.
— Тогда почему ты злишься? — спросила она глухо.
— Потому, что ты солгала мне. Потому, что ты заставила меня поверить, что тобой можно легко овладеть. — Он свел руки у нее на затылке. — Почему ты сделала это?
Она пошевелилась под ним и почувствовала пробуждение повторного желания. Кажется, и к Алексису возвращались жизненные силы: его губы похотливо приоткрылись, когда он смотрел в ее глаза. Сейчас это произойдет снова.
— Иногда голова не в состоянии приказывать телу, — пробормотал он, — но сначала ответь мне.
Зои инстинктивно заняла прежнюю позицию, желая, чтобы Алексис опять вошел в нее, и с вызовом двигаясь всем телом в знакомом ритме. Он издал гортанный звук и вошел в нее уже не так осторожно — почти что со звериной страстью, которая пробудила и в ней животные инстинкты и привела к быстрому и бурному оргазму, поглотившему их обоих на несколько минут.
Долгое время потом никто из них не шевелился. Зои почувствовала, что ее клонит ко сну. Сквозь дремоту она расслышала:
— Во мне еще есть остатки самоуважения. Я никогда не пришел бы к тебе, если бы знал, что ты девственница.
Зои почувствовала желание протянуть руку и погладить широкую спину.
— Это должно было когда-то случиться, — пробормотала она.
Алексис повернулся и посмотрел на нее. Стиснув зубы, произнес:
— С человеком, который станет твоим мужем, а не просто с кем-то.
Ты не просто кто-то. Какая разница, девушка я или нет. Ведь ты же страстно меня желал прошлой ночью.
— Нет, — ответил он. — Ты не та. На что ты надеялась, обманывая меня?
— Ни на что, — сказала она. — Это не было умышленно. Я ничего не могла с собой поделать, — призналась она.
— Но ты же нашла в себе мужество отказать мне прошлой ночью, — возразил он. — Почему же сегодня?..
— Воля оставила меня.
— Или, может, потому, что хотела возложить на меня обязанности перед тобой?
— Это неправда! — отчаянно отбивалась она. — Мне от тебя ничего не нужно.
В его черных глазах не было нежности.
— Ты уже можешь требовать что-то от меня. Ты заранее готовилась к этому событию?
— Нет, — ответила она чуть слышно.
И я, как ты могла заметить, был совершенно не защищен. Допустил глупую оплошность, но… — он замолчал, выразительно пожимая плечами, — поздно сожалеть!
Зои постаралась сделать все возможное, чтобы голос не выдал сумятицы, царившей в ее душе.
— Этого не должно было случиться. Но даже если это произошло… — Она сделала паузу и отважно посмотрела ему в глаза.
— Если это произошло… — подсказывал он. Она овладела собой и завершила фразу:
— …это будут мои проблемы, а не твои!
Алексис едва перевел дыхание, он весь побелел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});