Известно, что когда умер Владимир Мономах и половцы захотели испытать на прочность нового великого князя Мстислава, они главный удар нанесли по Переяславльщине, по тем городам, где проживали торки. «Слышавше же се врази Половци смерть Володимерю, и присунуша къ Баручю рекше: возмемъ Торки ихъ»[121]. Энергичным маневром переяславльский князь Ярополк предотвратил разгром торков и вынудил половцев уйти в Посулье. «Бѣ же вѣсть Ярополку, и повелѣ гнати люди и торки в Баруч и въ прочая грады, наворотивше же врази и не въспѣвше ни въ что же»[122].
Торческий воинский корпус во главе с воеводой Иваном Воитичишем принимал участие в походе князей на Полоцк в 1128 г., организованном по приказу Мстислава Владимировича.
В борьбе великого князя Ярополка Владимировича с черниговским Всеволодом Ольговичем в 1139 г. на помощь киевскому князю пришло 30 тыс. берендеев, якобы посланных венгерским королем. С. А. Плетнева предполагает, что это была та самая орда, которую Владимир Мономах изгнал из Руси в 1121 г. Ярополк предоставил орде для пастбищ земли в Поросье, и с тех пор берендеи стали союзниками Руси[123].
Начиная с 40-х годов XII в. на страницах летописи преобладают упоминания о черных клобуках, обитавших в Поросье. Речь идет, вероятно, о тех же торческих племенах, но объединенных русскими летописцами общим названием — калькой от «кара калпаков». Кроме черных клобуков в Поросье проживали также русские, которые именуются «поршане». В бурных событиях, связанных с борьбой за великокняжеский киевский стол между Юрием Долгоруким и Изяславом Мстиславичем, черные клобуки чаще принимали сторону последнего, хотя и не отличались особой преданностью. В 1150 г. они, по существу, отказали Изяславу в помощи. Узнав, что силы галичского князя Владимира значительно превосходят силы Изяслава, черные клобуки посоветовали киевскому князю не принимать боя и оставить киевский стол до лучших времен. «Погании же видивше силу великую Владимирю и убояшася, а Изяславъ бѣ у малѣ, а Вячеславль бяше полкъ к нему не притяглъ прити. И начата, Чернии Клобуци молвити Изяславу: „Княже! сила его велика, а у тебе мало дружины… не погуби насъ, ни самъ не погыни, но ты нашъ князь, коли силенъ будеши, а мы с тобою, а нынѣ не твое веремя, поѣди прочь“»[124]. После этих слов, как замечает летопись, черные клобуки «побегоша к своим вежам».
Когда в том же году Изяслав вновь шел на Киев и черные клобуки удостоверились, что у него на этот раз сил достаточно, они присоединились к нему.
Готовясь защищать Киев от наступавших полков Юрия Долгорукого в 1151 г., Изяслав Мстиславич послал брата своего Владимира к черным клобукам за помощью. Летописное сообщение, повествующее об этом, интересно тем, что дает перечень торческих племен, входивших в поросское черноклобукское объединение. «И тако отрядиша Володимера брата своего по вежѣ, с Торкы, и съ Коуи, и съ Берендѣи, и с Печенѣгы»[125].
Черные клобуки пришли в помощь Изяславу, но оказалось, что от них Киеву была не столько польза, сколько вред. Придя с вежами и стадами, они практически опустошили киевскую околицу. «И Володимеръ приде съ всимы Черными Клобукы, и с вежами и съ стады и скоты ихъ, и многое множество, и велику пакость створиша, оно ратники, а оно своѣ, и манастыри оторгоша, и села пожгоша, и огороды вси посѣкоша»[126].
Таким образом черноклобукская помощь оказалась сродни нашествию. Зная, что союзниками Юрия Долгорукого выступили половцы, и опасаясь, что с уходом дружины к Киеву черноклобукские становища станут их легкой добычей, торческие подданные Киева решили уйти в столицу Руси со всей ордой, с вежами и стадами.
Если принять во внимание, что средние размеры кочевнической орды исчислялись цифрой в 30–40 тыс.[127], можно себе представить размеры ущерба, причиненного киевским окольным районам черными клобуками в 1151 г. По существу не черные клобуки защитили Киев, а Киев спас весь их союз от истребления половцами.
За проживание в пределах Руси черные клобуки обязаны были не только нести сторожевую службу, но и участвовать вместе с русскими дружинами в походах против половцев. Примечательным в этом плане может быть летописное сообщение 1152 г., из которого явствует, что Изяслав Мстиславич направил в поход против половцев сына Мстислава «с полкы своими» и «съ всими Черными клобуки». Уточнение «всими», по-видимому, означало, что для похода в степь были привлечены все черноклобукские воинские силы. Согласно расчетам исследователей, союз черных клобуков имел приблизительно пятитысячный воинский корпус. Летописная статья 1185 г., повествующая о преследовании половецкого хана Кончака черноклобукским корпусом под предводительством Кундувдыя, отмечает, что под его началом было 6 тыс. воинов. «Увѣдивъша же Кончака, бѣжавша, посласта по немъ Кунътувдыя, въ 6000»[128].
Объединенные силы настигли половцев на реках Угле и Самаре, нанесли им поражение, освободили из неволи русских пленных и захватили большой полон. «И якоже приде Изяславъ у Черниговъ, и ту приде ему вѣсть отъ сына оть Мстислава, оже Богъ ему помоглъ Половци побѣдити на Углѣ и Самарѣ, а полонъ многъ взялъ, самѣхъ прогна, вѣжи ихъ пойма, конѣ ихь и скоты ихь зая и множество душ крестьяныхъ отполони»[129].
Столицей черноклобукского союза Поросья был город Торческ (Торцкь, Торцьскъ). Первое упоминание о нем относится к 1093 г. и связано с рассказом о половецком вторжении в Русь. «И придоша Половцѣ мнози, и оступиша Торческий градъ»[130].
Продолжение статьи дает яркое представление о героической обороне города торками. Изнемогая от голода, они шлют к великому киевскому князю Святополку гонцов с просьбой прислать продукты питания. Святополк предпринял попытку деблокировать Торческ, но она оказалась безуспешной. Овладев, после длительной осады, городом, половцы жестоко расправились с ним и его защитниками. «Половцѣ же, приемыие градъ, запалиша огнемь, и люди раздилиша и ведоша я у вежѣ к сердоболямъ своимъ и сродникомъ своим. Мучими зимою, и оцѣпляемѣ в алъчбѣ и в жажѣ, и в бѣдѣ побледнѣвше лици, и почерневше телесы»[131].
Однако эта страшная катастрофа не прекратила жизнь Торческа. Летописные упоминания его во второй половине XII в. свидетельствуют, что город продолжал играть роль важного форпоста в системе обороны Руси от половцев. И насельниками его были все те же торки. Но теперь беспокойные вассалы Киева были поставлены под жесткий контроль центральной власти. В Торческе утверждается княжеский стол и размещается русский гарнизон. Под 1162 г. летопись называет торческим князем Рюрика Ростиславича, который выступил из Торческа против захватившего Киев Изяслава Черниговского с «Берендѣи, и с Коуи, и с Торкы, и с Печенѣгы».
В 1169 г. Торческ со всем Поросьем великий киевский князь Мстислав Изяславич отдает своему дяде Владимиру: «Къ своей волости Торцьскый съ всимъ Поросьемъ»[132].
Под 1174 г. летопись называет торческим князем брата Андрея Боголюбского Михаила и сообщает, что кроме Поросской волости ему удалось прихватить еще и Переяславль. «Того же лѣта поидоша Ростиславьчи на Михалъка къ Торчькому, и стояша около его 6 дней, а в 7 день прислашася къ нимъ и урядишася тако: Михалко бо вохвоти къ Торцькому Переяславль»[133].
В этом сообщении несколько странной кажется фраза о том, что в придачу кТорческу Михалко получил Переяславль. Во-первых, потому, что Торческ принадлежал к Киевской земле и его объединение с Переяславлем выглядит неестественным, а во-вторых, потому, что Переяславль был столицей отдельного княжества и не мог оказаться придатком к Торческу. Речь здесь, вероятно, идет о том, что Михалко получил переяславльский стол и не терял Торческ.
Знакомство с летописными свидетельствами о торческом княжеском столе убеждает, что он служил своеобразным резервом для тех князей, которые в силу различных обстоятельств временно теряли свои столы. В 1189 г. Торческ на короткое время был передан волынскому князю Роману Мстиславичу после того, как он был изгнан братом Всеволодом из Владимира. В 1190 г. торческим князем летописец называет сына Рюрика Киевского Ростислава, который сменил на столе торка Кундувдыя.
Случилось это в результате конфликта между Святославом Киевским и торческим князем. Пригласив Кундувдыя на обед, Святослав неожиданно подверг его заключению. Летопись не раскрывает причин конфликта, однако не исключено, что ими были все те же автономистские претензии черных клобуков. В защиту Кундувдыя выступил соправитель Святослава Рюрик, который характеризовал его как полезного для Руси воина: «Зане бѣ мужь дерзъ и надобенъ в Руси»[134]. Святослав внял просьбам Рюрика и, взяв с Кундувдыя клятву верности, отпустил его. Оскорбленный торческий князь ушел не в Торческ, а к половцам, к хану Тоглиеву, и превратился из защитника Руси в ее врага. Несколько раз он наводил половцев в Поросье, овладевал там небольшими городками и грабил мирных жителей.