Читать интересную книгу Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 8 - Роберт Альберт Блох

многие годы. Полагаю, обычно подобные местные легенды и суеверия заканчиваются тем, что группа мужчин отравилась на поиски чудовища. Но в этот раз такого не произошло. Хотя нет, ходили слухи, что периодически какие-то смельчаки отваживались открыть охоту, но ни об одном из них после этого больше ничего не слышали.

— Могу лишь сказать, что, в конце концов, люди научились сосуществовать с чудовищем, как бы дико это не звучало. Если ему приносили пропитание, оно не спускалось в деревню, не убивало и не калечило. Классический фольклорный сценарий, да? Жертвоприношения для зверя в попытке задобрить его и не дать разорить окрестности и поубивать жителей.

— Да, так и было. Каждую неделю к дому доставляли подношения. Я читал, что каждый раз приносящий выбирался жребием.

— Фермеры отдавали ему мясо — коз или свиней; то, что могли себе позволить. Создание надо было держать сытым, иначе… В общем, вы догадываетесь, что произошло бы в противном случае.

— И как долго, если верить записям, это продолжалось?

Клэйб нервно хихикнул.

— Как долго? Это продолжается и до сих пор.

Я почувствовал, как вдоль позвоночника у меня пробежал холодок.

И не потому что начал верить в эту околесицу, а потому что окончательно уверился, что передо мной сидит безумец.

— Вы… Вы ведь не серьёзно? Мистер Клэйб, это ж… Господи… Вы говорите, что… Что это существо живёт в разрушенном старом доме уже три столетия. Это нелепо! Оно никогда не существовало, и даже если бы и родился на свет какой-то ребёнок с аномалиями развития… он бы уже давным-давно умер!

И я даже не стал упоминать о том, что большинство мутаций редко совместимы с жизнью.

Все они были генетическими тупиками.

Простая биология — если по счастливой случайности природа не наделила мутировавший организм возможностью к выживанию и существованию на грани смерти… Он умирает.

— Возможно, — протянул Клэйб.

Я пожал плечами.

А что я мог сказать?

Клэйб усмехнулся, глядя на меня злопамятным взглядом. Я знал, что он верил в свой рассказ.

Он действительно верил в сказку, которая была захватывающей как с точки зрения истории, так и с точки зрения фольклора. Но без сомнений, это была абсолютная небылица.

Должна быть небылицей…

Она потрясла меня; в своих изысканиях я слышал и другие странные истории.

Но эта… Полное безумие.

Клэйб был сумасшедшим. Должен оказаться сумасшедшим, как иначе?

И, тем не менее, он мне таким не казался…

— Забавно, правда? Я говорю вам, что это правда. Что это злобное, вечное создание прожило в доме три века и будет продолжать там жить, пока гниющая хижина не развалится и выставит чудовище под солнечные лучи, которых оно так боится. Но вы всё ещё сомневаетесь. Естественно.

— Старик, несущий несусветный бред… Так вы обо мне думаете? Да, может, я и старый человек. Может. Но я не ошибаюсь. Всё рассказанное — не продукт моего неуёмного воображения, независимо от того, насколько нам было бы легче жить, если бы это оказалось простой выдумкой.

Он продолжал смотреть на меня, пытаясь заставить опустить глаза.

Но я выдержал его взгляд.

Не смог отвести.

И вскоре он продолжил сухим, безжизненным голосом:

— Я могу рассказать вам то, что знают лишь несколько избранных, кто хранит тайну и передаёт её из поколения в поколение. Я могу рассказать, что мистер Лавкрафт знал правду, когда писал о мальчике в 1793 году, который увидел что-то в высоком окне чердака и убежал прочь, истошно вопя.

— Или я могу рассказать историю солдата, вернувшегося с войны 1812 года и отправившегося к тому дому, чтобы истребить чудовище. Видите ли, зимой оно проявляло меньшую активность, и возможно, солдат решил, что оно находится в спячке и его будет легче схватить. О нём больше никто не слышал, но весной, когда сошёл снег, в лесу около дома нашли груду костей.

— Но я полагаю, само по себе это ничего не доказывает. Да, ещё был доктор Болан, который устал от суеверий и предрассудков и в 1875 году отправился в тот дом. А вернулся абсолютно седым и безумным.

— Болан был полевым хирургом во время Гражданской войны и насмотрелся ужасов. Но то, что он увидел в хижине, навсегда лишило его разума. Ни кошмар сражений при Энтитеме и Шайло не смогли подготовить его к той чуме, что глядела на него из окна.

— А в 1914 году появились два глупца, оставшихся на спор на ночь в разваливающемся доме…

— Хватит, — произнёс я, наконец.

С меня действительно было довольно.

Я с благодарностью выслушал местные поверья и легенды, но этот бред слушать не желал и выключил диктофон.

— Думаю, мне лучше уйти.

— Вы глупец, мистер Крей. Чёртов глупец, — ухмыльнулся Клэйб. — Вы поставили на мне крест, потому что я — свихнувшийся деревенщина. Что ж, не могу вас винить. Но что, если я скажу, что у меня есть доказательства? Что могу предоставить вам шанс выйти из кабинета и отложить пылящиеся на полках книги? Что вы на это ответите? Вы готовы встретиться с тем, что уже сколько веков сводит людей с ума? Или спрячетесь за своими пыльными полками и неинтересными рассказиками?

Я тяжело сглотнул.

Наверно, я понимал, что к этому всё и идёт.

И поэтому я и остался в надежде, что в самом конце получу хоть крупицу доказательств рассказанного.

Хоть обломок кости, как в рассказе Лавкрафта.

Хоть что-то.

Ведь вера Клейба в свой рассказ была бесспорной.

Он не сомневался в этом ни на минуту.

Нет, серьёзно, я не верил в монстров, хотя и допускал, что в течение всей истории человечества на свет появлялись люди с уродствами и аномалиями, вид которых и вдохновлял на создание историй, которые я тщательно записываю.

Но я не верил вот в это существо — в ужас семьи Кори; в создание, которое имело с ними кровное родство, и которое они отчаянно пытались скрыть.

И, в конце концов, потерпели полный крах.

Допустим, оно действительно когда-то существовало. Но я не верил, что оно может жить до сих пор и является жутким «неименуемым» людоедом, каким его описывал Клейб.

Наверно, Люция Кори действительно могла родить ребёнка с дефектами развития, но произошло это не из-за некого вмешательства кошмара из иного мира, а из-за инцеста и близкородственных браков внутри и так не совсем здорового семейства.

Логично? Вполне.

Но часть меня — та, что принадлежало учёному и любопытному собирателю древних легенд — всегда задавалась вопросом: откуда же появлялись эти сказания о полукровках и гибридах?

И мысль о том,