В момент, когда шпирон "Корейца" высунулся из-за кормовой оконечности "Асамы", Беляев, разворачивая свой корабль носом к новому противнику, отдал приказ рулевому: "Лево на борт до упора и машине полный назад!" На короткую секунду канонерка замерла, после чего раздался сдвоенный грохот ее восьмидюймовок...
На "Чиоде" за прошедшие с момента торпедирования "Асамы" несколько суматошных минут успели более-менее разобраться в ситуации и подготовиться к стрельбе. Но вместо того, чтобы расклепать якорную цепь, стали штатно ее выбирать. Действительно, чего дергаться-то? Корабль прикрыт от неприятеля одним из лучших броненосных крейсеров мира, мощи и защиты которого должно вполне хватить на то, чтобы раздавить и "Варяга", и "Корейца"...
Поэтому канлодка застала крейсер противника хоть и готовым к бою, с разведенными парами, но не на ходу. Еще минута ушла у удивленных дальномерщиков и артиллеристов "Чиоды" на определение расстояния до неожиданно появившегося из-за "Асамы", непонятно почему еще ею не потопленного "Корейца", и на наводку на него орудий. Добавьте к этому еще и естественный шок от зрелища стремительно нарастающего крена своего флагмана...
В итоге первый залп по "Чиоде" (и четвертый в бою при Чемульпо) "Корейцу" удалось сделать в полигонных условиях. Было зафиксировано одно попадание. Результат - здоровенная рваная дыра в борту, с нижней кромкой на метр выше ватерлинии, при любом движении "Чиоды" грозившая затоплением угольной ямы. Не смертельно, но полного хода лучше уже не давать. Орудие, расположенное над местом попадания, выведено из строя. Второй снаряд лег недолетом...
Если цель находилась на дистанции десять-пятнадцать кабельтовых, русские комендоры довоенной выучки мазали редко. И, как правило, показывали процент попаданий выше, чем их японские коллеги. Проблема была только в том, что японцы до войны учились стрелять и на большие дистанции. Поэтому, когда время предъявило новые требования и дистанции реальных морских боев выросли до тридцати-сорока пяти кабельтовых, лучшие результаты всю войну стабильно показывались именно японцами. Но бой при Чемульпо в новой редакции проходил на дистанциях удобных для "Корейца" и под ЕГО диктовку. Старые, недостаточно дальнобойные и недостаточно скорострельные для современного боя пушки? Да! Зато калибр почти в два, а вес снаряда в четыре раза больше, чем у "Чиоды"!
Кстати, о "Чиоде": ответный залп, одно попадание, снесена и без того обрезанная фок-мачта "Корейца", осколками на мостике убиты рулевой и марсовый, тяжело ранен сигнальщик и пара человек из расчета правой 107-миллиметровки, легко ранены практически все находящиеся на мостике, включая командира. Руль не поврежден, машинный телеграф тоже.
С учетом предыдущих попаданий с "Асамы", "Кореец" потерял убитыми и ранеными уже более двух десятков человек. Пусть половина -- легкораненые, которые были способны выполнять свои обязанности, но еще пара залпов японского крейсера, и надо будет думать о том, как топить канлодку - красиво, с тараном "Асамы", или тихонько, но стратегически более печально для неприятеля - поперек фарватера, рядом с "Сунгари".
Впрочем, пока стреляют восьмидюймовки - вперед!
Это означает: сначала полный назад, перезарядиться с оглядкой на кренящегося и медленно оседающего, но все еще опасного соседа - "Асаму", а потом уже вперед. Еще один заход, снова дуэльная ситуация! На этот раз, высунувшись, обнаруживаем, что "Чиода" уже на ходу, артиллеристы крейсера настороже и успевают выстрелить первыми, два попадания. Ответный, пятый залп "Корейца" - ноль, взрывами японских снарядов сбило прицел, обидно. Так, опять полный назад, перезарядиться, выслушать доклад о повреждениях. Паршивый, кстати, доклад - пробоина в носу, затопления форпика и снесенная со всем расчетом левая носовая 107-миллиметровка.
В следующий заход надо не пытаться упредить залп "Чиоды", это, похоже, бесполезно и нереально. Придется его пережить, перетерпеть, а потом, нормально прицелившись, попытаться все же достать эту заразу! Восьмидюймовки канонерки без проблем пробьют слабенький пояс "Чиоды"! На такой дистанции даже поясная броня "Асамы" не гарантирует стопроцентной защиты от их старых, но весьма мощных снарядов. Так что главное теперь - попасть. Попасть любой ценой. Еще один-два восьмидюймовых удара в корпус, и при удаче ей будет уже не до преследования прорывающегося "Варяга".
А ведь "Чиода" с "Корейцем" почти ровесники, да еще и примерно из одной весовой категории. Встретились два престарелых бульдога, к тому же представляющие собой два различных направления в кораблестроении, и на старости лет вцепились друг другу в глотки...
Интересная парочка пыталась сейчас утопить друг друга на рейде Чемульпо! Они были заочно просто созданы друг для друга. "Чиода" в полтора раза крупнее, но имеет меньший вес залпа (вес минутного был уже больше, не зря же японские, вернее английские, 120-миллиметровки назывались скорострельными) при более сильной защите.
По первоначальному проекту этот крейсер и по вооружению чем-то напоминал "Корейца" - тоже две крупнокалиберные пушки и немного мелочи. Но достроили его как один из первых в мире кораблей, вооруженных только скорострельными пушками, всего десять орудий калибра 120-мм, из них в бортовом залпе шесть. Их дополняли четырнадцать 47-мм противоминных мелкашек. Подобная схема прекрасно проявила себя в боях против китайского флота. Бронирование, однако, от первоначального проекта осталось, и сейчас оно являлось главным преимуществом "Чиоды".
"Кореец" тоже достраивался в момент, когда единичные редкостреляющие (произносить с эстонским акцентом) крупнокалиберные пушки стали вытесняться более мелкими скорострельными. Но в данном случае склонность русских конструкторов к консерватизму, как ни странно, сработала в нужную сторону. "Кореец" получил не кучу новомодных скорострелок, а два новых восьмидюймовых орудия вместо одного старого в 9 дюймов. Оба были способны вести огонь по носу. Их дополняли ретирадная шестидюймовка, четыре стареньких 107-миллиметровых пушки по бортам и противоминная мелочь в виде двух 47-миллиметровок и четырех 37-мм пушечек. Бортовой залп так себе, даже по сравнению с "Чиодой", но зато под носовой лучше не попадать, чем сейчас японцы активно и пытались заниматься. К тому же, Россия в то время могла позволить себе строить узкоспециализированные корабли, поэтому проектировщики не стали пытаться сделать из хорошей канонерской лодки плохой крейсер...
К недостаткам "Корейца" относились практически полное отсутствие бронирования (согласитесь, что 10-мм бронепалуба - это для артиллерийского корабля несерьезно) и наличие парусного вооружения. Теперь эта парочка пыталась очно решить, чья же концепция жизнеспособнее, причем в буквальном смысле этого слова. На большой дистанции или просто при перестрелке в открытом море, наверное, стоило бы ставить на японца, но вот при столкновении в упор и наличии искусственных шхер в виде "Асамы", преимущество переходило к "Корейцу"...
Командир "Чиоды" Мураками, после того, как его крейсер снялся, наконец, с якоря, решил, что при выведенном из строя флагмане Уриу находиться ближе всего к надвигающемуся "Варягу" и играющему в кошки-мышки "Корейцу" не слишком разумно. Действительно, его крейсер самый мелкий из эскадры, с самой слабой артиллерией, к тому же, две пушки правого борта уже выведены из строя первым залпом "Корейца". В сложившейся ситуации самое логичное - попытаться оттянуть противника под огонь остальных кораблей. И его крейсер, медленно ускоряясь, потянулся в сторону выхода из гавани. Однако этот маневр выводил "Чиоду" из "тени" "Асамы", в которой он комфортно скрывался до сего момента от артиллеристов "Варяга".
Русский же крейсер до сих пор игнорировал обстрелом все корабли противника, кроме уже обреченного японского флагмана, хотя то, что "Асама" долго не протянет, было видно невооруженным глазом. Крен продолжал нарастать, носовая башня и казематы бортовых шестидюймовок небоеспособны - стволы орудий в них уже смотрели в воду даже на предельном угле возвышения...
На "Чиоде" не могли знать, что, прекрасно помня о результатах боя в своей реальности, а "там" "Варягом" с больших дистанций было выпущено более полутысячи снарядов калибра три и шесть дюймов при отсутствии достоверно зафиксированных попаданий, Петрович в шкуре Руднева прилагал неимоверные усилия для того, чтобы снизить темп стрельбы. Это было просто необходимо для того, чтобы не поломать излишне нежные "канэшки" собственной стрельбой раньше времени, не утомить команды подносчиков и, главное, не допустить перегрева стволов, который приведет к снижению точности орудий в момент, когда она будет максимально необходима -- при прорыве мимо "Нийтаки" с "Нанивой".