Однако устремившиеся было к прорехам в зарослях струи чернильного марева вдруг резко втянулись обратно в облако.
Чернильное облако качнулось к неподвижной водной глади и вновь настороженно замерло у кромки воды.
Что чутье на опасность не подвело прячущегося за маревом монстра, стало понятно уже через пару секунд, когда гладь водоема перед ним вдруг стремительно затянулась белоснежным туманом. Сопровождающий туман характерный резкий кислотный запах выдал появление на оазисе кисляка. Но скрытый под чернильным облаком монстр ничуть не испугался возможной перезагрузки кластера. Более того, он подался навстречу белому туману, продвинувшись на добрый метр в воду, и расстилающийся над водоемом кисляк опасливо попятился перед чернильным маревом маскировки монстра.
— Ну-ну, дружочек, я тоже рад тебя видеть, — раздался в тиши оазиса насмешливый голос, прекрасно знакомый любому игроку Континента.
По кисляку прокатилась волна, и в метре от чернильного облака на берегу она трансформировалась в человеческую фигуру, надежно укрытую со всех сторон белоснежным плащом.
— Ну вот мы и свиделись, сводный брат, — скрытая за длинным рукавом рука хранителя безбоязненно нырнуло в чернильное облако.
И от этого его прикосновения окружающая монстра читерская маскировка мгновенно рухнула на песок и в воду, обернувшись тонким слоем угольной пыли.
Под маскировкой же оказался огромный скреббер, как средневековый рыцарь, целиком закутанный в пластинчатую темно-серую броню со стальным отливом. Многометровые угольно-черные копья лап монстра продолжили спокойно торчать в песке, даже не дернувшись в направлении близкой цели.
Хранитель подошел вплотную к огромной безобразно зубастой морде самого опасной твари Континента и, широко раскинув руки, обнял ее, как безобидную плюшевую игрушку. Скреббер же при этом заурчал, как дождавшийся после длительной разлуки хозяина преданный пес.
— Вспоминай, мой хороший, — привычная насмешливость исчезла из голоса хранителя, уступив место тихой грусти. — Я открою тебе нашу общую память так широко, как смогу. И пусть это было давно. Но это было! Забудь о своем проклятье, доверься мне, своему сводному брату, и вспоминай…
— Как мы и предвидели, хранителю пришлось вступить в игру на наших условиях, — повернулся к напарнику сидящий за рулем тенелов. — Он активировал резерв на ранней стадии, и стал удержать объект возле себя в самом начале ночи.
— Выгаданные им сейчас три часа — ничтожная фора для беглецов, — откликнулся тенелов на пассажирском сиденье. — Объект потом отыграет потери за час. Ночью миражи недоступны, и беглецы не смогут укрыться от погони в одном из них. Этот раунд точно будет за нами.
— Не стоит недооценивать противника. Эмоциональный фон объекта зашкаливает. Предполагаю, что хранитель сможет удержать объект гораздо дольше стандартного интервала. Это даст беглецам шанс протянуть до рассвета, и попытаться добежать до ближайшего миража.
— Вероятность подобного развития событий ничтожна.
— И все же, полагаю, нам следует подстраховаться…
Взревел разбуженный мотор, и сорвавшийся с места невидимый джип тенеловов на ходу снова начал наливаться непроницаемой чернотой.
За считанные секунды разогнавшийся до сотки джип стрелой пролетел пять километров по идеально ровному асфальту и, в половину сбавив скорость, аккуратно свернул на боковую грунтовку, где почти сразу же затерялся среди мрачных елей, растворившись в их густой тени.
Глава 4
Глава 4, в которой сбываются мрачные предчувствия, и нам остается лишь уповать на чудо.
Бежать ночью по черноте оказалось неожиданно легки и даже приятно. Ровная, без рытвин и ухабов, прожаренная солнцем до твердости камня земля под ногами, удобно пружинила подошвы ботинок под слоем угольной пыли. Ночная прохлада бодрила легким ветерком. А загоревшаяся на небе ущербная луна, вкупе с мириадами звезд, давала достаточно света для ориентации на местности даже лишенным читерских навыков ночного зрения игрокам.
Эх, кабы еще удалось полноценно отдохнуть в оазисе. Купание и основательный, плотный ужин — это, разумеется, тоже хорошо, но, без восстановительного сна, на спутниках быстро сказалось недавнее утомление долгим дневным переходом, и удерживать заданный мною темп отряд, увы, смог далеко не так долго, как хотелось бы. Через час беспрерывного бега первыми, ожидаемо, зашатались и начали часто спотыкаться крестники. Несмотря на набранные, благодаря отрядным бонусам, весьма неслабые уже уровни, Выносливость и Физическая сила у практически еще новичков была на порядок меньше, чем даже у дам. Ну а до уровня моих монструозных показателей и Слезе с Белкой было, как до луны.
Потому проблему заплетающихся ног выдохшихся крестников пришлось решать прямо на бегу, и я справился с этой немудреной задачкой просто и эффективно: банально закинув поплывших приятелей себе на плечи. Жабу на левое, Скунса на правое. Пред превратившимися в пассажиров крестикам было поставлено лишь одно условие: не растерять во время транспортировки свои пожитки. Удерживать же двойную ношу на плечах я предпочел сам, страхуя обоих парней поднятыми вверх руками за ремни.
Еще одна персональная просьба адресовалась мною лично Скунсу. Разумеется, я потребовал от вонючки, чтоб на время транспортировки проказник постарался максимально ограничить свой фирменный выхлоп. Парень старался, стискивал булки, терпел. Но — сука! — пердун он и есть пердун. Периодически коварное нутро бывшего бомжа вырывалось из-под контроля Скунса, у меня над ухом раздавалась бодрящая дробь, и под злорадное хихиканье девчонок, разбегающихся тут же в стороны на безопасные пару метров, мне приходилось «наслаждаться» душистым сюрпризом засранца в гордом одиночестве.
На четвертом часу марафона ноги стали заплетаться и у девчонок. Пришлось временно перейти с бега на быстрый шаг. Заодно и самому малехо дать роздых перетруженным ногам, скинув крестников на землю. Парни же, после двухчасовой болтанки на моих плечах, сочли за счастье снова самостоятельно шагать по прохладной в ночи пустыне.
— Уффф! Ну наконец-то! — простонала на ходу Белка.
— Че, сдохла, уже сучка? — тут же в ответку прохрипела Слеза, с откровенным злорадством. — Жалеешь, небось, уже, что с нами связалась?
— Не дождешься! — фыркнула Белка, и споткнувшись на ровном месте устояла на ногах лишь потому, что я вовремя подхватил подругу под локоть.
— Да че ты с ней возишься! — рассерженной кошкой зашипела слева ревнивица. — Пускай разок мордой в дерьмо это окунется, глядишь, впредь башкой начнет думать, вместо жопы!
— От доходяги слышу! — огрызнулась восстановившая равновесие Белка.
— Это ты кого, сучка?.. Млять! — шатающаяся от усталости Слеза на очередном «пьяном» шаге зацепилась плечом за бредущего рядом Жабу и устояла на ногах после неожиданного столкновения благодаря лишь реакции относительно свежего парня, вовремя подхватившего девушку за спину. — Куда руки тянешь, ушлепок! Зубы жмут что ли?! Так я могу!..
— Прекрати! — ухватив разбуянившуюся Слезу за локоть, я оттащил ее от едва не схлопотавшего за благое дело спасителя, и повел так же, как и Белку, рядом, только с другой стороны.
— Э-эээ! Ну-ка пусти меня! Я тебе не эта подстилка дешёвая!..
— Пасть захлопни, овца малахольная!..
— Ах ты лярва щипанная!..
— Сама ты крыса конченная!..
— Заткнитесь обе! — я тряхнул за локти заклятых подруг, готовых уже, забив на усталость, ринуться друг на дружку в отчаянную рукопашную.
Но своим вмешательство добился лишь того, что сам стал объектом обоюдной женской ярости.
— Ну-ка признавайся, Рихтовщик, за что ты сучку эту больше жизни любишь?! — практически каждое слова предъявы Слеза сопровождала чувствительным тычком острого локтя в мой левый бок.