— Боря, грабёж — это святое дело. Но я бы на твоём месте доложил радиограммой по сигнально-кодовой таблице командиру дивизии, что….. уничтожила двадцать восемь танков противника, бронетранспортёр, восемь машин и взвод пехоты в таком-то квадрате. Вдруг наши по этой дороге планируют наступление. По ней ведь не проедешь сейчас. И может получиться некрасиво.
— Глеб, но ты ведь можешь командиру дивизии и так доложить.
— Доложить то я ему доложу, но связью надо постоянно пользоваться. Тебе навык и радисту.
— Это правильно. На чуть попозже. Не ехать же опять к танку Петрова — махнул он в сторону села.
— Тогда залезай вот в эту немецкую тройку, я тут вспомнил инструкцию по управлению этим танком. Попробуем его завести. Потом и с остальными разберёмся, наверняка всё управление однотипное.
Комбат залез. Сержант читал ему на память инструкцию, он искал нужные кнопки и тумблера, надписи под которыми переводил Глеб и нажимал. Двигатель танка завели без всяких проблем.
— А движок работает гораздо тише, чем наш, — выразил своё мнение Борис.
— Да, немцы умеют делать хорошие двигатели. У него и ресурс наверняка раза в два выше, чем у тридцать четвёрки. Хорошее приобретение, — согласился сержант.
Подъехали водители на грузовике. Увидев из села, чего тут наворотил их комбат, мужики ахнули. Борис полез в двойку и начал уверенно проводить манипуляции по запуску двигателя. Глеб читал ему надписи. Органы управления, хотя располагались не так, но были похожи. Покричали, народ разошёлся в стороны, танк начал движение. Инструкцию Глеб комбату довёл. Механик-водитель, с места радиста, наблюдал за всеми действиями своего капитана. Тот ещё проговаривал вслух, чтобы лучше откладывалось. В немецкую тройку комбат загнал сразу двух водителей. Двигатель заглушили, потом водитель запустил его вновь. Заглушил и запустил, Потом отработали трогание с места, и танк отогнали в сторону в поле. Где на немецкой двойке механик уже выделывал вензеля, проверяя управление. У командирского танка управление было такое же, как на тройке. У самого мощного Т-4 тоже оказалось похоже. По крайней мере, завели и выехали. Немецкого майора, Глеб приказал из машины вытащить и похоронить где-нибудь в сторонке. Приехал вместе с разведкой командир третьего батальона Сазонов. Борьке он завидовал жутко. Это Глеб почувствовал. Ну как же, тыловой комбат взводом танков набил кучу немцев.
— Борис, ты лучше у него спроси, есть ли у него зелёная и красная краска. Кресты надо закрасить и звёзды на наших трофеях нарисовать. Если нет, то надо у селян поспрашивать и на что-то сменять. А то, на первом же перекрёстке свои снаряд всадят. И не забывай о предполагаемом налёте авиации и маскировке. И Сазонова предупреди, а то их ещё не бомбили ни разу. Я сейчас комдиву доложу, а ты радиограмму всё же отправь. Отдай распоряжение Михайловичу, пусть дорогу потихоньку чистит и битые танки в кучу стаскивает. Сдаётся мне, что в автомобильной колонне что-то было на кран похожее. А может и ремонтная какая машина попадётся. Ты пока на мародёрку Рогова привлеки. А сам делами занимайся.
Комбат внял. Поделился с Сазоновым тревогой по поводу воздушного налёта и тот умчался. Краску обещал посмотреть.
Глеб вышел на полковника Пушкина.
— Товарищ полковник, это Хранитель Глеб, у меня доклад по столкновению с противником ремонтно-восстановительного батальона.
— Потери есть? — тут же перебил комдив.
— Нет, потерь нет.
— Фу, Слава Богу, слушаю вас внимательно Хранитель.
— При эвакуации подбитой техники в районе села Розжалив, наблюдателями была замечена танковая колонна немцев в тридцать восемь танков со стороны населённого пункта Ордив. На колонну капитаном Михайловым была организована танковая засада взводом танков лейтенанта Петрова и стрелковым отделением лейтенанта Рогова. Дорога была перекрыта сгоревшим немецким танком. Место засады выбрано так, что немецкие танки с дороги уйти не могли. С одной стороны болото, с другой двухметровый откос. Разведку немцев уничтожили бойцы Рогова засадой в селе — шесть мотоциклистов. После этого начали обстрел колонны, ударив в голову, тыл и середину. Уничтожено двадцать восемь танков противника.
— Сколько, сколько? — перебил с удивлением Пушкин.
— Двадцать восемь танков, один бронетранспортёр, восемь автомобилей и взвод пехоты. Помимо этого четыре танка захвачено умелыми действиями бойцов Рогова неповрёжденными. Остатки колонны отступили в направлении Ордив. Дорога на этот населённый пункт в настоящий момент не проходима из-за битой немецкой техники. Пятью подбитыми немецкими танками усилена оборона села Андреевка. Начата транспортировка трёх наших танков из третьего батальона в полевой район дивизии для ремонта. Всего планируется эвакуировать на ремонт шесть танков, из них два БТ и четыре тридцать четвёрки. Раненых и убитых в ремонтно-восстановительном батальоне нет.
— Что я могу сказать, Хранитель! Только поблагодарить. Ничего там пока не трогайте, я имею в виду немецкую технику. Через полчаса приедут политработники и всё снимут на фото. Эти фото будут во всех газетах и это важно, чтобы все танкисты и бойцы видели, как можно бить немцев. Комбат просто молодец, да и весь батальон тоже! Я просто горжусь, что у меня такие подчинённые! Михайлова пусть фотографы пока не снимают, а остальных в полный рост. Это надо же, тремя танками и отделением бойцов сжечь двадцать восемь немецких машин и четыре танка захватить. Уму непостижимо!
— Я понял, Ефим Григорьевич. Спасибо за оценку батальона. Комбату ваши слова и указания передам. Прошу прикрыть район авиацией, ожидаю ответного удара с воздуха. До встречи.
Глава 32
— Борис, комдив приказал срочно прекратить заниматься грабежом. Через полчаса приедут фотографы, будут снимать то, что твои ребята намолотили. Пойдёт по всем газетам. Тебя пока снимать не велено. Пойдёшь под псевдонимом капитан М.
— Александр Иванович, стой. Отцепляй тягач. Пришёл приказ из дивизии свалку пока не растаскивать. Корреспонденты приедут, фотографировать героев будут, — остановил Глеб Михайловича, потянувшего уже тросом сгоревший танк.
Комбат собрал людей, проинструктировал, чтобы о Хранителе молчали в тряпочку и себя привели в божеский вид. Приказал в шестой танк, стоявший сразу за сгоревшим, воткнуть снятый пулемёт, чтоб вопросов не задавали и выглядело грозно.
— Уедут штабные, потом работать будем. Водителям на трофеях продолжать отрабатывать навыки вождения. Стрелкам вырыть два окопа для пулемётчиков для отражения воздушного противника. Если успеют, то и щели. Если налетят неожиданно, прятаться под немецкие танки. Чуринов, обратился комбат к водителю, привёзшего мехводов, — заводишь машину, ищешь в селе лейтенанта Петрова, предупредишь, что политработники едут. Физиономии свои, все чёрные от пороховой гари пусть хоть влажной тряпочкой протрут, а то на фото неграми будут. Потом с ним в Андреевку, пусть у Сазонова боезапас пополнит. А то мы бронебойные все расстреляли, да и осколочных снарядов по десятку осталось. И танки пусть Сазонов замаскируют, что мы для эвакуации на окраину Андреевки стащили. А то ремонтировать нечего будет, если немцы бомбить прилетят.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});