Старик заменил мне в этом мире если не буквально отца, то любимого дедушку — точно.
— Но кое-что спросить я должен, — мигом посерьёзнел старик. — Внучка моего старого друга, моя ученица и твоя сестра. Что ты будешь делать?
Я устало вздохнул. Двойной трактовки в словах наставника не было точно — вопрос был конкретным и, помяни меня творец башенок из спичек, мне не хотелось об этом лишний раз думать.
Построенная практически полностью башенка из спичек, следуя моей незримой воли, поднялась в воздух и распалась, отлично передав моё состояние.
Даже смысла не вижу спрашивать, как он понял.
— Я не знаю, — честно ответил. — Я не хотел бы расстраивать Джун Ён А, мастер, но…
— Ты не против её компании, но не хочешь себя как-то ограничивать, — кивнул каким-то своим мыслям мастер. — Я тебя прекрасно понимаю, небесный демонёнок. Тебе хочется парить меж облаков и не чувствовать каких-то земных ограничений. Это нормально. Решать, что делать, только тебе. Единственное, что я прошу тебя, как её мастер, не делать ей больно. Она может выглядеть со стороны взрослой и даже считать себя таковой, но в глубине души ещё совсем ребёнок.
Я улыбнулся.
— И не планировал, мастер.
— Тогда я спокоен, — погладил бороду старик. — Возвращаясь же к более актуальной для нас теме, твой регион ждёт пополнение и расширение, небесный демонёнок. Подготовься к этому.
— Вы хотите перенести секту Облачного Меча в Змеиную чащу?
— В регион Небесного Демона, — что-то прикинув, поправил меня мастер. Вот так важнейшие реформы и проходят. — И не только секту Облачного Меча. Скорее всего за нами увяжется секта Небесного Клинка — в том числе. Нарушать договоры семей и кланов, так нарушать, — неожиданно громко хмыкнул наставник. — Ты должен быть готов к этому.
— А Небесный Клинок-то тут причём? — дёрнулась моя бровь, стоило вспомнить об этой секте.
Кажется, на улице пролетела каркнувшая ворона.
Там же чёртов труповод! Если он переедет сюда…
Прищурился.
А я ещё задавался вопросом, зачем мне вообще сила. Защита своей чести уже, блин, достаточная причина.
— Мы находимся с этой сектой в очень странных отношениях, — хмыкнул старик. — В частности, мы всё ещё ищем совместно тебя. Если правильно всё разыграть, то подозрения падут и на секту Небесного Клинка.
— И зачем вам это? Честно говоря, мастер, это звучит как-то… Подло.
Блин, это прозвучало так по-детски, но я искренне не понимаю, что на уме у этого старика.
— Нам нужно, чтобы твоё влияние росло, Ан Хаян, — серьёзно заявил старик. — Миру нужно появление хотя бы подобия суррогата новой фракции, которая смогла бы пережить столкновение и защитить тех, кто это не может сделать самостоятельно. Маловероятно, что даже после войны в мире что-то на самом деле поменяется. Так диктуют нам Небеса и Преисподняя, и я хочу это попытаться изменить, небесный демонёнок.
— И вместе с этим получить влияние на весь Мурим, — оскалился я, осмелившись дополнить тираду старика. — И чем мы будем отличаться от праведных и демонических мастеров, мастер? Разве, создав нейтральную фракцию, не принадлежащую ни Небу, ни Преисподней, мы не лишим будущие поколения возможности продвинуться в… — я покатал нужное сочетание слов на языке. — Высшие миры?
Я уже не просто понимал общую концепцию философии, на которой строился этот мир, нет. Я совершенно точно знал причину и следствие.
Если появится какая-нибудь достаточно могущественная нейтральная фракция, которая наберёт силы и окончательно оборвёт местную философию, то люди могут потерять ментальный образ необходимого «места». Спектр Ци является чем-то вроде формы полярности магнита, который закрепляется определёнными взглядами и верой человека. В процентах — не то чтобы сильно, но влияние было.
В этом мире люди в развитии ограничены. Но они могут теоретически пойти дальше. Но что будет, если не будет такого удобного и привычного пути? При том, рабочего?
Мы игрались со стариком в гляделки секунд десять. Наконец, он ответил:
— Как Небесный Демон, что идёт против Небес и Преисподней, признаешь ли ты оба пути? — Увидев, что я коротко кивнул, не пожелав как-то усугублять пафос, старик продолжил: — Как признаешь ты — так признаю и я. Признавая оба пути, я хочу, чтобы Мурим откинул Небеса и Преисподнюю, перестав видеть лишь полярности, небесный демонёнок. Я не верю, что ближайшие поколения поймут на уровне подсознательной истины наши идеи, но… — старик прочистил горло. Кажется, за сегодня он сказал больше, чем за последние пару лет. — Вера и надежда — это то, что двигает нас дальше, ты так не думаешь, Ан Хаян?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Казалось, в голове загорелась лампочка.
Мысленно покачал головой.
Да, это полностью соответствует пути и взглядам старика. Зачем делить один мир, м? Всё ведь едино!
Прикрыл глаза, схватившись за первую попавшуюся нить мира. Задумался.
— Я с вами полностью согласен, мастер.
…почему-то возникло ощущение, что в какой-то момент мы с мастером можем стать друзьями, а не мастером и учеником. Больно он уж, кхм-кхм, помолодел ментально. Сразу, как истинный праведный мастер, пошёл крутить какие-то интриги и подставы.
Но да пофиг.
А вскоре же, уже ночью, когда я вышел во двор поглазеть на полную луну, чувствуя, что встреча с кормилицей с каждым днём всё ближе, меня перехватила сестрица.
Глава 62
Полная луна. Даже несмотря на то, что я знал причину своей лёгкой мании, меня это совершенно не останавливало от того, чтобы лишний раз на неё поглазеть на заднем дворе поместья: виды здесь открывались хорошие, да и само место было вполне себе уютным, только беседки не хватало. Конечно, приходил я сюда далеко не всегда, да и не всегда было такое желание, но эта ночь казалась мне особенной.
Чем сильнее становится мастер боевых искусств — тем лучше он чувствует мир вокруг. По крайней мере, так говорят местные. В принципе, они абсолютно правы, но погрузились излишне в философию, махнув рукой на причину и следствие.
Ментальное восприятие мира — так бы я это назвал. Эту способность, пусть и в зачаточном состоянии, мне довелось получить ещё при рождении, если не до него. В какой-то форме ментальное восприятие получают все, так или иначе, однако я эту силу обрёл сразу и в более полной форме.
Постепенно способность развивалась, и сейчас ситуация дошла до того, что я буквально, в пассивном состоянии, начал чувствовать чужие эмоции. Таким же образом, уверен, я теперь могу понимать едва ли не любой язык чисто из-за смысла, который вкладывают разумные существа в него, как и понимать любой написанный когда-либо кем-то текст.
Просто потому, что в него кто-то вложил какой-то смысл или идею. Оставил ментальный отпечаток, который будет проноситься через сотни и сотни лет.
Уже эти способности чем-то напоминают божественные, а ведь это не всё. Ну, в моём случае — точно, по крайней мере. Восприятие ментальной стороны мира заостряет интуицию до каких-то совсем уж абсурдных уровней. На краю сознания мир мне будто шепчет, что и как делать, пусть и совсем отдалённо.
Информация словно проходит через духовные нити и, когда я касаюсь их, таким же образом идёт и прикосновение к информации.
Скажем так, на идею этого меня случайно натолкнул мастер.
Я чувствовал, что мне сегодня особенно сильно нужно будет посмотреть на луну. Это было моё естественное желание, умноженное на подсознательное понимание того, что так просто надо. Надо и всё.
И, естественно, интуиция меня не обманула.
— Орабони, здравствуй.
Неприлично мягкий голос девушки меня не насторожил, как и не удивил. Эмоции сестрицы были очень сильными и почувствовать её приближение мне удалось ещё до её непосредственного прихода.
Возникло ощущение того, что я становлюсь тем самым всезнающим дедом. Уверен, они все такие же читеры. Ну и черти, чего уж. Кроме мастера, конечно же. Он — лучший.
Придя к своим каким-то очередным наркоманским мыслям, повернул голову с луны на сестрицу, с удивлением отметив, что она принарядилась: где-то откопала церемониальные тёмно-фиолетовые одежды, ранее просто ухоженные не шибко длинные волосы заплела в одним женщинам понятную прическу. На секунду даже показалось, что она сюда пришла сразу жениться, но наваждение пропало быстро — взгляд… кхм, пожилой мелочи всё ещё был в достаточной мере серьёзным и, несмотря на буйства чувств, она себя в руках держала.