Читать интересную книгу перекрёсток - Ольга Шевлягина

Они вместе вышли на дорогу, и Джеймс уже почти без смущения взял девушку за руку.

— Я удивляюсь, как мистер Филч еще не ушел на пенсию после стольких лет ваших с Малфоем забот о нем, — Виолетта все еще улыбалась. — Мы когда слышали о вашей очередной выходке, долго смеялись…

Он пожал плечами, гордый тем, что она находила их с Малфоем веселыми.

— Куда бы ты хотела пойти в Хогсмиде? — спросил он, когда показались крыши деревни.

— Мне все равно, — пожала она плечами. Большую часть пути они вспоминали все проказы Джеймса, что были достоянием школьной общественности. Оказалось, что их набралось не так и мало, что удивило Поттера.

— Тогда давай играть? — улыбнулся парень, когда они оказались посреди улицы. — Выбирай: «Зонко» или «Писаро»?

— «Зонко», конечно! — она даже шлепнула парня по руке. Они провели веселые полчаса, рассматривая новинки магазина, особенно те, что поступили из «Ужастиков Умников Уизли». Джеймс купил себе партию мантий-невидимок, а для Виолетты — веселых фейерверков и поющий будильник с разными функциями, вплоть до выскакивающего и бьющего кулака. Джеймс даже рассказал девушке, как появилась идея создания этих часов: мама жаловалась дяде Джорджу, что старшего сына очень трудно разбудить по утрам. Ну, а дяде не много нужно было времени, чтобы помочь любимой сестре, хотя мама и отказалась ставить такие часы возле кровати Джеймса, за что он был ей очень благодарен.

— Итак, далее: «Сладкое королевство» или «Магическая мода»?

— «Сладкое королевство», — не раздумывая, ответила Виолетта и потянула друга вперед, пока он пытался справиться с размотавшимся шарфом. — Я обожаю сладкое…

— Хм, вам стоит познакомиться с Альбусом, у вас много общего, — заметил он, открывая дверь и пропуская вперед Виолетту.

— Альбусом?

— Это мой младший братец, у которого все с сахаром вызывает буйный восторг и неконтролируемое выделение слюней, — Джеймс смотрел, как рейвенкловка выбирает себе леденцы.

— Ты что будешь?

— Я равнодушен к сладкому, — честно ответил Поттер, глядя на мешочек в красивых руках Виолетты, доверху уже наполненный самыми разными конфетами.

— Да? Ничего, мы это исправим, — шаловливо подмигнула ему девушка, отходя к кассе. Джеймс потер шею, решая, каким образом это будет происходить и нужно ли ему это.

Они вышли на солнце и одновременно улыбнулись. Виолетта развернула фантик и отправила в рот мятный леденец. Именно мятный: уж в конфетах брат Альбуса Северуса разбирался не хуже, чем в квиддиче. С той только разницей, что последнее он любил.

— «Мадам Педдифут» или «Три метлы»? — продолжил он свою игру и мог легко сказать, что она ответит. Вряд ли девчонка, которая любит торчать в «Зонко» и набирать взрывающиеся и пачкающие язык леденцы, захочет сидеть среди розовых стен и рюшек кофейни.

— «Три метлы».

Они медленно побрели в сторону бара. Виолетта ела конфету на палочке, а Джеймс наблюдал за ней, чуть прищурившись. Он видел издалека Розу и ее двух друзей и подумал на миг о том, где и с кем гуляет его сестра, но потом мысли о родных выветрились из его головы.

Они сели за свободный столик в углу и уже заказали Усладиеля, когда в бар ввалился чуть взъерошенный Малфой. Он нашел взглядом друга и пробрался к их столику.

— Извиняюсь, что помешал вам, но мне срочно нужно что-нибудь выпить, — он выхватил из руки Джеймса кубок и выпил все одним глотком. — Еще раз извиняюсь. Хорошо гуляете?

— Ты откуда такой бешеный, Малфой? — только тут Поттер заметил, что друг в спортивной мантии. — Ты сбежал с тренировки?

— В точку, — ухмыльнулся Скорпиус, сдирая перчатки. — Наш капитан стукнулся головой, наверное, еще в детстве. Он решил повеселиться и сыграть в квиддич мальчики против девочек.

Джеймс чуть не скатился под стол от смеха, Виолетта прыснула в ладошку.

— Ну, вот, вы представляете теперь, как я тут появился. Метлу я оставил у Филча, вернее, он ее у меня отобрал, и сюда я бежал, потому что был уверен, что Забини организовала за мной погоню.

— И на месте кого играла Присцилла? — Джеймс хмыкнул, а потом склонился к Виолетте:- Присцилла Забини — это вечный гвоздь в пятой точке Малфоя. Причиняет кучу неудобств, а пользы никакой.

— Она у нас была Охотником… за мной, — фыркнул Скорпиус, махнув помощнице мадам Розмерты, чтобы та принесла ему сливочного пива. — В общем, я решил просто трусливо смыться… Но если вы хотите, я могу отсесть в другое место…

Джеймс посмотрел на Виолетту, и та улыбнулась:

— Нет, что ты, оставайся. Конфеты любишь?

Малфой от неожиданности вопроса чуть не подавился пивом, но поймав взгляд друга, который похлопал глазами, расплылся в приятной улыбке:

— О да, безумно люблю, но сейчас не хочу. Вообще ничего не хочу.

Поттер закатил глаза.

Они еще около двух часов гуляли по деревне, посидели в парке, где Джеймс залез на статую какого-то древнего мага, чтобы с нее дотянуться до цветов на одном из деревьев. Смотритель долго его ругал и обещал наградить его лишними предметами на пятой точке.

По пути в замок они ели мороженое, которое на всех купил подобревший в веселой компании Малфой. За воротами слизеринец попрощался и пошел отвоевывать у Филча свою метлу.

— Хорошо погуляли, — Джеймс внезапно смутился, будто не было этого непринужденного дня и веселых улыбок Виолетты. Он уставился на мешочек в ее руках, где все еще были конфеты.

— Да, мне тоже понравилось, — улыбнулась она, потянув его не к замку, а на берег озера. — Может, еще погуляем, до ужина?

— С удовольствием, — расплылся в широкой улыбке Джеймс, следуя за Виолеттой. Он вдруг опять потерял все слова и не знал, о чем говорить. — Ты обещала приучить меня к конфетам…

Она подняла брови, садясь на скамейку:

— Ты уже созрел?

— Ну, если нет других предложений…

Виолетта дернула уголком губ:

— Ты не любишь сами конфеты или их вкус?

— Мм… — нахмурился парень, начиная по взгляду рейвенкловки понимать, что же стояло за брошенными в шутку словами. — Хотя, погоди, мне нужно уточнить…

Он наклонился и поцеловал сладкие губы Виолетты, едва касаясь, лишь чтоб почувствовать вкус. Потом отстранился и сделал задумчивое лицо.

— Ну, уточнил? — рассмеялась она.

— Нет, не понял, — покачал он головой, хитро улыбаясь. На этот раз Виолетта сама его поцеловала, поглаживая пальцами его затылок. Джеймс даже забыл, что за этим поцелуем стояла какая-то уточняющая цель.

— Мм, клубничные конфеты я теперь люблю точно, — рассмеялся он, чуть отстранившись, но не расцепив рук, которые сами собой в какой-то момент обняли девушку.

— Ну, это уже прогресс немалый, — усмехнулась она, глядя ему прямо в глаза. — Думаю, мы сможем продолжить с другими конфетами, но сначала закрепим полученный уже урок…

Джеймс не возражал: да и кто стал бы?!

Глава 5. Детство и юность

Скорпиус сидел в углу гостиной Слизерина и пытался высчитать тот магический угол, что задала им Вектор. Пока что-то не получалось, но слизеринцы вообще были известны своим упрямством, а Малфой — тем более.

В комнате было прохладно и почти пусто. Большинство студентов сейчас наслаждались свежим воздухом или слонялись по замку, переваривая ужин. И спасибо Мерлину — чем меньше народу, тем легче дышать, да и отвлекать никто не будет.

Он перечеркнул все свои расчеты, скомкал лист пергамента и начал все заново, даже наслаждаясь столь сложной задачей. Бросив взгляд на часы, он ухмыльнулся: у Поттера осталось полчаса на то, чтобы наслаждаться обществом своей рейвенкловки. Так получилось, что лохматый стал встречаться с ней почти по расписанию: она готовилась к ЖАБА, а у него были тренировки и иногда — домашнее задание. К тому же надо отдать должное Поттеру: он стремился устраивать свидания в то время, когда Скорпиус был занят — во время его тренировок или когда он отправлялся заниматься Нумерологией, единственным предметом, который слизеринец учил старательно и с удовольствием.

Ну, еще с удовольствием он занимался трансгрессией: хотя бы потому, что инструктором для разнообразия оказалась красивая ведьма лет тридцати с глазами, которые иначе, чем «очи», назвать было трудно. Она мягко говорила, спокойно поправляла тех, кто делал что-то не так, мелодичным голосом инструктировала собравшихся студентов. Она с шутками перекрашивала обручи, с которыми они тренировались, пытаясь переместиться силой желания из одного в другой, пыжась и краснея от усилия. По крайней мере, Графф делал именно так, но почему-то даже вид рака на вертеле ему не помог достигнуть хоть какого-то успеха. Впрочем, пока никто его не достиг, если не считать тысяч падений и расщепления Слизнорта, который, решив тряхнуть стариной и произвести впечатление на молодую министерскую волшебницу, слишком рьяно испарился из обруча, оставив свои усы на прежнем месте.