Индира замолчала, а Сагдия в задумчивости крутнулась на кресле, развернувшись боком к новой главе клановой службы безопасности. Да, эта должность являлась самой ответственной в клане, и доверить её кому-то другому Сагдия попросту не смогла. Индира – единственная старейшина в клане, которая своим высоким положением обязана Азиме, а практически весь совет считал Индиру выскочкой. И поражение Сагдии автоматически означало крах Индиры, что делало её идеальной кандидатурой на столь высокий пост и гарантировало преданность до самого конца.
Первая же значимая победа в совете сбросила с клановой вершины камень, который вызвал самый настоящий обвал. Смещение Нарисы и самоуправство Сагдии добавило внутренних проблем и окончательно охладило отношения со старыми и давними союзниками. И даже сидя в усадьбе, Сагдия ощущала себя под прицелом пристальных взглядов многих заинтересованных лиц.
Возможно, после столь кардинальных изменений в руководстве клана и стоило перенести празднование пятнадцатилетия в Казань, а не покидать столицу родовых земель. Но Сагдия всё же решила придерживаться первоначального плана, так как этот шаг создавал видимость бегства юной главы клана и позволял выявить самых ярых противников, которые пользуясь её отсутствием, уже начали свои закулисные игры. По словам Индиры, данный процесс под её полным контролем и день рождения станет ещё одной ключевой датой в истории правления Сагдии. Во всяком случае, многие гости будут очень сильно удивлены, когда их арестуют прямо за воротами усадьбы после хвалебных и льстивых речей в её честь... Тряхнув головой, тем самым прогоняя преждевременные видения будущего, она посмотрела на Индиру.
— Что ж, давай отыграем ещё один акт, а то список вопросов продолжает расти, а вот ответов по-прежнему недостаточно.
— Вы про…
— Да, я про своих драгоценных пленниц, — кивнула Сагдия, — Сделаем следующее…
***
Под усадьбой располагались ещё два этажа, состоящих из помещений различного назначения. У каждого была своя определённая функция, но сейчас Сагдию интересовала только одна специфическая комната, предназначенная для содержания особо важных пленниц. Чтобы не дразнить самых ярых сторонников Нарисы, её вместе с дочкой перевезли в подмосковную усадьбу, а в Казанском кремле в качестве наживки под надёжной охраной оставили семилетнюю Раяну — как единственную значимую кандидатуру на пост главы кланы, если с Сагдией что-то произойдёт. По словам Индиры такое расположение ключевых фигур уже позволило выявить нескольких скрытых оппозиционеров и это не могло не радовать.
Переступив порог небольшого помещения, Сагдия замерла. Две обнажённые пленницы — мать и дочь — скованные по рукам и ногам сидели в разных креслах и спиной друг к другу. Их головы фиксировал стальной обруч, а к венам на руках тянулись прозрачные трубки, по которым в организм поступал препарат снижающий сопротивление ментальному воздействию. Сдавленные стоны и скрежет зубов были единственными звуками в окружающем пространстве. Шла жестокая и почти безмолвная борьба между волей пытаемых и силой магии.
Да, Сагдия уже посещала подобные заведения, но несмотря на внешнее спокойствие ей приходилось прилагать существенные усилия, чтобы удерживать на лице маску безразличного равнодушия. “Если на благо рода нужно убить — убей. А если придёт твоя очередь умереть — то умри с достоинством”. Давние слова бабушки всплыли из подсознания и заставили встрепенуться.
Помимо двух менталисток в помещении присутствовали лекарка и две Альфы, которые завидев Сагдию, склонились в почтительном поклоне. В принципе, в присутствии высокоранговых воительниц не было особой нужды, так как пленницы не представляли никакой опасности. Чтобы исключить попытки освобождения, достаточно было нанести им смертельные раны и подождать, пока лекарские амулеты, спасая жизнь, опустошат источники. Данный метод использовался давно и работал безотказно. Так что Нариса вместе с дочкой “умирали” несколько раз на дню и внешне выглядели истощёнными и измученными, хотя и прошла всего пара дней.
А ещё в усадьбе находилось пара “Оборотней”, которые получилось скрыть во время неудачной попытки переворота. Но так как их использование мешало менталисткам, приходилось работать по старинке...
— Госпожа?..
Тихий шёпот Индиры напомнил Сагдии, зачем они сюда спустились и, сделав шаг вперёд, она громко воскликнула:
— Довольно!
Обе менталистки, увлечённые процессом, только сейчас обратили внимание на Сагдию и торопливо склонились в поклоне.
— Разверните их лицом друг к другу.
Отдав приказ, Сагдия прошла между двух кресел и посмотрела на Нарису. “Запомни. Ты должна верить в то, что говоришь. Хоть капля сомнения в голосе — и ты проиграла”. Очередная фраза бабушки, как и предыдущее нравоучение, придала решимости и Сагдия слегка наклонилась вперёд, чтобы посмотреть в глаза бывшей главе СБ. Взгляд Нарисы казался пустым и безжизненным, но Сагдия прекрасно знала, что это лишь видимый эффект. Когда пытаемая, противодействуя силе менталистки, прячет сознание за ментальными блоками, а на самом деле всё прекрасно видит и слышит. Улыбнувшись своей самой милой улыбкой, Сагдия проговорила:
— Доброй ночи, Нариса. У меня сегодня хорошее настроение и я решила сделать тебе необычный подарок. Сейчас ты сможешь выбрать один из вариантов будущего для своей семьи. Как ты знаешь, наши воительницы одни из первых начнут атаку на индейские территории. И если твоя дочь достойно покажет себя в этой операции, я сохраню ей жизнь и восстановлю в правах. И конечно, не буду трогать Раяну… Либо ты можешь выбрать второй вариант, и твоя дочь умрёт через пять секунд. Уверена, ты высоко оценишь моё щедрое предложение, — улыбка сползла с лица Сагдии, превратившись в издевательскую усмешку.
Нариса никак не отреагировала на сказанное, а взгляд по-прежнему оставался безжизненным. Постояв пару секунд, Сагдия неспешно обошла кресло и, склонившись к уху Нарисы, произнесла:
— Раз…
В этот момент Индира с каменным лицом приставила пистолет к виску единственной дочери Нарисы.
— Два…
— Три...
— А ты знаешь, мне нравится такая игра. И когда на место твоей дочки сядет внучка, я дам тебе целых десять секунд, — максимально ласково прошептала Сагдия прямо в ухо. — И возможно, новый выбор ты станешь делать уже завтра... ЧЕТЫРЕ!
“Четыре” она выкрикнула резко и громко. И этот неожиданный переход от тихого шёпота до возгласа прямо в ухо заставил вздрогнуть Нарису, которая, похоже, всё-таки выбралась из потаённых уголков своего разума.
Щелчок спускаемого предохранителя и голос Нарисы прозвучали практически одновременно:
— Поклянись.
Сагдия замерла.
— Повтори.
— Поклянись, что так и будет, а моя семья останется жить.
“Получилось”, — мысленно выдохнула Сагдия. Ей очень не хотелось быть настолько жестокой, но правила этой игры придумала не она, а поменять их сейчас - всё равно что расписаться в собственном бессилии. И этот акт ей пришлось бы отыгрывать до конца. Сдерживая внутреннее волнение, она медленно обошла кресло и встала напротив Нарисы...
— Твоя семья получит право на жизнь. Но смогут ли они воспользоваться им? Если они решат, что лучше служить своим собственным интересам — они умрут... как и ты. И это всё, в чём я могу поклясться.
Сейчас глаза Нарисы полыхали внутренним огнём, а топливом ему служила ненависть, которую Сагдия не только видела, но и прекрасно ощущала всеми фибрами своей души. Со стороны казалось, что Нариса сейчас передумает, но прикрыв веки, та всё-таки еле слышно проговорила:
— Хорошо. Спрашивай...
***
Вернувшись в кабинет, Сагдия неторопливо опустилась в кресло и, устремив взгляд в окно, продолжила размышления. Несмотря на кажущуюся смену курса внешней и внутренней политики клана, до сегодняшнего дня она топталась у развилки. Ещё не поздно выбрать сторону старых “подруг”. Или всё-таки продолжить начатые изменения? Нет, Сагдия не сомневалась, что клану жизненно необходимы перемены, вот только тяжело просчитать, куда приведут её эти пути. Вверх или вниз? Какое место займут Кайсаровы после её выбора? Мать и бабушка стояли у самой вершины, но оступились и рухнули в пропасть, утащив за собой репутацию клана. Теперь пришло её время делать ставку, вот только как правильно распорядиться ситуацией?