фам либр. Несколько лет жизнь была хороша. Но постепенно, когда в Конго начали готовить местные кадры, потребность в гаитянах стала исчезать, и им были уже не очень рады – особенно после того, как в 1965 г. власть захватил Жозеф-Дезире Мобуту. Еще хуже все стало в начале 1970-х гг., когда он сменил имя на Мобуту Сесе Секо, переименовал страну в Заир и провозгласил политику
заиризации. Многие (или даже большинство) гаитян в эти годы уехали домой. Время, когда они были дорогими черными братьями из Америки, прошло.
По крайней мере один из возвращенцев, скорее всего – из тех, кто вернулись первыми, судя по всему, заразился ВИЧ-1.
Или, если конкретнее, кто-то привез на Гаити вместе с воспоминаниями о Конго еще и дозу ВИЧ-1 группы M подтипа B.
Вы уже поняли, что будет дальше, но, скорее всего, не ожидаете, как именно это произойдет. Исследования Жака Пепена пролили новый свет на то, что могло произойти на Гаити в конце 1960-х и начале 1970-х гг., что поспособствовало размножению и передаче вируса. А произошло примерно следующее: от одного ВИЧ-инфицированного человека, вернувшегося примерно в 1966 г., вирус разошелся среди населения Гаити. Доказательства этому появились позже – из анализов крови, которые сдали 533 молодых матери из трущоб Порт-о-Пренса, согласившиеся в 1982 г. принять участие в исследовании кори в местной педиатрической клинике. Ретроспективный анализ показал, что 7,8 % женщин были ВИЧ-положительными. Это число показалось поразительно высоким для столь недавно появившегося вируса и заставило Пепена заподозрить, что на Гаити в ранние годы, «должно быть, действовал очень эффективный механизм распространения» – более эффективный, чем секс[233]. И он нашел такой механизм – торговлю плазмой крови.
Плазма, жидкий компонент крови (кровь минус клетки), – ценный товар: она содержит антитела, альбумин и факторы свертываемости. Спрос на нее резко вырос примерно в 1970 г., и, чтобы удовлетворить этот спрос, разработали процедуру плазмафереза. При этой процедуре у донора берут кровь, отделяют клетки от плазмы с помощью фильтра или центрифуги, потом возвращают кровяные клетки обратно донору, а плазму оставляют. Преимущество этой процедуры заключается в том, что доноры (или, точнее, продавцы, потому что чаще всего им за процедуру платят, а в деньгах они обычно нуждаются) могут сдавать кровь часто, а не всего пару раз в год. Сдача плазмы – ради спасения других или просто ради денег – не вызывает анемии. Вы можете спокойно прийти и сдать плазму снова на следующей неделе. У этой процедуры есть один недостаток – и огромный, но в первые годы о нем не знали. Машина для плазмафереза, которая в течение дня перерабатывает вашу кровь и кровь других доноров, может вполне заразить вас гемоконтактным вирусом.
Это произошло с сотнями платных доноров плазмы в Мексике в середине 1980-х. Это произошло с четвертью миллиона несчастных доноров в Китае. Жак Пепен считает, что что-то похожее случилось и на Гаити.
Он нашел сообщения о центре плазмафереза в Порт-о-Пренсе, частном предприятии, известном как Hemo Caribbean, которое заработало немало денег за 1971 и 1972 гг. Им владел американский инвестор Джозеф Горинштейн из Майами, хороший знакомый министра внутренних дел Гаити. Доноры получали 3 доллара за литр плазмы. Перед тем, как покупать у них плазму, им проводили медобследование, но, конечно же, никто не делал им анализов на ВИЧ – не было еще ни этой аббревиатуры, ни «чумы XX века», только тихий маленький вирус, который живет в крови. По данным из статьи в The New York Times, вышедшей 28 января 1972 г., Hemo Caribbean ежемесячно экспортировала в США пять-шесть тысяч литров замороженной плазмы крови каждый месяц. Оптовыми покупателями были американские компании, которые затем продавали плазму для переливания, прививок от столбняка и других медицинских целей. Мистер Горинштейн отказался от комментариев.
Папа Док Дювалье умер в 1971 г., и ему на смену пришел его сын, Жан-Клод (Бэби Док) Дювалье. Раздраженный статьей в Times, Бэби Док приказал закрыть горинштейновский центр плазмафереза. Католическая церковь Гаити осудила торговлю кровью как эксплуатацию. Больше о Hemo Caribbean особенно ничего в то время не говорили. Еще никто не понимал, к каким разрушительным последствиям может привести заражение препаратов крови. Даже в Morbidity and Mortality Weekly Report, газете CDC, десять лет спустя не упомянули о клинике, когда сообщили, что гаитяне подвержены особому риску заражения новым таинственным синдромом иммунодефицита. Рэнди Шилтс не написал о ней в «Затянувшейся музыке». До издания книги Жака Пепена, насколько мне помнится, я слышал о гаитянской плазме крови всего один раз, в разговоре с Майклом Воробьем в Тусоне.
Незадолго до публикации о DRC60 и ZR59 Воробей опубликовал в соавторстве еще одну важную статью, в которой датировал появление ВИЧ-1 на американском континенте. Первым в списке авторов стоял постдокторант Том Гилберт из лаборатории Воробья, а последним – сам Воробей. Именно в этой статье, основываясь на анализе вирусных фрагментов из архивных образцов крови, говорилось, что ВИЧ-1 появился на Гаити примерно в 1966 г., плюс-минус пара лет. Статья вышла в Proceedings of the National Academy of Sciences. Вскоре после этого Воробей получил странное электронное письмо от незнакомца. Он не был ученым – просто откуда-то узнал о статье. Может быть, прочитал в газете или услышал по радио.
– По-моему, он был из Майами, – рассказал мне Воробей. – Он сказал мне, что работал в аэропорту, где торговали кровью.
Этому человеку было что рассказать. Может быть, воспоминания тяготили его, и он хотел ими поделиться. Он хотел рассказать Воробью о самолетах, груженых кровью.
109
Следующий прыжок вируса был небольшим по длине, но огромным в плане последствий. От Порт-о-Пренса до Майами всего тысяча километров. Полтора часа лету. Частью проекта, которым Том Гилберт занимался в лаборатории Воробья, была датировка первого появления ВИЧ-1 в США. Для этого ему требовались старые образцы крови. И неважно, как эта кровь добралась до Америки – в бутылках, в мешках, в организмах гаитянских иммигрантов…
Воробей, научный руководитель Гилберта, вспомнил статью о гаитянах с иммунодефицитом, опубликованную двадцать лет тому назад. Основным автором был Артур Питченик, работавший в Мемориальном госпитале Джексона в Майами. Питченик был экспертом по туберкулезу, и в 1980 г. он заметил необычно высокую заболеваемость туберкулезом и пневмоцистной пневмонией среди пациентов с Гаити. Именно он первым забил тревогу и объявил гаитян группой риска по новому синдрому иммунодефицита, сообщив об этом в CDC. В процессе клинической работы и исследований Питченик и его коллеги брали кровь у пациентов и центрифугировали ее, отделяя сыворотку от клеток, чтобы найти определенные типы