Читать интересную книгу Время дня: ночь - Александр Беатов

— Прошло несколько месяцев. Я заканчивал учёбу. У меня появилась девчонка. Викой звать… Был мой день рождения. Я позвал в гости её и ещё несколько ребят и девчонок из техникума. Одна девчонка оказалась без парня. И я позвонил Ваське…

Валера рассказывал свою историю плохо: язык у него не был подвешен достаточно хорошо. И теперь, в поезде, приближающемуся к Москве, вспоминая рассказ товарища, Сашка живо представил…

Пьянка. Магнитофон. Танцы под "Led Zeppelin". Какая-то пара уединилась на кухне. Целуются… Валера сидит с Викой, разговаривает, улыбается. И Васька подсаживается к ним. Без спроса у Валеры приглашает Вику потанцевать. Валера наблюдает, как Васька плотно прижимает её к себе. Даже он не позволял себе такого. Закурив сигарету, он идёт на лестничную площадку…

Вика, окончив танцевать, начинает искать Валерку. И тогда Васька незаметно для других растворяет в бокалах с недопитым вином две таблетки седуксена…

Когда молодёжь стала расходиться по домам, Валера пошёл проводить свою девушку. Васька, как "лучший друг" идёт с ними вместе, чтобы потом отвести пьяного Валеру назад, домой. По дороге с Валерой случается странное. Он, вдруг, дичает, начинает буянить и, чтобы отрезвить парня, Васька его бьёт по лицу. И Вика, которая должна быть на стороне Валеры, вдруг поддерживает Ваську, пытается удержать Валеру, говорит что-то такое, от чего он, вдруг, приходит в отчаяние и бежит прочь…

Вместе с Васькой они долго бродят по ночным улицам в поисках Валеры и, оказавшись рядом с домом Васьки, заходят к нему, чтобы позвонить по телефону…

Снотворное уже давно вступило в действие. И Васька справляется с девчонкой очень легко. Поначалу она пытается вырваться из его объятий. Но он так крепко держит её, что она быстро уступает…

Светает… Седуксен ещё действует. Среди золотых измятых волос, на подушке — красивое лицо юной женщины, погубившее счастье её обладательницы.

Васька вылез из-под одеяла, вышел на балкон…

Уже наступил понедельник, и по тротуару торопились пешеходы. Он взял с подоконника механизм от какой-то испорченной детской игрушки, завёл пружину, бросил вниз…

Ударившись об асфальт, механизм не сломался, а ещё долго продолжал жужжать, корчиться, медленно выворачивая из своего чрева пружину. Мимо прошёл один пешеход, другой, третий… Почему-то никто не обращал на механизм никакого внимания.

"Вот дурни!" — подумал Васька. — "А вдруг это — бомба?"

Откуда-то вышла кошка, стала наблюдать за механизмом. И когда завод кончился, она медленно приблизилась, понюхала и, не учуяв съедобного, медленно отошла прочь.

Васька бросил в кошку ключом от заводного механизма и попал. Кошка взвизгнула и убежала в кусты.

Васька вернулся в комнату, постоял немного, глядя на Викино лицо.

"Красивая!" — подумал он.

Татарская кровь снова заиграла. Он начал будить девушку.

— Ну-ка! Давай ещё!

Она больше не сопротивлялась. Напротив, почувствовав вчерашнее, её тело стало отвечать и работать, как требовало от него другое тело.

"Ведь, теперь всё равно", — оправдывала она себя, а через пол часа, принимая душ, думала: "По крайней мере, Васька — настоящий мужчина! Валерка даже целоваться не умеет…"

Был тихий летний вечер. Вика медленно брела по скверу, где на лавочках алкаши втихоря распивали вино и провожали взглядами её красивые, ещё совсем детские, ноги.

Подходя к своему дому, она встретила соседа, с собакой на поводке.

— Ты туда больше не ходи! — сказал он собаке, оттягивая её в сторону от полисадника, с забором.

"Почему "не ходи"?" — подумала Вика. — "Ведь, собаки не ходят, а бегают…"

Поднявшись к себе на пятый этаж, она вошла в квартиру и сразу — в ванную.

— Где ты шлялась?! — услышала она голос матери.

Ничего не отвечая, она включила воду. Ванна начала наполняться. Женщина разделась, села в тёплую воду, согнула и обняла свои колени и, уткнувшись в них лицом, укрыла их золотыми волосами…

— Мы не должны больше встречаться! — сказала она. — Я тебя не люблю!

— Ты хочешь порвать со мной?

— Да! Я люблю Валерку!

— Если ты это сделаешь, я всё расскажу ему!

— Нет! Не смей!

— На одном условии…

— Что ты хочешь?

— Тебя!

Он приблизился, положил руки на её плечи. Она не знала, как ей поступить. Он требовал от неё того, чему она сознательно сопротивлялась, но чего подсознательно желала. Именно это желание, а не желание какой-то ясности, привело её сюда снова. В ней совершалась внутренняя борьба. И Васька, не отпуская рук с её плеч и не отводя взгляда, терпеливо ждал, которая чаша перевесит.

— Тогда, — проговорила она робко, — Это будет в последний раз. Обещаешь?

— Хорошо. Если ты так сама хочешь…

Поводья были отпущены, лошадь понесла, продираясь сквозь вереск и колючий кустарник, всё дальше и дальше, не в силах остановиться, несмотря на боль и кровь… И увидев эту самую кровь через два дня, на его подмосковной даче, куда захотела приехать Вика, Валера подумал: "У неё никого до меня не было!"

— Ой, больно! — лгала она. — Я больше не могу! — И видя, что Валера испугался за неё, зашептала: — Ничего… ничего… Уже лучше… Не слушай меня…

Она старалась всеми силами почувствовать то же, что было с Васькой, но что-то было не так: будто бы её чрево, подобно глине, приняло ту форму, что задал ему гончар, с длинными руками.

— Ты не боишься забеременеть? — спросил Валера.

— А ты боишься этого?! — парировала она.

— Нет… Но пока, может быть, ещё рано? Ведь мы ещё не поженились…

— А ты готов на мне жениться?

— Да! Я люблю тебя, Вика!

— Правда?

Она не ожидала такой лёгкой победы и задумалась. Васька вовсе не был намерен жениться на ней. Он даже не ухаживал за нею, как Валера. Она сама прибегала к нему. И сейчас она задумалась, будет ли она и дальше, после замужества жить этой раздвоенной жизнью или сумеет порвать с Васькой. Она знала, что иначе не стоило выходить замуж за Валерку.

"Разве лишь повидаться с Васькой ещё раз?.."

При этой мысли, будто через всё её нутро прошёл сладкий электрический ток. Почти физически она ощутила Васькино тело, его сильные ловкие руки, которые обладали каким-то собственным знанием…

— Что с тобой, Вика? — спросил Валера, возвращая её к действительности.

Она вздрогнула. Резко поднялась.

— Поехали домой! Я хочу домой!

Всё решилось в один из последовавших дней. Васька сильно напился и заставил свою любовницу перейти в сексе "пределы её моральной допустимости".

— Я больше к тебе не приду! — крикнула она, радуясь, что нашла повод.

— Посмотрим… — промычал пьяный.

И она действительно больше не пришла.

И тогда Васька привёл свою угрозу в исполнение. Валера бросился на него с кулаками, но сам оказался избитым. Не удовлетворившись этим, хулиган облил растворителем для краски лифт в подъезде Вики и поджёг. Лифт сгорел. Но легче никому не стало. Последовало объяснение. Вика плакала, умоляла Валеру простить её, обвиняла во всём Ваську. И вот, не зная, что делать, Валера пришёл к Сашке за советом…

— Что я могу тебе сказать… — начал Саша после продолжительного молчания. — Я не могу тебе сказать: женись. И я не могу сказать: не женись… — И сам подумал: "Кто я такой, чтобы решать за него? Премудрый Соломон? У самого — неразделённая любовь, то одна, то другая, то третья… Не отвечать же парню словами Сократа: "Как бы ни поступил, всё равно будешь раскаиваться!"

— Представь себе, Валерка, продолжал он, — Что я посоветую тебе жениться… Ты последуешь моему совету и потом окажешься несчастлив… И тогда однажды скажешь: "Во всём виноват Сашка. Если бы он не посоветовал так, то я бы не женился." И наоборот: положим, что ты не женишься по моему совету, а потом будешь жалеть…

Валера молчал и слушал.

— Дело совсем не во мне! — Саша пригубил вина, поставил бокал на стол. — Бог со мной! Пусть я буду виноват! Я сейчас не стараюсь остаться в стороне и не потому говорю тебе, что не хочу дать тебе совета, что, будто, боюсь, что ты меня потом обвинишь… Дело в твоём счастье… В твоей судьбе… В судьбе твоей девушки… И решать свою судьбу ты должен сам. Ты сам должен придти к решению. Это трудно. Я понимаю. Но я не советовал бы тебе слушать никого, даже самых близких тебе людей. Ты должен найти ответ в своём собственном сердце. Задумайся и проверь своё чувство. Если ты любишь её и если ты ей веришь — а только настоящая любовь может тебе подсказать верный ответ — тогда женись. Если же ты чувствуешь, что в тебе нет к ней любви, что ты не сможешь простить случившееся, то жениться не надо. Но решить это можешь только ты сам…

Вспоминая свой разговор с Валеркой, Саша пожалел, что в то время он не был знаком с мыслями Николая Бердяева. А если бы было так, то он сказал бы ему: конечно о том, что легче переложить ответственность на кого-нибудь другого. Но легче — вовсе не значит правильно. Это — твоя свобода. Свобода выбора. Не путай свободу с облегчением. Настоящая свобода — совсем не лёгкая вещь. Свобода — это ответственность. И не пытайся её переложить на чужие плечи. Иначе будет только хуже. Иначе будет не свобода, а безвольное рабство…