Все равно не понимаю: Рон, Филч, Локхарт на темной стороне Силы. Как?
— Вот, все в целости и сохранности. И твои украшения.
Палочка. Диадема. Ожерелье. Даже так?
— Вставай, вставай, — подбадривает мадам Помфри, — гарантирую, ты не заметишь разницы!
Встаю и прохожусь несколько раз туда-сюда по медпункту, прямо в больничной пижаме.
Разница есть. Левая не мерзнет, хе-хе, и слегка, на грани слышимости, позвякивает. То ли от соприкосновения с полом, то ли гоблины где-то болт не дотянули. В плане движений разницы нет, тут целительница не соврала. Нога слушается, как живая. Магия, не иначе.
— Пожалуй, тебе лучше теперь носить гольфы, — выносит вердикт мадам Помфри. — Одевайся, сейчас сюда придет директор Дамблдор.
— Да, мадам.
— К сожалению, все школьники, и твои друзья в том числе, уже покинули Хогвартс. О, я устала их отгонять от медпункта и отвечать на однообразные вопросы, когда же ты очнешься!
— Да, мадам, — автоматически киваю, и только потом до меня доходит. — Извините, какое сегодня число?
— Десятое июня, четверг, — и улыбается.
Понятно, почему вокруг так тепло и солнечно. Реально месяц пролежал. Доигрался хер на скрипке. Впрочем, кто знает, что было бы, отойди я в сторону? Сколько детей погибло бы? Сумел бы Волдеморт вырваться из Хогвартса? И масса других вопросов, искать ответы на которые нет никакого желания.
«Это прошлое твое — прими его». Осталось только выучить кунг-фу.
Заканчиваю переодеваться, и появляется директор Дамблдор.
То ли специально ждал и поглядывал, то ли просто совпало. Неважно.
— Добрый день, профессор.
— Добрый, Гермиона.
Э-э-э, сдал дедушка, сдал. Выглядит на свои сто одиннадцать. Тоже доигрался в игры с «разумным риском». Испросив разрешения у мадам Помфри, директор присаживается на соседнюю койку и задумчиво гладит бороду, как будто не зная, с чего начать разговор. Целительница подрывается за чаем с булочками, а я просто молчу. Не о чем говорить. Даже особо расспрашивать о случившемся в зале не хочется.
«Делай, что должен, и будь что будет» — правильно сказали тысячелетия назад.
Нагладив бороду и посверкав очками, директор приступает к расспросам. Кивает, уточняет, переспрашивает. Хм-м-м, получается, что директор видит то, что происходит в Хогвартсе, но не может делать записи? Очень интересно. Правда, представив объемы видеозаписей, понимаю, что замок быстро с ума бы сошел. Просто от объема информации. Хотя кто знает пределы артефактной магии?
Попутно, по ходу разговора, уточняю и для себя некоторые детали.
Локхарта объявили главным негодяем, сознательно пронесшим в школу темный артефакт и коварно собиравшимся изничтожить много-много школьников, пользуясь отсутствием Альбуса Дамблдора. Да-а-а, после такой рекламы никто в здравом уме даже не заикнется об отставке Дамблдора, пока тот сам этого не захочет.
Правда, как мы помним, у магов иногда тяжело со здравым умом, хе-хе.
Обвинение Локхарта зацепило и Министерство, так как у товарища Гилдероя оказалось прикрытие оттуда. Кто-то, анонимный, но весьма высокопоставленный, прикрывал некоторые темные делишки Локхарта, помог устроиться в Хогвартс, и все за скромный процент от продаж. Министерский покровитель остался анонимным, но, зная Дамблдора, можно быть уверенным, что уже крутится очередная интрига, которая выстрелит лет через десять. Все уже забудут эту историю, тут-то капкан и сработает.
После «инцидента с василиском» покровитель Гилдероя не стал вылезать на защиту и затаился. Поэтому Локхарта успешно предали суду, обвинили и приговорили к пожизненному в Азкабане, сразу приведя приговор в исполнение. Книги Локхарта сдали в библиотеки, а все ранее полученные от их продаж деньги переслали в Хогвартс, в порядке компенсации за злодеяния автора.
Дамблдор, недолго думая, открыл в Гринготтсе счет на мое имя и заслал туда половину полученной суммы.
Также мне засчитали экзамены автоматом, ну и дали 250 баллов Гриффиндору.
Василиска разобрали на органы сразу после битвы, так что тут для меня всё мимо кассы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Филча объявили героем, погибшим от рук злодея Локхарта.
Гарри теперь тоже герой, сразивший василиска мечом Гриффиндора (Дамблдор намекающе подмигивает).
Близнецы отделались легким испугом, а Невилл глубоким порезом, оставившим шрам на плече и шее.
Рон впал в глубокую кому, да так и не вышел из нее. Часть денег Локхарта директор передал госпиталю святого Мунго, куда и отправился младший Уизли. Врачи разводят руками и не понимают, что с ним случилось.
Персиваль и Пенелопа, после того как их расколдовали, перестали скрывать свои отношения.
Миссис Норрис улеглась на могиле Филча и умерла, отказываясь от еды и питья.
С Хагрида сняли все обвинения, и теперь он снова может иметь палочку и магичить.
Из-за погибших магов Министерства, а также истории с Локхартом, министр магии Корнелиус Фадж и директор Дамблдор сильно испортили отношения. Дедушке Альбусу аукнулись слухи о слабоумии и противостоянии с министром.
В Хогвартсе после битвы в зале восстановились порядок и спокойствие.
Дамблдор снова стал директором, объехав попечителей и поговорив с ними.
Тайная Комната так и осталась Тайной. Никто не нашел вход в нее, хотя искали многие.
— Истинная подоплека истории о Гарри Поттере и Тайной Комнате должна остаться между нами, — в конце добавляет директор. — Дух Волдеморта бродит по лесам Албании, и кто знает, какими путями правда может достигнуть его призрачного слуха? Ты понимаешь, Гермиона?
— Да, профессор, — чего уж тут не понять.
— С твоими родителями я уже поговорил и все объяснил. Подарок с запиской у них. О, думаю, он тебе понравится, я очень старался, — улыбается в бороду дедушка Альбус.
— Да, профессор.
Подарок так подарок.
Дамблдор хлопает в ладоши, и в медпункте появляется чемодан с вещами.
— Попрощайся с мадам Помфри, Гермиона, и отправимся, — поправляет очки директор.
— Да, профессор.
В голове удивительно пусто и покойно, только крутятся строчки старой песни:
Я не устану, не отступлю, Не испугаюсь, не струшу, Все я сумею, смогу и стерплю, Клятвы своей не нарушу! Я это сделать должен, В этом судьба моя. Если не я, то кто же? Кто же, если не я? Необязательный эпилог
Краткое пояснение, кто кого и что зачем для тех, кто не совсем уловил нюансы и оттенки творившегося в школе. Все нижеописанное — информация для читателей; герои книги из этого знают только часть, и то больше догадываются, чем знают.
Итак, ГГ опрокинул цепочку событий. Началось все во время первого года обучения, когда он:
1) постоянно ходил и делал записи;
2) проявил себя сильной личностью, способной вести за собой остальных;
3) не давал Малфою доставать Гарри и Рона.
Из пунктов 1 и 2 сложился подражательный инстинкт у Рона, а из пункта 3 вытек запрет для Добби общаться с Гарри Поттером и приближаться к Гарри Поттеру. Почему Добби? Чтобы не спалиться (Драко в рассказах преувеличил ум и наблюдательность ГГ), Малфои подослали с дневником домовика и снабдили Добби вышеописанными запретами. В результате Добби подкинул дневник Джинни, пока ГГ воевал с ворами возле магазина метел на Косой Аллее. В магазине книг, пока ГГ разбирался с Локхартом, Рон заприметил подкинутый дневник в сумке Джинни и немедленно его конфисковал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Следуя подражательному инстинкту (повторение формы без понимания сути), Рон начал активно писать все, что вертелось в голове, в дневник. Душа Волдеморта проснулась и начала потреблять знания, потихоньку подъедая душу Рона и не проявляя себя. Юный вариант Темного Лорда не спешил, выжидая момента, когда сможет отъесть достаточный кусок души Рона, чтобы добиться полного подчинения.