В войске царила паника, едва сдерживаемая офицерами. Большинство фаалинцев успешно маскировалось именно под солдат, но зато офицерский состав оказался почти полностью перебит. Гвардейцы отправлялись на командования отрядами, происходили массовые повышения, но Жасин Карт не мог отвечать за полный порядок. А уж тем более, за моральный дух.
Ат Лав вовсе не ждал ни того, ни другого. Он торопился к южной армии Уитмона… внутренний голос повторял, что он не успеет. Нужно попытаться разбить небольшие силы Эмералдмора здесь, оставив Уитмон такейцам. Тераики - воины очень сильные, а особенно сейчас, когда они отказались от своих традиций не убивать тех, кто не служит Ночи.
Но это он виноват, что поверил тогда послам от генерала Тойсера… Марил не видел никакого выхода, тоскливо глотал вино, смотрел мимо людей. Если не он виноват, то тогда кто?…
– Вы уверены, ваше величество? - командир Карт попытался обратить его внимание на себя. Марил машинально вытер подбородок. Он не думал, что после всего, что с ним случилось, может быть таким впечатлительным. Если, конечно, это впечатлительность.
Пустой взгляд пошарил по шлему Карта, опустился до усов и вернулся обратно.
– Эмералдмор ударит по нам сзади…
– Тогда приготовьтесь к этому, - сухо ответил Марил. - Сколько человек мы потеряли?
– Три тысячи убиты. Раненых много. Кто-то пострадал от огня…
– Как вы думаете, сколько фаалинцев сумели остаться незамеченными?
– Это невозможно сказать. Как вы приказали, мы убивали всех, кто вызывал подозрения, - Жасин обернулся назад. Испуганные неожиданной резнёй люди, которых заставили сниматься с места, едва они перевели дух и перевязали раны, медленно шевелились. Костры, разожжённые на углях прежних, спешно тушили.
– Тогда не будем об этом думать, - отрезал Марил. - Выступаем.
Пальцы нащупали ямочку между ключицами. Горело всё горло, но зато голова не кружилась, даже несмотря на дым.
– Да, ваше величество.
* * *
Кто бы мог предположить, что от такого огромного количества королей и их приближенных можно устать, и год не прожив сестрой одного из личностей подобного круга. Наймира и представить боялась, что сейчас ощущает брат, таская на голове корону. Бастиан хорошо выкрутился, отправив воевать Марила, но если тому приходится общаться с "себе подобными", то это больше похоже на пытку.
Милейший его величество Амадус в походных условиях сумел устроить принцессе Ат Лав такой пир, что невольно напомнил Тамериана с его постоянными приёмами, на которых Наймира обязана была присутствовать, поэтому ему пришлось изрядно удивиться, когда она ускользнула примерно с половины торжества. Смутные опасения, что Амадус не отпустит её, к великому счастью не оправдались. Наймира даже пожурила себя за глупость: история не может повториться дважды. Она боялась просто теней, воспоминаний…
Глэдгер ни на шаг не отходил от нее, стоял за спиной ее кресла. Наймира поймала себя на мысли, что уже не представляет себе такой минуты жизни, когда бы за спиной не было слышно дыхание Ардата.
Король Амадус никоим образом не напоминал зловещего во всех смыслах этого определения Тамериана. Даже когда Наймира не знала о служении короля Чёрного Марева Хозяину Ночи, он внушал ей целую палитру ощущений, в которых она не разбиралась чётко, но которые были подозрительны. В сравнении с ним, король Амадус показался настолько заурядным!
Он сделал всё, чтобы её путь с кастельской армией был таким комфортным, будто она находится на обычной прогулке. Надо сказать, Наймира последний раз бесцельно прогуливалась только по парку в Алвалене, поэтому внезапная мысль, что ей не нужно ни о чём специально заботиться, ни за что болеть, её восхищала. Амадус вполне внушал доверие, Страж Роав тоже предлагал принцессе пока не беспокоиться…
Они уже почти приблизились к Такее. Все говорили, что это последняя ночь под открытым небом. Вернее, ночь была ещё нескоро, но генерал Бархис решил дать прошедшим огромное расстояние солдатам немного передохнуть перед тем, как вступить на территорию, в худшем случае уже частично принадлежащую врагу. Наймира знала, что с представителями Такеи ещё не было налажено общения, но зато в кастельское войско прибыл посланец из союзной южной армии Уитмона…
Наймира и король Амадус перемещались по лагерю, вернее, по узкой его части между двумя большими шатрами и ещё одним, поменьше, под руку. Элинин грыз локти, но молчал. Ат Лав сама не знала, откуда в ней это умение светски улыбаться… Большую часть своей жизни она думала о капусте.
– Я беспокоюсь о вас, ваше высочество, - говорил он. Глэдгер на расстоянии руки от них мысленно ему вторил. Элинин шлялся где угодно, но только не поблизости с этой, по его выражению, "сладкой парочкой". - Каждый раз, когда я смотрю на вас, я думаю, что вам не место в этих отвратительных условиях… Вы должны блистать в залах дворцов… Нельзя будет выразить моей благодарности, если вы посетите, когда закончится эта ужасная война, мой город… Его золото будет лучшей оправой для такого драгоценного камня, как вы.
Наймира глупо краснела, старательно растягивала губы в какой-то страшной ухмылке, Амадус рассыпался в комплиментах. Ну да, конечно же, она приедет в Кастел, когда война закончится триумфом Силы Дня. Она всю жизнь мечтала там побывать.
Никогда Ат Лав не думала, что она такая красавица, что её можно столько времени обхаживать. Элинин конечно любил говорить комплименты, но его было хотя бы приятно слушать. Тут оставалось только делать вид, что ты тащишься от этих бесконечных сравнений. Он бы ещё сказал, что Кастел будет прекрасной вазой для такой розы, как она. Тогда можно было бы попросить Ардата её заколоть.
На самом деле, Наймире хотелось наконец-то вернуться обратно в Небесную Пристань. И вести там совсем некоролевскую жизнь, а как было раньше, до… до Зэрандера.
– Ваше величество, прошу простить меня,… - подошедший дворянчик, из тех, что в бой идут во втором потоке и конными, был видимо повыше многих других, и желал получить внимание короля по какому-то важному вопросу. Может быть, он был каким-нибудь необходимым на войне министром? У Наймиры вяли от политики не только уши, но и сердце.
Амадус рассыпался в извинениях и оставил принцессу одну. Как он обещал, на короткий срок. Ат Лав перевела дух, сердито почесала щёку, которая чесалась в течение последних минут двадцати, но раздирать ногтями кожу при короле Кастела было совершенно неприлично… и вдруг обнаружила, что забыла накидку в шатре. А ведь вечер наверняка будет холодным. А эту белую меховую жилетку, отделанную отборным розовым жемчугом, ей подарил его величество Амадус. Очень некстати забывать её где попало только потому, что всю жизнь считала, что носить на себе белый непрактично.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});