Читать интересную книгу Вторая мировая война - Бэзил Лиддел Гарт

Перед английскими войсками находился совершенно открытый участок фронта шириной 100 миль. У немцев здесь не было сил, чтобы закрыть эту брешь. В войне такое встречается редко. Когда Гитлер, находясь в своей ставке на Восточном фронте, узнал об этом, он позвонил по телефону в Берлин командующему воздушно-десантными войсками генералу Штуденту, приказав ему закрыть брешь на участке Антверпен, Маастрихт и создать рубеж обороны вдоль Альберт-канала. Для этого Гитлер рекомендовал использовать все немецкие части в Голландии, а также перебросить в этот район парашютные подразделения и части, проходившие подготовку в различных районах Германии. Эти парашютные подразделения срочно были приведены в боевую готовность и в сжатые сроки отправлены в эшелонах в назначенный район. Между прочим, оружие личному составу этих подразделений выдавалось при выгрузке. Подразделения сразу направлялись в бой. Общая численность парашютистов составляла только 18 тыс. человек, то есть едва равнялась численности дивизии в союзных армиях.

Это наспех сколоченное формирование получило название 1-й парашютной армии. Громкое название прикрывало множество недостатков. Бывшие полицейские, матросы, выздоравливающие после болезней и ранений, и даже юноши шестнадцати лет были мобилизованы для того, чтобы пополнить ряды этой «армии». Оружия не хватало. Альберт-канал не был подготовлен к обороне, не было фортификационных сооружений, траншей и опорных пунктов.

После окончания войны генерал Штудент писал: «Внезапный прорыв английских войск к Антверпену явился для ставки Гитлера полной неожиданностью. В этот момент у нас не было резервов ни на Западном фронте, ни внутри страны. 4 сентября я принял командование правым крылом Западного фронта на Альберт-канале. В моем распоряжении были только части, сформированные из новобранцев и выздоравливающих больных и раненых, а также дивизия береговой обороны, дислоцировавшаяся в Голландии. К этому добавили танковый отряд, насчитывавший 25 танков самоходных орудий».

Как свидетельствуют трофейные документы, на всем Западном фронте немцы имели около 100 пригодных для боя танков против 2 тыс. танков, которыми располагали передовые соединения союзников. У немцев было только 570 самолетов, в то время как у союзников на Западном фронте находилось более 14 тыс. самолетов. Таким образом, союзники имели превосходство 20:1 в танках и 25:1 в самолетах.

Однако, когда победа казалась совсем близкой, темпы продвижения союзных войск резко упали. В следующие две недели, до 17 сентября, союзники продвинулись совсем немного.

Передовые части английских войск после короткой паузы для пополнения и отдыха возобновили наступление 7 сентября и вскоре овладели переправой через Альберт-канал восточнее Антверпена. Однако в последующие дни они сумели продвинуться только на 18 миль, к каналу Маас-Эскот. Этот небольшой участок болотистой местности, пересеченный множеством ручьев, немецкие парашютисты отстаивали с таким отчаянием и упорством, какого трудно было ожидать, учитывая их малочисленность.

Американская 1-я армия продвигалась примерно так же, как и англичане, не быстрее. Главные силы армии вышли к сильно укрепленной полосе обороны, и, кроме того, им пришлось с боями пробиваться через район угольных шахт, расположенный вокруг Ахена. Здесь американцы были втянуты в затяжные бои и упустили более широкие возможности. Ведь когда они вышли к границе Германии на участке протяженностью 80 миль между Ахеном и Мецем, против них на гористой, поросшей лесом местности действовали только восемь немецких батальонов. В 1940 году немцы весьма эффективно использовали эту пересеченную местность для внезапного вторжения во Францию. Однако на этом, как казалось, легчайшем пути в Германию союзники встретились с большими трудностями.

Это наблюдалось в равной степени как на севере, так и на юге. Хотя 3-я армия Паттона начала форсировать р. Мозель еще 5 сентября, однако через две недели и даже через два месяца она находилась совсем недалеко от этого рубежа. Ее продвижение задерживали бои за сильно укрепленный город Мец и окрестные пункты, где немцы с самого начала сосредоточили больше сил, чем где-либо.

К середине сентября немцы уплотнили свою оборону по всему фронту, и прежде всего на самом северном участке, на пути к Руру, там, где раньше была самая широкая брешь. Именно здесь Монтгомери готовился теперь нанести самый мощный удар в направлении на Арнем на Рейне. Наступление планировалось начать 17 сентября. Монтгомери намеревался бросить в тыл противника недавно сформированную союзную воздушно-десантную армию, чтобы расчистить путь войскам английской 2-й армии.

Этот удар, не достигнув цели, был отражен немцами. Значительная часть английской 1-й воздушно-десантной дивизии, высаженной в Арнеме, попала в окружение и вынуждена была сдаться в плен. В течение следующего месяца американская 1-я армия продолжала медленно продвигаться в районе Ахена. Монтгомери подтянул канадскую 1-ю армию, чтобы уничтожить две изолированные группировки немцев (на побережье восточнее Бружа и на острове Валхерен), которые препятствовали продвижению англичан к Антверпену и не позволяли использовать этот порт во время высадки десанта в Арнеме. Уничтожение этих группировок потребовала много времени и было завершено лишь в первые дни ноября.

Тем временем немцы сосредоточивали свои силы вдоль фронта, прикрывавшего Рейн. Они действовали быстрее, чем союзники, несмотря на преимущество последних в материальных ресурсах. К середине ноября шесть союзных армий перешли в общее наступление на Западном фронте. Оно привело к незначительным результатам, а потери оказались внушительными. Только в Эльзасе союзникам удалось выйти к Рейну, но это не имело существенного значения. На севере союзники все еще находились на удалении почти 30 миль от Рейна, прикрывающего важный Рурский район, который был занят только весной 1945 года.

Дорого обошлись союзным армиям упущенные в начале сентября благоприятные возможности. Из 750 тыс7 человек, которых они потеряли в боях за освобождение Западной Европы, 500 тыс. человек приходятся на период после сентября 1944 года. Для всего мира потери составили еще более страшную цифру — миллионы мужчин и женщин погибли на полях сражений и в немецких концентрационных лагерях. И все это в результате затянувшихся сроков войны!

Что же за причины повлекли за собой потерю благоприятных возможностей и привели к таким катастрофическим последствиям? Англичане винили во всем американцев, американцы же — англичан. В середине августа между ними возник спор о задачах союзных армий после форсирования Сены.

Поскольку число подкреплений все возрастало, союзные войска 1 августа были сведены в две группы армий, по две полевые армии в каждой. В составе 21-й группы армий под командованием Монтгомери остались только английские и канадские войска. Американские соединения вошли в состав 12-й группы армий под командованием Брэдли. Однако Эйзенхауэр, как верховный главнокомандующий, поручил Монтгомери по-прежнему осуществлять оперативный контроль и организацию взаимодействия обеих групп армий до тех пор, пока штаб верховного главнокомандующего не переберется на Европейский континент (это произошло 1 сентября). Эта временная мера, сформулированная в туманных выражениях, была продиктована сочувствием Эйзенхауэра к Монтгомери и уважением к его опыту. Однако компромиссное решение, принятое в доброжелательных целях, привело, как это часто случается, к конфликту.

17 августа Монтгомери предложил Брэдли, чтобы «после форсирования Сены 12-я и 21-я группы армий действовали совместно, как единое объединение, насчитывающее 40 дивизий и готовое к решению любых задач». Обе группы армий должны были наступать в северном направлении на Антверпен и Ахен, опираясь своим правым флангом на Арденны.

Выдвинутое им предложение показывает, что Монтгомери тогда еще не понимал всей обстановки и трудностей снабжения такой массы войск при их стремительном продвижении вперед.

Тем временем Брэдли и Паттон обсуждали идею нанесения удара в восточном направлении через Саар к Франкфурту на Рейне. Брэдли предлагал сделать этот удар главным, используя одновременно обе американские армии. Это означало, что удар в северном направлении имел бы второстепенное значение, что, конечно, пришлось не по вкусу Монтгомери. Кроме того, удар на восток не обеспечивал немедленный захват Рура.

Эйзенхауэр оказался в неловком положении, выполняя роль буфера между двумя своими ближайшими помощниками. 22 августа он рассмотрел оба предложения и на следующий день имел беседу с Монтгомери, который требовал осуществить единый удар и принять все меры для обеспечения снабжения войск, действующих на направлении главного удара. Это означало бы неизбежную остановку войск Паттона в тот самый момент, когда темпы его наступления были бы наивысшими. Эйзенхауэр попытался доказать Монтгомери, что подобная мера неосуществима по политическим соображениям. «Американская общественность этого не поймет, — говорил Эйзенхауэр. — Англичане еще не вышли к нижнему течению Сены, а войска Паттона уже находятся меньше чем в 200 милях от Рейна…»