Алины послушно следовал за ним. Как она и ожидала, ноги до стремян не доставали, и ей пришлось крепко сжать бока жеребца коленями. Как только они тронулись, сзади послышались крики. «Не-ет!» — простонала она. Ричард ударил пятками своего коня. Громадное животное не спеша перешло на рысь. Жеребец последовал его примеру. Алина воздала хвалу небесам, что ее скакун во всем повторял действия боевого коня, ибо сама она была не в состоянии управлять им. Проезжая под аркой ворот, Ричард вновь ударил пятками, и могучий конь пошел быстрее. Алина снова услышала крики — на этот раз гораздо ближе. Она бросила взгляд через плечо и увидела несущихся за ней Уильяма и его слугу.
Взвинченный до предела конь Ричарда увидел впереди себя чистое поле и, опустив голову, рванулся в бешеный галоп. Они прогрохотали по деревянному мосту. Алина почувствовала, как что-то цепляется за ее бедро, и краем глаза увидела мужскую лапищу, протянувшуюся к подпруге, но через мгновение рука исчезла, и она поняла, что побег удался. Она испытала облегчение, хотя почти тут же ощутила резкую боль. Жеребец во весь опор летел через поле, а ее пронзала острая внутренняя боль, такая же, как та, что терзала ее, когда над ней измывался негодяй Уильям. По ляжке потекла теплая струйка. Предоставив коня самому себе, она от боли изо всех сил сжала веки. Но тут же кошмары прошедшей ночи предстали перед глазами. Они мчались прочь, а она в такт ударам копыт не переставая твердила: «Я должна забыть, я должна забыть, я должна, я должна, я должна…»
Ее конь несколько отклонился вправо, и она поняла, что он скачет вверх по пологому склону. Она открыла глаза. Ричард, свернув с раскисшей дороги, по дуге мчался к лесу. Алина смекнула, что, прежде чем замедлить бег боевого коня, Ричард решил дать ему как следует устать. После хорошей скачки животными будет легче управлять. Вскоре она почувствовала, что ее жеребец начал выдыхаться. Сдерживая его, она откинулась в седле. Конь перешел в кентер, затем в рысь и наконец пошел шагом. Все еще полный энергии конь Ричарда умчался далеко вперед.
Алина оглянулась. До замка уже было не меньше мили, и — то ли ей почудилось, то ли она действительно видела это — на мосту, глядя им вслед, стояли две маленькие фигурки. «Теперь им придется изрядно протопать, чтобы достать других коней», — подумала она и на какое-то время ощутила себя в безопасности.
Согревшиеся ноги и руки слегка горели. Тепло, поднимавшееся от разгоряченного коня, окутывало ее, будто кокон. Наконец и Ричард замедлил бег своего коня и повернул ей навстречу. Вместе они въехали в знакомый с детства лес.
— Куда теперь? — спросил Ричард.
Алина сдвинула брови. Куда податься? Что делать? У них не было ни пищи, ни воды, ни денег. А на ней, кроме плаща, и одежды-то никакой — ни туники, ни сорочки, ни шляпы, ни ботинок. Она собиралась позаботиться о брате — но как?
Сейчас она отчетливо видела, что последние три месяца жила словно во сне. А ведь в глубине души понимала, что прежняя жизнь закончилась, но отказывалась признать это. Что ж, Уильям Хамлей разбудил ее. Она не сомневалась, что все сказанное им было чистейшей правдой и король Стефан действительно сделал Перси Хамлея графом Ширингом, однако, возможно, было и еще что-то. Может быть, король как-то позаботится о ней с Ричардом. А для этого они должны подать ему прошение. В любом случае надо идти в Винчестер. Там, по крайней мере, у них будет возможность выяснить судьбу отца.
«О отец, — внезапно пронеслось у нее в голове, — в чем же причина всех наших бед?»
С тех пор как умерла ее мать, отец стал как-то по-особому заботиться о ней. Алина знала, что он уделял ей гораздо больше внимания, чем это делали другие отцы по отношению к своим дочерям. Он так больше и не женился, так и не привел в дом новую мать для своей Алины, объясняя это тем, что память о жене делала его более счастливым, чем если бы он был с любой другой женщиной. Да и сама Алина другой матери не желала. Отец ухаживал за ней, а она ухаживала за Ричардом, и никому не было обидно.
Но тех дней уже не вернуть.
— Так куда мы едем? — снова проговорил Ричард.
— В Винчестер, — сказала она. — К королю.
— Правильно! — с энтузиазмом воскликнул Ричард. — И когда мы расскажем ему о том, что Уильям и его слуга сделали прошлой ночью, король обязательно…
Мгновенно Алину охватил безудержный гнев.
— Заткнись! — взвизгнула она. Кони испуганно шарахнулись в сторону. Она со злостью натянула поводья. — Никогда больше так не говори! — Задыхаясь от ярости, она едва выговаривала слова. — Мы никому не расскажем о том, что они сделали, — ни-ко-му! Никогда! Никогда! Никогда!
* * *
В сумках, что были подвязаны к седлу слуги, они нашли добрую головку сыра, немного вина в бурдюке, огниво и фунт или два зерна, предназначавшегося, как догадалась Алина, на корм коням. В полдень они с Ричардом съели сыр и выпили вино, а кони пощипали реденькую травку и вечнозеленые кусты да попили воды из прозрачного ручья. Кровотечение у нее прекратилось, однако нижняя часть туловища онемела.
По дороге им встретились несколько человек, но Алина не велела Ричарду ни с кем разговаривать. Случайному путнику они казались весьма грозной парой, особенно Ричард на огромном боевом коне и с мечом, однако стоило им с кем-нибудь заговорить, и стало бы ясно, что они — всего лишь двое беспризорных и беззащитных детей. Так что надо было держаться подальше от чужих.
Когда день начал угасать, они стали подыскивать подходящее для ночлега место и в ста ярдах от дороги нашли небольшую