«Все твои друзья ушли; настал и твой черед. Ну же, убирай свои палатки, ибо вожак [каравана] покинул привал»[1645].
Они вытащили его из его палатки и на телеге довезли до самого Каракорума. Хотя он сказался больным, они посчитали возможным забрать его оттуда и увезли его. Когда его доставили ко двору, он был допрошен яргучи, и хоть вина его была страшнее безбожия Иблиса, тем не менее [лишь] после того, как он раскаялся и признался [в своих преступлениях], он был отправлен вслед за своими друзьями и товарищами /53/ и испил свою чашу из того источника, о котором сказано: «Скверен водопой, к которому ведут!»[1646].
И поскольку многие из тех, кто находился в других местах, еще не прибыли, [принцы] не чувствовали себя защищенными от их бесчестных замыслов и злых козней. Поэтому они послали *Бурилджитей-нойона[1647] с десятью туменами отважных юношей и храбрых тюрков в области Улугтак[1648], *Кангай[1649] и *Кумсенгир[1650], что лежат между Бешбалыком и Каракорумом, чтобы оттуда протянуть нерге к Конгуран-Огулу[1651] /54/, который находился в окрестностях Каялыка, а его войско занимало земли вплоть до области Отрара. А Йеке-нойон с двумя туменами был послан в страну киргизов и кемчиудов[1652].
Так как ни Огуль-Гаймиш, ни сын ее Ходжа еще ни прибыли, и к матери, и к сыну были отправлены ельчи с таким посланием: «Если вы не участвовали в заговоре с этими людьми, и не были согласны с ними, и не помогали им, для вашего же блага вам необходимо /55/ как можно скорее прибыть ко двору, и если вы это сделаете, это станет знаком [вашей невиновности]».
Когда Шилемун-Битикчи, который был ельчи, посланным к Ходже, закончил чтение послания, Ходжа не обратил внимания на его слова и собирался наброситься на него и совершить ужасный поступок. Но одна из его жен, которая была ниже по положению, чем другие, но превосходила их разумом и мудростью, помешала этому и сказала: «Читать послание — обязанность посла, и люди никогда не убивали послов, даже пришедших от мятежников. Как же можно покуситься на жизнь ельчи, прибывшего от Менгу-каана? И как можно ослабить его государство или причинить ему вред, убив одного человека? Такой поступок причинит большой вред; начнут бушевать океаны несчастья, мир придет в смятение; вспыхнет огонь бедствий; и ты ничего не сможешь с этим поделать; и тогда бесполезны будут раскаяние и сожаление. Менгу-каан-ага и наш отец; ты должен явиться к нему, чем бы это ни обернулось».
Поскольку судьба была благосклонна к Ходже, он поразмыслил над этими словами и увидел, что это дело было опасным и могло стать источником сожалений. Поэтому он прислушался к ее словам ухом согласия и оказал Шилемуну всевозможные почести. После этого он и его жена снялись с места и поспешили ко двору.
А что до Текши-Огула[1653], который прибыл со своим ага Кара-Хулагу, /56/ то он отправился к Бури. А Туркмен-битикчи был послан к Есу-Менгу и его жене Токаши[1654] и к эмирам и нойонам Улуг-Эф. Объявив о судьбе тех людей[1655], что попали в капкан своих собственных поступков, [Туркмен-битикчи произнес такие слова]: «Если вы не поддерживали этих людей в их мятеже, почему вы без нужды медлите и не являетесь, чтобы соединиться с нами, и в чем причина этого промедления, и отсрочки, и непочтения? Если такой мысли не было места в ваших мыслях, вы должны немедленно отправиться в путь. В противном случае вам следует назначить место битвы и приготовить оружие. "Предупреждающий получает прощение"».
Когда они услыхали эти слова, их объял страх и ужас перед императором. /57/ Они отреклись от этих идей и поклялись в своей полной непричастности к ним. Объявив свое послание, ельчй[1656] тут же удалились, не задержавшись даже для того, чтобы принять пищу. Бури, Есу и Тогаши[1657] также отправились в путь.
А что до тех из этих людей, что выступили из областей Эмиля и Кайялыка, то, когда каждый из них прибывал в войско Бурилджитея, он, забрав у них оружие, посылал их вперед с великими эмирам; а что до остальных, то он поступал с ними по своему усмотрению.
Когда Ходжа прибыл ко двору, его отправили туда, где находились /58/ Сиремун с другими царевичами. А что до эмиров, которые прибыли вместе с ними, таких как *Бугатай-Корчи[1658], Аргасун[1659], сын Эльджигитея, и остальных, то всех их подвергли пыткам, а потом отправили по той дороге, по которой уже проследовали подобные им.
Вслед за другими прибыл и Чинкай, и в рамадан 650 года [ноябрь-декабрь 1252] он был препоручен Данишманд-Хаджибу. О нем рассказано в отдельной главе[1660].
Вслед за ними явилась Гаймиш-хатун. Вместе с Кадакач[1661], матерью Сиремуна, ее отправили в орду Беки. /59/ Туда прибыл Менгесер-нойон, и поскольку сыновья этих женщин признались в том, что были зачинщиками заговора, они понесли наказание за свои поступки после того, как подверглись пыткам и признали свою вину[1662].
Также прибыли Есу, жена его Токаши, Бури и несколько эмиров и высокопоставленных битикчи, таких мужей, как Миран-битикчи[1663], Суман-корчи[1664], Абачи[1665] и другие нойоны, командующие туменами. Те, кто были эмирами, встретили свой конец [тотчас]. Есу и Бури были доставлены ко двору Бату[1666]. А что до Токаши-хатун, Кара-Хулагу подверг ее пыткам в присутствии Есу: он велел раздробить ей кости и тем самым утолил давнюю обиду, которую носил в сердце.
/60/ Тем временем в Бешбалыке идикут, бывший вождем многобожников и идолопоклонников[1667], сговорился с шайкой мятежников, и они порешили в то время, когда мусульмане соберутся для молитвы в Пятничной мечети, превратить белый день в темную ночь, так чтобы утро им показалось полночью; и они намеревались скрыть огни ислама под темнотой неверия и рассеять верующих, чтобы они не смогли вновь собраться до самого Судного дня. «Они хотят затушить свет Аллаха своими устами, но Аллах не допускает иного, как только завершить Свой свет, хотя бы и ненавидели это многобожники»[1668]. Чудо веры Мухаммедовой открыла тайну загадки (muṣaḥḥaf), и свет закона Ахмадова осветил эти намерения, начертанные на черных страницах. Один из них, раб, знавший все подробности их заговора, исповедовал ислам и потому стал айкаком против них и рассказал об их преступлении. Идикута с несколькими другими доставили в орду и предали пыткам. И когда он согласился со всеми обвинениями, /61/ его приказали привезти Бешбалык, где все население, и мусульмане, и идолопоклонники, были собраны на равнине, и в присутствии всех этих людей он был препоручен демонам ада. И мусульмане вознесли хвалы Аллаху за эту победу, благодаря которой они обрели новую жизнь.