— Что ты предлагаешь? — спросил он.
— Отдай им документы… Не ссорься с Функом, прими его предложение, и тогда мы, наконец, создадим свою семью.
— Нет, я не уступлю.
— Но почему? — в ее голосе слышалось искреннее отчаяние.
Не глядя на нее, Гросс заговорил:
— Немецкий Сталинград?! Я не желаю, чтобы Германия была превращена в мертвую зону. Русские защищали свой город, когда мы вторглись к ним, а на нас никто не собирается идти войной. Да, янки, кажется, все у нас заминировали, подготовили к взрыву… Дошла очередь до нашего города — они хотят моими руками вырыть могилу моим соотечественникам, всем тем, кто уважает меня и верит мне. Нет, на это я не пойду! Ты говоришь о новой войне… Я много думал и пришел к выводу, что при существующем в мире соотношении сил воевать — безумие. Да и зачем воевать? Реванш? Но ведь в прошлую войну не русские напали на нас, а мы на них… Мы пришли на их землю, истребляли женщин, детей, стариков, ссылали их на каторгу, в концлагеря, душили их газами, сжигали в печах… Гитлер проиграл войну. О каком же реванше мы можем мечтать? Да и не в реванше только дело. Функу и Келли нужны земля и рабы. Но кто же имеет право обрекать во имя этого на уничтожение десятки, может, сотни миллионов ни в чем не повинных людей? Почему функи не хотят договариваться с русскими по-хорошему? Неужели две проигранные войны ничему не научили нас? Играть судьбой нации — преступление!
— Ты коммунист?… — угрожающе спросила она.
Гросс усмехнулся.
— Даже не социал-демократ.
В створке окна ему, как в зеркале, было отчетливо видно лицо Ильзы, выражение которого беспрерывно менялось: ужас, гнев… Рихтер, по-видимому, все-таки прав. Гросс вытер со лба холодный пот.
— Тебе следовало бы принять лекарство. — Ее голос чуть-чуть дрожал. Гросс кивнул, продолжая незаметно наблюдать за ней.
Она подошла к туалетному столику и из пузырька накапала в рюмку… Теперь уже следить не имело смысла. Гросс все видел. Он отвернулся и даже закрыл глаза.
— Ты уснул? — она ласково трясла его за плечо. — Выпей.
— Хорошо. — Он пристально посмотрел ей в глаза. В них дрожали нетерпение, ожидание, страх. — За твое здоровье, — пошутил он и, не отводя от нее взгляда, поднес рюмку к губам. В ее глазах блеснула искра радости. Но он отвел руку с рюмкой в сторону.
— Послушай, Ильзен, ты тоже нездорова, выпей сначала ты… — он шагнул в ее сторону.
— Нет, — она в страхе отшатнулась.
— Пей! — в его голосе было то самое упрямство, которого так опасался Швальбе.
— Нет, — она медленно отступала к двери, выставив к Гроссу обе руки.
— Ты примешь это лекарство. Я волью его тебе в глотку! — крикнул он в бешенстве, неумолимо приближаясь к ней.
— Не подходи! — она рванула из кармана пистолет.
Гросс с презрением посмотрел на нее.
— Неужели ты не остановилась бы даже перед этим? Не пугай меня, Ильзен, садись. — Он поставил рюмку на столик.
С улицы доносились возгласы демонстрантов. Это рабочие орудийных заводов Функа требовали прекратить возрождение гитлеровского вермахта и перевооружение страны. Демонстранты заняли всю улицу. Они подходили к дому Гросса. Над толпой развевались красные знамена.
— А ты говорила, что я один! — Гросс кивнул в сторону улицы. — Нет, мы не позволим ни Прайсу, ни Келли, ни Дрейнеру устраивать у нас тут «немецкий Сталинград»! Ты сказала: «Давай, создадим семью…» С тобой? Но где гарантия, что ты, Ильза Грубер, не будешь из моей кожи выделывать абажур? Сейчас ты хотела отравить меня… Если представится случай, ты пустишь в меня пулю.
Она продолжала стоять на том же месте, бледная, устремив на него полные бешенства глаза.
— Уйди отсюда, Ильза Грубер! — крикнул он. — Отправляйся к Келли и Дрейнеру и доложи им, что их задание тебе не удалось выполнить. Иди, твой отпуск из тюрьмы кончается, но я уверен, они сохранят тебе жизнь: такие, как ты, им нужны.
Она стремглав выбежала из комнаты.
Гросс подошел к окну. Справа на демонстрантов наступала цепь полицейских и банда фашистов из неогитлеровской молодежи. Раздались выстрелы. Толпа заколебалась. Под ноги людям упало знамя. Гросс бросился вон из дому. Он поднял красное полотнище и пошел впереди демонстрации. Рядом с ним очутилась девушка с большими голубыми глазами и золотистыми волосами.
— Я знала, что ты поймешь и придешь к нам, — сказала она, с любовью глядя на него.
Глава шестнадцатая
Снежные, задернутые тучами горные хребты поднимались один за другим, громоздясь и уходя вдаль. Где-то тут и легендарная Джомолунгма, высочайшая гора в мире.
Виллис карабкался вверх. Но каменных завалов становилось все больше, и наконец летчикам пришлось идти пешком.
— Что здесь произошло? — Боба Финчли мучило любопытство.
Гейм тоже ничего не понимал: военная база почему-то обезлюдела. Куда и почему сбежали все? Откуда на дороге появились каменные завалы?
Луга, покрытые серебряными эдельвейсами, уходили ввысь. Идти было тяжело, горело сердце, подгибались колени, камни скользили из-под ног…
— Что-то тут произошло!… — бормотал Финчли.
Но ответа на свой вопрос летчики получить не могли — кругом не было ни души.
— Мы, по-видимому, опоздали, — не унимался бортмеханик.
Гейм тоже начинал склоняться к этой мысли. Но все-таки надо было добраться до резиденции Крауса и выяснить в чем дело. Там должны находиться Лоусон и Кейз, в помощь которым Прайс и прислал сюда Гейма. Там находятся Эрл Тэйлор, инженер из Невады, и Чармиан…
Дорога перешла в тропинку. Изнемогая, Гейм и Финчли вышли к городку, в котором, как они знали, жили научные работники лаборатории. Но сейчас тут не было ни одного человека. Красивые коттеджи имели вид оставленных в страшной спешке.
— Что-то случилось, — только теперь Гейм высказал эту мысль вслух.
От городка к резиденции Крауса раньше вела асфальтированная дорога, по которой в определенные часы бегали красивые служебные автобусы. Но сейчас от дороги ничего не осталось: вспученная земля разбросала асфальт в стороны, всюду громоздились громадные кучи камней.
— Землетрясение? — пытался угадать Боб. — Грифы! — указал он в сторону. Там, на скале, действительно расположились отвратительные птицы-трупоеды, с длинными голыми шеями и сильными клювами. Грифы внимательно смотрели вниз и, казалось, намеревались приняться за свое обычное занятие.
— Кажется, там кто-то есть. — И Гейм свернул по направлению к скале. Финчли последовал за ним.
Черные птицы нехотя поднялись в воздух и опустились вблизи.
— Что-то они там приметили себе на обед. — Боб прибавил шагу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});