— Ты не видел? — возбужденно воскликнул примат. — Вон там, прямо впереди!
Он обвил Кэшела за талию длинной рукой. Таким образом он убеждал себя: ты не один. Кэшел не возражал. Ему часто приходилось утешать перепуганных животных. Сейчас у Захага было больше поводов для страха, чем у овцы во время грозы.
— Я что-то вижу, — проговорил Кэшел. — Когда дойдем туда, я узнаю, что это.
Освещения изменилось. Оно по-прежнему было рубиновым, но стало… как будто ярче, что ли?
Кэшел разочарованно помотал головой. Ему не по душе загадки. Лучше бы кто-нибудь объяснил ему, в чем дело.
Если грядет битва — тем лучше. Кэшел нечасто сражался, но в этом деле знал толк.
Кэшел знал одно: в открытом Теноктрис коридоре расстояния ничего не значат. Но все равно удивился, заметив, как Захаг вышел на бескрайнюю равнину.
Юноша остановился. Захаг, нервно вертя головой, произнес:
— Ну, и где это? Здесь так же скверно, как и там!
— Нет, здесь по-другому, — не согласился с ним Кэшел. Перво-наперво он проверил: проход за спиной оставался открытым. Потом осмотрелся, потрогав поверхность почвы посохом.
— Не так уж и отличается, — покорно пробормотал примат. Кэшел признал, что приятель по-своему прав.
Почва, стены кратера и острый выступ посредине были такого же красного цвета, что и коридор. И все-таки, это ненастоящее место, не такое, как скалы или деревья.
— Тут даже по-своему красиво, — заметил Кэшел. Он пожал плечами. — Правда, по мне, здесь не помешала бы лужа какая-нибудь, для натуральности. А ты как думаешь, Захаг?
— Думаю, мне больше хочется назад в Сиримат, в мою стаю, из которой меня украли, — отвечал тот. — Ни один из них уж точно не был психом. Даже поумнее, чем некоторые из присутствующих.
Кэшел рассмеялся.
— Похоже, мы в одной из тех ячеек, которые видели в подвале, где линии сходятся вместе. Пойдем посмотрим, что так за штуковина в центре.
Идти оказалось трудно. Ноги словно скользили по льду. Приходилось постоянно удерживать равновесие. Захагу было легче: он двигался на четвереньках. Он что-то приговаривал. Стихи?
— Не хотел бы, чтобы меня этак стиснуло, как этот туннель, — сказал Кэшел. Вначале ему показалось, он видит облака над слоем красного тумана, но сомневался, насколько реально это все. — Так-то вот много лучше, тебе не кажется?
Захаг не отвечал. Да вопрос и не требовал ответа.
Они не видели пока ничего живого. Королеву тоже не видели. Может быть, вон за тем выступом в центре…
Для удобства Кэшел оперся на посох. Из наконечника вырвалось голубое пламя. Это удивило его, но не слишком. Он уже знал, дело в этом проклятом месте.
— Помнишь, как мы выручили принцессу Арию из башни? — спросил он Захага.
— Помню, — ответил тот. Довольно бодро ответил.
Кэшел подумал, что над головой светит солнце, но свет мало напоминал солнечный. Теней не было вовсе, от этого трудно определялось расстояние.
Кэшел чуть ли не бегом припустил к основанию башни из света.
— Ух ты! — вскричал он.
Его настроение заметно улучшилось. По крайней мере, какой-то результат. Шанс изменить что-нибудь.
Кэшел потрогал колонну левой рукой. Прямая и гладкая — почти как посох в его руке. Нижняя часть не толще деревьев, какие Кэшел валил в лесу, но вершина заканчивается шаром. Отсюда видно лучше. Небо бледное.
Даже Захаг выглядел заинтересованным. Он понюхал основание колонны, пробежал пальцами по поверхности.
Кэшел почувствовал ритм. Заклинание. Может быть, Теноктрис, сохраняющая для них проход открытым.
А может, и не Теноктрис вовсе.
— Ну и что, ты думаешь, нам удастся туда взобраться? — спросил Кэшел, качая посох в руках. Он оглянулся: сзади был только Захаг.
— Здесь пятьдесят футов, — пробормотал примат. — Десять твоих шагов, старший. Или десять размахов рук.
— Э… — Кэшел не нашелся, что сказать. Он мало понимал в этих терминах.
— Мне не залезть на вершину, — сообщил Захаг. — Правда, я мог бы подержать посох.
— Я был бы тебе крайне за это признателен, — ответил Кэшел. — Похоже, наверху есть окна и, может быть…
Конечно, даже если королева находится внутри, Кэшелу вряд ли удастся схватить ее. Но других идей у него попросту не было, а Захаг тоже ничего не предлагал.
Узор начал складываться воедино. Кэшел почувствовал: скоро настанет время для него внести свой кусок в мозаику.
Примат подпрыгнул, обхватил колонну на высоте головы Кэшела. Кэшел мог поднять его выше, используя в качестве опоры посох, но если тот не ухватится крепко, то для него будет опасно свалиться с такой высоты.
Но Захаг крепко схватился. Он вытянул руки и ноги на всю длину и стал похож на паука, поджидающего добычу в сердцевине цветка. Сцепив руки и ноги друг с другом, он стал продвигаться выше, и выглядел так, словно лезет по стволу обычного дерева. Кэшел опять слышал его бормотание, но ничего: главное, работа.
— Дузи, помоги Захагу, если можешь, — прошептал Кэшел. Он обозревал горизонт, дабы удостовериться, что им ничего не угрожает. — Он помогает мне, а своих Богов у него нет, так что ему некому даже помолиться.
— Я уже здесь, старшой! — позвал Захаг. — Я забрался.
Примат подтянулся туда, где колонна расширялась, и голосом, полным страха, прошептал: — Я вижу…
Захаг сделал такое, что Кэшелу казалось невероятным: он держался за колонну одними задними ногами и оторвал передние лапы, чтобы уцепиться за ту часть башни, которая раскачивалась, как головка одуванчика. Все равно что муха, разгуливающая по потолку.
Захаг весил почти столько же, сколько человек. Если упадет с такой высоты…
— Я вижу женщину! — возбужденно закричал его мохнатый приятель. — Нет, девушку! У нее светлые волосы, и она машет…
Он отклонился назад, лапы его оторвались. Реакция у примата была великолепной: будь там хоть малейший выступ, он обязательно зацепился бы за него. Но выступа не было, только гладкая поверхность, и он заскользил вниз. На лету он умудрился несколько раз ухватиться за колонну и перевернуться в воздухе.
Кэшел опустил посох, пытаясь прикинуть расстояние. Отошел на шаг в сторону. Есть небольшой риск для него самого, но разве может он сравниться с чувством безысходного отчаяния, когда просыпаешься в холодном поту: я не спас друга!
Посох упал, ударившись о землю, посыпались голубые искры. Кэшел поднял руки, глядя наверх. Уж здесь-то нечего бояться, что его ослепит солнце.
Юноша присел, согнул колени и локти — это позволит спружинить и не выронить драгоценную ношу.
— Аааа! — раздался вопль Захага, и обезьяна мешком плюхнулась на руки товарищу. Кэшел прижал его к груди и, закружив, вместе с ним упал на землю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});